#лилколлекционер и #культурнаяСтоляр из «Антиглянца» подходит к собиранию личной коллекции, отвергая стандартные практики. Вместо советов галеристов она полагается на ресерч в соцсетях, надоевшие произведения не продает, а отправляет маме на дачу, а вместо фонда имени себя устраивает с авторами сеансы психотерапии — все для того, чтобы сделать выставку-исповедь (уже вторую!). Эксклюзив: проект будет называться «Я есть жир» и будет основан на книге Татьяны и состоять из работ современных художников (их имена пока держатся в тайне), созданных за год сеансов взаимных откровений.
Что под диваном у культурной Столяр
Куратор и арт-журналист Александра Генералова встретилась с Татьяной, чтобы составить портрет молодой коллекционерки в интерьере (квартира в доме Нирнзее!) и разобрать не только личное собрание, но и личность лил-мецената новой формации.
«Видишь, у меня в спальне здоровая металлическая работа Вани Горшкова? Не могу уже на эту штуку смотреть! Мама предложила забрать на дачу, у нее уже фантазия разыгралась, как этот объект будет там смотреться, благо он покрыт краской-нержавейкой. Мне кажется, это неплохой прецедент: прикольное произведение современного художника поедет на обычную дачу, а резиновые лебеди уйдут на покой» — так мы начинаем знакомство с домашней экспозицией лил-коллекционера. На окне стоит металлический объект «Гора» — что-то вроде перевернутой наковальни, через которую прорастает кудрявый зеленый лес. Огромные надувные скульптуры Горшкова в прошлом году заполнили фойе музея «Гараж» — такой масштаб у Татьяны впереди.
«Я думала снять еще одну квартиру в моем доме и поселить искусство туда, но даже самые стремные варианты у нас стоят очень дорого. Поэтому я написала письмо в совет дома — у нас тут все очень строго — с просьбой выделить мне какое-то техническое помещение под произведения — например,
будку бывшей консьержки.
Однако мне ответили, что для искусства места нет», — Татьяна жалуется на равнодушие домового сообщества. Три года назад Татьяна купила квартиру в легендарном доме Нирнзее у Тверского бульвара — первом московском небоскребе, 1913 года постройки, где жили Маяковский и Булгаков, а еще снимали «Служебный роман». Дизайн небольшой (46 кв. м) квартиры изначально планировался с учетом коллекции, тогда еще совсем скромной. Чтобы не повредить специально заказанные деревянные панели в стиле мидсенчери, появились специальные подвесы.
Над кроватью висит сбруя с пистолетом — работа «Красота спасет мир» арт-дуэта «Малышки 18:22», гобелен художницы Данини с портретом Татьяны (сделан на заказ) с надписью «Утром на огороде, вечером на вернисаже» — над рабочим столом (как символ образа жизни культурной Столяр), на прикроватных столиках — керамические трусы авторства Аполлинарии Брошь. На некоторых стенах почти кончилось «рабочее» пространство, поэтому по совету мамы Таня использует для хранения шкафы и ящики под диваном и кроватью. Для последней покупки — работы художника Антона Яковлева из серии “boots, skirts, stockings” — приспособлена вытяжка, благо Столяр не использует кухню по прямому назначению.
Графика с девушкой, то ли танцующей стриптиз, то ли позирующей на камеру в вебкам-салоне, очень напоминает юмористические рисунки представителя петербургского андеграунда Гавриила Лубнина. Яковлев, экспериментирующий с эстетикой наивного искусства, пока не очень известен — Татьяна нашла по наводке друга его аккаунт (1249 подписчиков) в соцсети, именно за такими самородками она и охотится.
Девиз ее коллекции: «Триггеры, памятные моменты и русская душа». Столяр поясняет: «Вебкамщицы Яковлева — это триггер, танцующие черти нижегородца Bomse, написанные в манере, напоминающей лубок, — русская душа. Ну а “Бешеная собака” Саши Язова — памятные воспоминания. Мне нравится тестировать новые работы на гостях. Вот, например, приходит мама, а у меня в спальне серия эротической графики того же Яковлева. Мама спрашивает: “Таня, это что такое? Инструкция к действию?”
А я говорю: “Мама, это искусство, всё в порядке”. Был один неловкий случай: ко мне пришла клининг-леди, она мусульманка. И я заметила, что она наводит порядок, не поднимая глаз, — тут до меня дошло, что такие работы надо было снять, чтобы не смущать человека». Но вообще, откровенные и интимные сюжеты — это стратегия собрания. Из них Татьяна придумала делать выставки-исповеди.
Страх и ненависть лил-коллекционера
Телеведущий Андрей Малахов, журналистка Ксения Соловьева, галеристка Алина Пинская, исследовательница маньяков Саша Сулим, дизайнер Андрей Артемов, основательница проекта Sample Саша Лекомцева и другие гости толпятся в крошечном магазине на поп-ап-выставке в Столешниковом переулке. На дворе — снежный ноябрь 2023 года, коллекционер Татьяна Столяр в тотал-луке от бренда J.Kim («он вдохновлен корейской и узбекской культурами, настоящее произведение искусства») встречает гостей на выставке «Лес пристрастий».
