В Петербурге не утихают споры вокруг закона о «наливайках», по которому алкоголь смогут продавать только те заведения, расположенные в жилых домах, которые имеют площадь зала обслуживания свыше 50 квадратных метров, кухню, отдельный туалет для персонала и вход с улицы. Инициаторы закона настаивают, что это позволит побороть магазины, которые обходят ограничения о времени продажи алкоголя. Противники опасаются, что реализация инициативы уничтожит малые бары. Новая норма начала действовать с 1 сентября, при этом заявки на вхождение в реестр ресторанов, соответствующих критериям пока только начали приниматься. Как в этих условиях заведения работают прямо сейчас? Что намерены делать? И планируют ли продолжить отстаивать свое видение ситуации? Об этом представители барного сообщества рассказали журналистам в четверг, 4 сентября. Собака.ru публикует самые важные фрагменты выступлений с незначительной редактурой.
О том, сколько заведений все же могут закрыться
Дмитрий Карчевский (Совладелец бара I Believe): Тут очень интересная ситуация. По оценкам, которые и мы, и власть давали пять лет назад, когда первый раз обсуждался этот закон,
говорилось примерно про 3500 лицензий [на продажу алкоголя] и про 10–20% заведений, которые могут пострадать [от принятия инициативы]. Получалось примерно 350–700 заведений. Правда, вчера представители комитета [по промышленной политике и инновациям] сказали, что, оказывается, [в городе] уже 1600 [заведений обладают] лицензией и 350 пострадают (но это, опять же, 20%). Разброс [между свежими заявлениями и оценками 2020 года] очень странный. [Получается], никто это [толком] не посчитал.
Важно отметить, что эти цифры только по тем заведениям, которые имеют лицензию на продажу крепкого алкоголя. Сколько [пострадает] заведений, которые торгуют только пивом, сидром или медовухой (которым не требуется отдельная лицензия на торговлю крепкими напитками), никто не посчитал. Мы можем смело говорить, что это может быть тысяча заведений. Это огромный штат сотрудников, которые будут уволены, это сокращение поступлений от налогов... и так далее. Если прикинуть, то получается примерно миллиард рублей недополученных городским и федеральным бюджетами в год. И это только прикидка от малого бизнеса, который не обладает всеми цифрами.
Роман Кремнев (владелец бара Breaking Bad): Если речь идет, [что для продажи алкоголя необходима] площадь 50 квадратных метров в исчислениях комитета (то есть без барной стойки, выставки алкоголя), то получится зал [реальной площадью] 70 квадратных метров, что называется, по стенам. Общая площадь заведения состоит из зала обслуживания, а также кухни, подсобок и всего остального. Это соотношение может быть 50/50. То есть если мы имеем только зал (со стойкой, кассой и выставкой алкоголя) в 70 квадратов, то общая площадь заведения, [необходимая для того чтобы не подпасть под ограничения], может быть до 140 квадратных метров. Это уже никак не стыкуется с историей про маленькие бары.
Если проанализировать среднюю площадь заведений [в Петербурге], которые обладают лицензией на алкоголь (мы сейчас не говорим о заведениях только с пивом), то речь идет о 120 квадратных метрах. Очень легко вычислить, насколько огромное количество заведений подпадает под ограничение на продажу алкоголя. Половина заведений с алкогольной лицензией уже имеют шансы попасть под него!
Александр Зарайский
Владелец бара «Ясли»:
Кафе «Снежинка» существует у нас [в городе] более 60 лет, это одно из старейших заведений Петербурга. Оно вынуждено будет закрыться, если соответствовать этому закону. И вот как раз мы совершенно случайно во время вчерашней прогулки [противников закона с депутатом ЗакСа Натальей Астаховой], [увидели, что] там сидела женщина, которая рассказала, что в это кафе ходит с 1969 года.
Почему владельцы баров считают, что закон не поможет сохранить покой жителей домов
Роман Кремнев (владелец бара Breaking Bad): Уровень ответственности бизнеса пропорционален его размеру. Большому ресторану ничего не стоит заплатить штраф в 300 тысяч, если [гости] что-то натворили. Маленькому бару заплатить штраф 300 тысяч — это угроза закрытия. Степень ответственности и степень желания исполнять законы для маленьких баров намного выше. Они заинтересованы, чтобы все было четко, как надо, чтобы были все разрешающие документы.
Кроме того, есть несколько путей решения [проблемы для владельцев маленьких баров]. Основной путь, к которому нас подталкивают, — это просто переквалифицироваться в магазин. У магазина такие же права, [как у маленького бара после принятия закона], он работает до 22 часов. Какие мы видим результаты? Если мы перестаем обслуживать гостей внутри, мы отдаем продукт гостям навынос, гости выходят, и что они будут делать? Если они будут сознательные (а среди посетителей баров гораздо больше сознательных, чем среди посетителей магазинов), то все хорошо. Если они менее сознательные, то они тут же выйдут в парк, сядут у парадной [и начнут пить алкоголь]. Или же они пойдут домой, тут же устроят домашнюю вечеринку. Я думаю, что у каждого из нас есть замечательный сосед, который что-то устраивает дома. Так вот таких соседей станет гораздо больше.
