Спойлер: в фильмографии нашей кавер-дивы августовского номера Ларисы Гузеевой также была деревенская гетера, она же колдунья-шаманка, и истории о золотом сердце (да, как в трилогии Триера!). По просьбе Собака.ru специально для нашего ЛАРИСАZINE кинокритик Лидия Маслова разбиралась в фильмографии актрисы, перезапускающей свой карьеру в кино (всем смотреть сериал «Три сестры» — уже на Kion!).
Первое появление 20-летней Ларисы Гузеевой на телеэкране прошло незамеченным: в сериале «Место встречи изменить нельзя» ее профиль мелькает среди танцующих пар в ресторане «Астория», где проходит операция по захвату бандита Фокса. Брюнетка, отплясывающая фокстрот с сотрудником МУРа Колей Тараскиным, появляется в кадре на несколько секунд, но фантазия сама собой досочиняет эпизодическому ресторанному персонажу оставшуюся за кадром интересную судьбу. Вряд ли сотрудник угрозыска станет танцевать со случайной девушкой, зашедшей в «Асторию» похлебать супчику с потрошками: не иначе это сотрудница угрозыска, похожая на героиню песни «Мурка» и работающая под легендой разбитной «Лели с Елоховской», шляющейся «по хазам да малинам, по вокзалам да ресторанам».
Леля Варшавская — имя второй полноценной киногероини Гузеевой, сыгранной в военно-историческом фильме Виктора Соколова «Встретимся в метро», — похоже на блатную кликуху, но это обманчивое впечатление, как и тот легкомысленный имидж любительницы сладкой жизни, который создает актриса в начале картины. Утонченная красота Гузеевой, которую годом раньше все оценили в ее дебюте — «Жестоком романсе» Эльдара Рязанова, раскрывается в метростроевской драме новыми оттенками, сначала провокационными и хулиганскими, но к финалу — трагическими. «Встретимся в метро» доказывает, насколько несправедлив был Эльдар Рязанов, много лет спустя после «Жестокого романса» говоривший, что студентку последнего курса ЛГИТМиКа Гузееву, не владевшую ни лицом, ни телом, в институте «ничему не научили».
«Никогда не видел нормального фильма с Л. Гузеевой... Даже удивился...» — написал о «Встретимся в метро» один из комментаторов на торрентах, разделяющий предубеждение о Гузеевой как об «актрисе одной роли». Эта неспособность посмотреть чуть дальше «Жестокого романса» как слишком высокого актерского взлета, после которого можно только катиться по наклонной плоскости, присуща зрителям поверхностным и нелюбопытным. Роль Ларисы Огудаловой — самая известная, но далеко не самая оригинальная и сложная киноработа Гузеевой. Есть подозрение, что эта работа была сложнее для режиссера, не доверявшего неопытной актрисе, чем для самой дебютантки, никогда не страдавшей неуверенностью в себе, которую она так натурально изображает в роли бесприданницы.
Чтобы подстраховаться, Рязанов заставил Ларису говорить в «Жестоком романсе» звенящим голоском Анны Каменковой: режиссеру хотелось выкрутить тумблер трепетной беззащитности на максимум, чтобы у бедняжки Ларисы вообще не было характера — одна обреченная виктимность. Получилась трогательная, но одномерная героиня без лишней внутренней сложности: прекрасный хрупкий цветок, который сорвали и бросили. Между тем самое выигрышное для Гузеевой амплуа было бы точнее обозначить как «оторви и брось». Позже актриса вспоминала, как на съемках «Жестокого романса» в перерыве играла в карты с осветителями, а проходящая мимо Алиса Фрейндлих поразилась: «Господи, зачем тебе такое лицо? Ты же парень!»
Эта гремучая смесь неотразимой женской привлекательности и мужского внутреннего стержня, бойцовского характера заставляет с интересом наблюдать за Гузеевой даже в самых нелепых фильмах и в самых крошечных камео, например в детском киножурнале «Ералаш», где учительница английского Лариса Викторовна учит подростка произносить слово hot. Тут за педагогическим процессом просвечивает завуалированный эротический подтекст, и наоборот, в ролях Гузеевой, где откровенно эксплуатируется ее сексуальность, вдруг может обнаружиться интеллектуально-философская составляющая, как в мудрой порнозвезде из фильма Максима Пежемского «Жесткое время» или в трагикомедии «Граффити» Игоря Апасяна, где в многослойной героине Гузеевой совмещаются блаженная сумасшедшая, порочная снаружи, но трепетная внутри деревенская гетера и всеведущая колдунья-шаманка.
На новом, современном витке актерской эволюции Гузеевой ее коронное амплуа — волевая и властная «бандерша», за броней которой скрывается золотое сердце. Таковы ее недавние работы — сатирический фарс «Теща», где коррумпированная начальница ЖКХ меняется телами со своим зятем в исполнении Гарика Харламова, или новый сериал «Три сестры», где хозяйка ювелирного бизнеса шокирует дочерей привезенным с курорта молодым бойфрендом (Павел Деревянко), который на самом деле — лишь часть ее педагогического плана.
Изящная ирония актерской судьбы Гузеевой заключается в том, что прославившая ее когда-то кинороль — бесприданницы, для которой проблема замужества становится вопросом жизни и смерти, — внутренне перекликается с «ролью» телесвахи, известной даже тем, кто никогда не смотрел шоу «Давай поженимся!». В сущности, это ювелирная актерская работа — изо дня в день неуловимо менять интонацию ритуальной фразы: «А я желаю, чтобы любимый человек обязательно сказал вам: “Давай поженимся!”». Особую убедительность это заклинание приобретает потому, что звучит не только из уст харизматичной актрисы Ларисы Гузеевой, заряжающей экран взглядом экстрасенса, но как бы и от лица Ларисы Огудаловой, в которую не попал лузер Карандышев и которая в итоге победила всех, кто видел в ней только красивую вещь.
Текст: Лидия Маслова
Комментарии (0)