В экспозиции— работы девяти художников, среди которых основатель нижегородской мастерской «Тихая» Артем Филатов, законодательница моды на fashion-inspired-керамику Аполлинария Брошь, барбикор-сестры «Малышки 18:22», известная экспериментами с погребальной эстетикой Павла Маркова, фотограф и летописец российского арт + фэшн Саша Мадемуазель. На первый взгляд — выставка актуального искусства из коллекции молодого собирателя под кураторством бывшего сотрудника «Гаража» Валентина Дьяконова. На самом деле — болезненный рассказ о том, как Татьяна выпутывалась из абьюзивных отношений.
«Я такой человек, что если влипаю в какое-то дерьмо, то стараюсь выбраться, применив все возможные инструменты. Когда я осознала, что залипла в созависимости — это была реально жесткая история, — по совету психолога решила использовать современное искусство». Каждый объект «Леса пристрастий» создавался художниками специально для проекта — таким образом Столяр поощряла себя за каждый шаг от эпицентра любовной зависимости. Она обсуждала с авторами тему будущей выставки, но не знала, что у них получится в итоге. Посылки с готовыми работами коллекционер открывала как киндер-сюрприз, и каждая оказалась в точку. После выставки все они остались в ее личной коллекции.
Уже год Столяр вместе с двумя молодыми художниками (имена которых держатся в строжайшем секрете) готовит новый бэнгер: выставку и книгу под названием «Я есть жир». «Это большой проект про принятие себя — самое откровенное, что я делала в своей жизни. Опять через искусство я пытаюсь решить проблему, которая делает меня несчастной уже 10 лет». Татьяна очень долго искала художников для проекта, сначала отсматривала художниц с феминистской оптикой. Уже начались разговоры с потенциальной участницей, но ее галерея заломила «совершенно неадекватную» цену. «В какой-то момент я поняла, что мне нужен вовсе не феминистский, а мужской лобовой и олдскульный взгляд на тему, которую я поднимаю. И нашла — через соцсети. Мне очень понравились работы этих художников, в них есть какое-то ощущение неприкаянного маленького человека, щемящее русскую душу.
Мы не были знакомы, и когда они получили мое сообщение, то подумали что-то вроде “богатая баба придумала хрень какую-то”. Да и тема им была не близка. Но проект устроен так, что каждые три недели мы созваниваемся. Сначала было очень сложно: говорить с незнакомыми людьми о самой жесткой личной теме казалось настоящим эксгибиционизмом, я вываливала им то, над чем работала с психологом годами. Но с психологом есть границы и рамки, а у нас их не было — меня могло нести, и несет до сих пор. Я тоже узнаю о художниках очень личные вещи, потому что мы делимся проблемами: эти встречи — не игра в одни ворота». В марте Татьяна заканчивает свою книгу и сеансы с художниками, после чего они создают контент для выставки — никаких ограничений у авторов нет.
У коллекционера, как у самурая, нет цели — только путь
Друзья, которые приходят к Татьяне домой, часто играют в игру «какая работа самая дорогая и сколько она стоит?». Я с первого раза угадываю, сколько стоит маленькая живопись Льва Повзнера, купленная на вернисаже в галерее Алины Пинской, однако Столяр просит не публиковать сумму в журнале.
«Блогер Лера Венера делает в интернете обзоры на искусство людей разной степени известности на основе рум-туров. Она сняла ролик и про меня, после чего мне стали писать в личку, какая я охреневшая мразь. Информация о ценах открытая, но мне все равно неприятно, я тяжело переношу хейт. Понимаешь, у нас в стране люди получают немного. А коллекционеры, особенно те, кто собирает серьезное искусство, — это 5 % от всех, у кого вообще есть возможность покупать дорогие вещи» — тема разговора неожиданно уходит в остросоциальную плоскость.
Сейчас культурная Столяр — желанный гость превью любой российской арт-ярмарки. Но так было не всегда: еще лет пять назад она жила в Алтуфьеве с родителями, а на первую работу в коллекции спустила почти всю зарплату, которую получала в журнале Esquire. Это был «ковер» Данини — на типичный советский «гобелен» с оленями художница наложила интерфейс всплывающего окна Windows из 90-х с цитатой из Бродского «Не выходи из комнаты, не совершай ошибку». Татьяна сетует: «Даже если ты селф-мейд и лил-меценат, у общественности к тебе есть вопросы. “Где она нахапала денег на Повзнера?” — вот так думают люди. Ведь можно было взнос на ипотеку внести или хотя бы потратиться на винтажный Chanel, а она искусство покупает! Причем если ты жена или девушка обеспеченного мужчины — вопросов нет, всем понятно происхождение бюджета на арт-покупки, а ко мне можно придираться».