О реакции властей на обращения в пользу баров
Артем Харин (инициатор сбора подписей в защиту баров, автор канала «Вежливые гости»): Когда собственники малых баров обсуждали, что с 1 сентября они могут быть закрыты, гости начали спрашивать, чем мы, мол, можем помочь? Так родилась инициатива по сбору подписей: кто-то из гостей написал на листе бумаги свою фамилию, имя, отчество, телефон со словами: «передайте губернатору что я против закрытия маленьких баров».
Мы за короткое время собрали больше 11 тысяч подписей, передали их в канцелярию губернатора. После этого люди приходили в бары и спрашивали, где подписать, мол, мы не успели. Наша группа решила продлить ситуацию и продолжить собирать [подписи]. В итоге получилось более 16 тысяч подписей под обращением к губернатору. Мы все это передали в канцелярию, ждем ответа. 13 сентября губернатор вроде как нам должен ответить публично, мы очень все ждем.
Об «альтернативном реестре баров»
Наталья Астахова (депутат Заксобрания Петербурга): Я приняла решение создать свой «реестр баров», которые действительно пострадают, чтобы понять, какова на сегодняшний день проблематика. Чтобы понять, действительно ли [под действия закона попадут] сотни баров, как говорится в тех же СМИ, или нет. На сегодняшний день у меня в моей реестр обратилось всего 12 баров. В принципе очень немного, но ко мне уже пришли ребята, которые организовали [общение] среди других баров, [которые могут закрыться, но] которые не обращались ко мне. Я согласилась [с ними пообщаться] и вчера выехала на места, прошла десяток баров, посмотрела.
То, что я вчера увидела... большинство баров подходят под те критерии, которые мы прописали в законе. Почти под все [критерии]. У тех баров, которые я вчера посетила, у них буквально 2-3-5 метров не хватает до [необходимых] 50. У меня есть обращение, когда [владельцы бара] написали, что у нас, мол, 49 квадратных метров. Вы представляете? Одного метра не хватает, а бар будет закрыт... Какая-то есть в этом и ущербность, и несправедливость.
Наталья Астахова
Депутат Законодательного собрания Петербурга:
Закон должен был быть принят, потому что для нас первой задачей было бороться с нелегальными заведениями. Но любой закон — это же не мертвое дитя, мы можем, в общем-то, скорректировать [его], если увидим, что достаточно большое количество барных заведений пострадает... Мы можем вернуться к рассмотрению, и я выступаю инициатором, например, изменения [необходимого] метража до приемлемого. Насколько я с бизнесом разговаривала, 30-35 метров было бы нормально, бары смогли бы дальше продолжать деятельность. Но, опять же, пока у меня 12 обращений, этого слишком мало, чтобы делать какие-то выводы.
Что происходит с барами сейчас?
Дмитрий Карчевский (Совладелец бара I Believe): [В последнее время] не ходил [по барам] так много после 22, чтобы посмотреть, кто как работает. Многие [в последнее время] искали метры, [чтобы расширить зал за счет подсобных помещений].
Срок подачи в реестр не установлен. Все ждут, кто первый подастся, и посмотрят, как его проверят. Прямо сейчас кто-то совсем маленький, я знаю, работает до 22 часов. Кто-то, как в моем случае… мы нашли 5 метров. [Теперь вопрос], когда нас придут проверить, [согласятся ли с тем, что у нас] 51 метр или [скажут, что] это все же [зал в] 45 метров? Я не знаю. Я считаю, что я соответствую всем критериям ресторана.
В остальном, насколько я понимаю, все работают, как работали. Все ждут реакции от губернатора, от депутатов. Все ждали 1 сентября, что губернатор выступит [по поводу закона], он не выступил. Пока мы ждем.
Александр Зарайский (Владелец бара «Ясли»): То, что я сейчас вижу, по большому счету [все] как работали, так и работают. Ну а почему нет-то? Понимаете, это бизнес. Когда люди понимают, что их сейчас за это не накажут, они, естественно, продолжают работать. Потом придется закрыться, но пока каких-то хоть денег заработают. Это совершенно естественно, когда им представители исполнительной власти говорят, что мы, мол, вас, ребятки, пока трогать не будем.
Что будет дальше?
Дмитрий Карчевский (Совладелец бара I Believe): Сейчас ждем, что сделает депутат Астахова. Артем [Харин] написал обращение, ждет [ответа] от губернатора. В принципе есть федеральный уровень: депутаты Государственной Думы, сенаторы, президент. В конце концов, можем им написать. Если губернатору 16 тысяч подписей собрали, то и президенту можем собрать.
Комментарии (0)