Танц-художница и участница проекта «Флора» в Эрмитаже Лилия Бурдинская: «Я феминистична в своей феминности»

В сентябре Эрмитаж запустил «литературные мисте­рии» «Флора»: в 12 перформансах, посвященных 12 шедеврам музея, приняли участие актеры Андрей Феськов, Сергей Мигицко, Александра Ревенко. Тек­сты написали Татьяна Толстая, Зэди Смит, Евгений Во­долазкин. Как началась ваша работа над проектом?

Был карантин, и я жила на даче, когда пришло письмо от Жаклин: она предложила обсудить проект в Эрмитаже. Я согласилась, и она перезвонила спустя минуту. Это был видеозвонок, я увидела Жаклин, драматурга Питера Вольфа и поняла, что попала на audition. Они попросили провести экскурсию по даче и пригласили сыграть богиню Флору в перформансе, посвященном картине Франческо Мельци.

Флора и Лилия — в чем их главное отличие?

Флора говорит: «Разве мои руки не прекрасны, разве они не созданы для рукоделия?» Но проблема в том, что ей девичьи занятия совсем не нравятся. Флору тянет к земле, к растениям, к плодам. Я же никогда не работаю с почвой, даже на даче. Зато обожаю вышивать и вязать, делать декорации для своих спек­таклей. Постоянно сижу с иголками, ювелирничаю. Вязание кружев, тонких, как паутина, — это я. Но не она. Поэтому роль Флоры — это игра на сопротивление, точка роста для меня.

Эрмитаж — святыня для Петербурга, место с гранди­озной историей и институция с набором своих правил. Вам было комфортно работать среди шедевров?

Я вставала в 7:00, чтобы в 9:00 быть в Эрмитаже. Выходила из дома, поворачивала с улицы Чайковского на набережную и шла в музей. Мне кажется, это идеальный сценарий для утра петербуржца. Работая над «Флорой», я ни разу не приносила жертв, не шла на компромиссы как художница. Думаю, дело в людях, с которыми я работала. Мы обнимались под великолепными люстрами со смотрительницами музея, и они с нежностью гово­рили: «Ты наша Флора!» После премьеры все участники проекта получили подарки: мужчины — галстуки с узорами винтажных ковров, а женщины — парфюм, который итальянский парфю­мер собрала из ароматов цветов, изображенных на картине «Флора» Франческо Мельци. В подарках были визитка Михаи­ла Пиотровского и сообщение, что участницы «Флоры» могут обращаться к нему за помощью, если будет необходимость. Для меня это поступок мужчины, а не просто директора Эрмитажа.

Для меня «Флора» в том числе проект про дихотомию «мужское-женское».

Кто больше всего ходит в музеи? Женщины. Кто работает в них? Женщины. Кто изображен на картинах Эрмитажа? Чаще всего женщины. Но художники, создавшие эти шедевры, — мужчи­ны. Сейчас, когда так много болезни и тревоги, назвать проект в честь богини плодородия и восстановления — это жест. Для меня «Флора» — отчасти феминистическое произведение.

Вы причисляете себя к феминизму?

У меня очень женственная профессия, но чтобы в ней вы­жить, нужно быть сильной и страстной. Я без поддержки родителей выбрала свою профессию, подростком уехала учиться в Англию и уже 13 лет одна воспитываю дочь. По­этому скажу так: я феминистична в своей феминности. Я не отделяю эти два явления, они сосуществуют внутри меня.

Вы назвали инстаграм @beingliliya. Что это значит?

Я каждый день исследую, что это такое — быть Лилией? Смотрю на себя со стороны. Я чувствую, что идеи, которые ко мне приходят, глубокие и от этого одинокие. Там, где есть глубина экзистенциального опыта, есть одиночество. Иногда я считаю себя отшельником и сознательно отстраняюсь от мира.

О похожем мироощущении пишет Оливия Лэнг в «Оди­ноком городе».

Я люблю Оливию. А еще мне нравится, что она жива. Что я могу быть подписана на нее и наблюдать, как она выращи­вает цветы и живет с новым бойфрендом.

Вы уехали в Англию в конце 90-х и поступили в London Contemporary Dance School «The Place». Почему?

Есть миф, что я дико хотела танцевать. Что это была мечта. На самом деле я просто была грустной и несчастной. Я не хотела учиться на менеджера. Но в России у меня не было role model в танце, мне не нравились учителя, которые использовали уни­жение. О том, что у меня есть талант, я узнала только в 15 лет, уехав на лето в Англию. В фильмах девушка легко поступает туда, куда хочет, ее встречает парень с цветами. В жизни все иначе. Меня из России гнало несчастье. Я была подростком из хорошей семьи, но между нами лежала пропасть. Родители не понимали мою тягу к художественному. Это был побег.

Как жизнь вне России повлияла на вас, на творчество?

Я сформировалась на английском языке. Когда говорю на ан­глийском, появляется другая Лилия. Моя англичанка более чет­кая, дерзкая. Она многому научила русскую девочку, сделала ее личностью. Я не воспринимаю себя как русского человека, но я разделяю культурный код России. Несу его внутри себя.

Культурный код России — что вы имеете в виду?

Символизм и образность. Русские моментально считывают ме­тафоры. Как-то фильм «Морозко» показали на фестивале в Аме­рике как любимую сказку русских детей. Люди были в ужасе. Они не понимали, почему девочка свеклой трет себе щеки и кто такой старичок-боровичок. Они видели психодел, сидели в ужасе. Наш культурный код тесно связан с фольклором. Как бы мы ни называли себя православными, когда я прихожу на кладбище, я вижу конфеты около могил. Подкармливать духи мертвых — это ведь совсем не христианский обычай, правда?

Вернувшись, вы основали школу современного танца Bye Bye Ballet и занимались ею целых 10 лет. Это было мечтой, бизнесом или стечением обстоятельств?

Все началось с того, что у меня появилось свое пространство: комната и зал. Я сказала тогда: «Cюда положу все книжки и буду сидеть читать, а если мне захочется танцевать, буду уходить в зал». Но друзья хором заговорили про школу. Я со­противлялась, но в итоге решила, что поступаю несправедливо. У моих родителей были деньги отправить меня в Англию. У других таких ресурсов не было. Я должна была вернуть долг, сохранить баланс. Я пропахала в Bye Bye Ballet (именно пропа­хала!) 10 лет. А потом ушла. Почувствовала, что расплатилась. Теперь могу танцевать, когда хочется. Мечтами движут раны.

Танц-сообщество в России — мир еще более изолиро­ванный и недоступный, чем, например, театральное комьюнити. Можете посоветовать «точку входа»?

Есть очень классный инстаграм @perfpaket. Этот аккаунт объединил российское танц-сообщество — его контент пони­мают только те, кто причастен к танцу. Юмор колкий, но абсолютно классный. Когда появился взгляд со стороны на самих себя, то стало понятно — сообщество есть.

Текст: Алина Исмаилова

Стиль: Дарья Пашина

Визаж и волосы: Евгения Сомова

Свет: Skypoint