В коллекционерскую тусовку Татьяна не вхожа, хотя и Андрей Малахов, и Антон Козлов у нее в приятелях. «Если честно, я читала материалы про коллекционеров в вашем арт-дропе (совместный проект “Коллекционировать искусство” журнала Собака.ru и ярмарки современного искусства 1703 — Прим. ред.) и не понимала, кто все эти люди. У меня нет такого, что я прихожу на открытие выставки и всех знаю в лицо. С кем-то есть нормальные отношения, но глобально я не вхожу ни в одно комьюнити. И, если честно, не факт, что мне туда надо: мир коллекционеров — конкурентная среда».
Культурная Столяр избегает и арт-клубов, которые создаются для приятного совместного посещения закрытых открытий и популяризации совриска. «Во-первых, нужно грандиозное просвещение всероссийского масштаба, а во-вторых, у людей должны быть деньги на коллекционирование. Лично я — за покупку недорогого искусства, доступного при среднестатистической зарплате. У меня есть такая грубая аналогия: покупать работы напрямую у молодых художников через соцсети — это как найти в условной “Пятерочке” что-то классное и вкусное по акции. Покупать в галерее — это как пойти в “Азбуку вкуса” и выбрать продукт из какой-нибудь ПП-линейки в красивой экоупаковке. В этом случае ты платишь за развитие арт-рынка и его культуры. Должны быть разные пороги входа для людей, которые хотят приобщить себя к миру искусства — пусть даже и просто для украшения стены в пустой квартире. Поэтому сразу идти в галерею и тратить сотни тысяч рублей не обязательно», — объясняет Татьяна.
Случаев, которые наша героиня называет «кустарной просветительской деятельностью», было несколько. Друзья начинают следить за теми художниками, которых Таня выкладывает в соцсетях, и сами постепенно втягиваются: сначала подписываются, а потом потихоньку покупают. Так, например, в коллекцию коллеги по «Антиглянцу» Юлии Пош ушла работа Якова Хомича, известного трогательными работами, немного напоминающими Анри Руссо. «С дружбой с художниками я осторожна. Это очень манящая идея — дружить с творцом, с производителем изящного.
Они обычно интересные, необычные, иногда — слегка сумасшедшие, в хорошем смысле. Но я поняла, что лучше не смешивать деньги и дружбу». Бывают, конечно, исключения. Например, Татьяна в очень хороших отношениях с Ульяной Подкорытовой — главной по стыковке народного и интернет-фольклора. «За Ульяной я слежу еще с мастерских “Гаража”, где мы и познакомились. Она делала для моего проекта о любовной зависимости небольшую скульптуру — магический объект, оберег, “сделанный женщиной для женщины”, — и попросила за нее очень низкий гонорар. Я сказала: “Ульяна, давай я тебе больше заплачу, потому что ты себя недооцениваешь”».
С галеристами лил-коллекционер Столяр дружбу тоже не водит — «чтобы не обули». Это, конечно, шутка, но в ней есть доля правды: в отношениях галериста и коллекционера в России не все гладко. Во-первых, далеко не все владельцы галерей действительно занимаются развитием своих художников, несмотря на постоянно растущие цены. «Иногда, получая каталоги с прайс-листом, мне хочется сказать: “Вы как-то охренели немножко”, но я не могу. Приходится вежливо отказываться от встречи на кофе под предлогом занятости». Во-вторых, не всегда сотрудники галерей соблюдают необходимое чувство такта в общении с коллекционером.
«Меня раздражают сообщения в духе “тебе это точно понравится”. Откуда ты знаешь, что мне понравится? Почему нельзя написать: “Тань, вот классный художник, может, тебе будет интересно сходить в его мастерскую?” Звучит вроде похоже, но есть нюанс». Манипуляций в духе «бери, пока дешево» и «уже почти всё раскупили» Столяр не любит, поэтому испытывает симпатию к галеристам новой волны с более этичным стилем ведения бизнеса.
«Я сталкивалась с тем, что некоторые галеристы старой школы не дают ссылку на соцсети своего нового художника-самородка или просят ни в коем случае не писать, какая светская дама купила у них картинку на Cosmoscow, — даже если я рядом стояла и видела это. Хотя я, как журналист, понимаю, что такое упоминание на канале отлично сработает и самим же галеристам на руку», — объясняет Татьяна. Среди молодых и этичных галеристов Столяр выделяет Дашу Ярцеву и Иру Шульженко из Deep List и Дашу Кузнецову из Shift, которые придерживаются тактики «рассказать, показать и вовлечь». Возможно, дело в том, что лил-коллекционеры притягиваются к лил-галеристам, чтобы совместными усилиями делать из лил-художников больших новых звезд.
«Я сейчас даю тебе интервью, но у меня все еще есть синдром самозванца, поэтому, публикуя каждую свою покупку, ставлю хэштег #лилколлекционер. Пока я еще маленький, нишевый игрок, который хранит работы под диваном и в шкафу». Нас, если честно, это ничуть не смущает: завешивать стены небольшой квартиры ковровой развеской и отвозить излишки на дачу — старая традиция петербургско-ленинградского коллекционирования.
Фото: Арсений Несходимов
Текст: Александра Генералова
Продюсер: Дарья Венгерская
Стиль: Улья Мороз
Визаж и волосы: Мару Ловэ
Комментарии (0)