Петербург — столица гололедов. Как так вышло? Правда, что с каждым годом все хуже? Ну и что делать-то?

Петербуржцы Петербург превратился в каток? 

Надо понимать, что главная причина большого количества травм от гололеда в российских городах — управление. Мы все видели неудовлетворительную уборку снега в прошлые годы. Данная ситуация вынудила власти запустить реформу этой сферы. 

До этого у нас никак не могли определить, кто и что должен убирать, и получалось что у семи нянек дитя без глазу, все просто друг на друга спихивали проблемы. Теперь зоны ответственности разделили: за комитетом по благоустройству остались улицы, а дворы — за районными администрациями и ТСЖ. Однако с самого начала говорилось, что налаживание работы займет до трех лет. Получилось, что очень непростые погодные условия застали нас как раз в этот переходный период, когда полномочия передали, а процессы не отладили, — вот и нет в городе уборки. Плюс к этому никто не отменял проблемы с нехваткой рабочей силы, сложности с закупкой и ремонтом техники и так далее.    

Недавно в городе проводилась еще одна реформа — транспортная. Она оставила у жителей смешанные чувства. Вы как эксперт не видите рисков, что после реформы уборки снега эта сфера будет вызывать еще больше вопросов горожан?

Конечно, вижу — у нас всегда есть эти риски. Здесь ведь принципиально важен вопрос налаживания обратной связи и максимальной прозрачности работы официальных структур. Как только появляется прозрачность, когда административные органы получают честные отзывы о своей работе и адекватно на них реагируют, то и происходят изменения к лучшему.

Что мы видим сейчас? Если зайти в группы официальных органов, скажем ВКонтакте, то мы каждый день видим сообщения о том, что дворники там-то посыпали, здесь убрали. А внизу мы видим сотни гневных комментариев с фотографиями нечищеных улиц и загипсованных людей. По сути, это говорит, что обратная связь пока не работает. 

К тому же нормативка у нас не доделана. В Москве все прописано намного жестче — там у вас на выходе из подъезда должно быть почищено в течение трех часов после снегопада. У нас таких нормативов нет, у коммунальщиков намного больше времени. Проблема только в том, что люди недовольны здесь и сейчас, когда им надо выйти на улицу, а им сложно это сделать. При этом обвинить службы в бездействии не получается. Ведь нет нормативного акта, который бы обязывал их реагировать в максимально короткий срок. 

Понимая все это, насколько была предсказуема тяжелая ситуация, которую мы видим прямо сейчас? Можно ли было в ноябре предвидеть, что город окажется в таком положении?

Знаете, еще осенью можно было прочитать сообщения, что Петербург ждет теплая и малоснежная зима. Но ведь точный прогноз погоды возможен только за три дня, даже при прогнозе на неделю точность снижается, все, что дальше — это вычисление какого-то среднего значения по больнице. Проще говоря, в среднем в феврале за последние годы в Петербурге было так, что вовсе не значит, что так же будет и в этот раз. 

Но, даже имея точную информацию только за три дня, мы можем подготовиться к резкому снегопаду, выдать дворникам лопаты и выходить убирать снег. Ведь это главное — если снег убран, то нечему будет таять, а следовательно, нечему будет и замерзать. Но, к сожалению, у нас нет сильной управленческой руки, которая бы контролировала этот процесс… 

Зато у нас есть примерный прогноз на три месяца…

Можно ли сказать, что в городе неверно расставляются приоритеты в плане уборки улиц?

Это очевидно — у нас регулярно убирают Дворцовую площадь, которая является, по сути, туристическим объектом, обычный житель там не ходит. Убирают центральные улицы, по которым массово люди не ходят. Мы должны понять, что для нас важнее — картинка с видовых камер, официальные кортежи или обычные пешеходы. Дальше на основе больших данных мы должны провести аналитику — у нас все для этого есть, город увешан камерами. 

Анализируя данные с них, можно рассчитать потоки людей на той или иной улице, выделить места, где люди чаще всего поскальзываются, и в первую очередь работать с ними. Такой подход уже реализуется со светофорами и пешеходными переходами, которые расставляются на основе данных об авариях. Это серьезная и интересная работа, но ее пока у нас не видно. 

Между тем метеорологи говорят, что опасные явления вроде гололеда становятся в наших краях более частыми. Климат становится более непредсказуемым, мы все чаще наблюдаем резкие оттепели и такие же быстрые заморозки. Вы же сами видите, сколько циклонов к нам приходит, кажется, все уже запутались в их именах. Так что ситуация обостряется. 

К чему мы можем прийти, если не удастся адаптировать нашу систему уборки? 

К массовым переломам, недовольству жителей, социальной напряженности зимой — это самое очевидное. Экономисты подсчитали, что потенциальный экономический ущерб от гололедного травматизма города вроде Петербурга может достигать 1 млрд рублей за сезон.

Ну и кроме того, это приведет к тому, что жители вынуждены будут сами принимать решения. Как в позапрошлом году, когда жители Коломны сами закупили 250 килограммов песка, потому что не дождались коммунальщиков. 

Что же делать?

Спускать все на муниципальный уровень. Это единственный уровень, где мы видим реальную конкуренцию. Если передать вопросы уборки туда, разумеется, снабдив муниципалитеты деньгами, то сами жители будут выступать системой контроля. Если человек будет знать, что за уборку ответственны люди в трех кварталах от него, то он будет знать, куда обращаться. Сейчас в глазах простого жителя уборкой ведают какие-то чиновники, сидящие непонятно где, но где-то в центре. 

Далее, необходимо способствовать развитию ТСЖ, передавать дворы в их ведение. Чтобы люди сами следили за своими домами. Все это сложная, я бы даже сказала глобальная работа. Но централизованно убирать такой огромный город не получится. Либо для этого нужна очень хорошая система контроля с огромным количеством камер, датчиков, системным анализом данных с них.

Как решают эту ситуацию в других северных странах?     

Там вопросы уборки давно формализованы, но это связано с механизмом сменяемости региональных властей и институтом репутации. Мэр европейского города понимает, что может с треском потерять свой стул, и его никто не будет после этого ждать в бизнесе, ведь он показал себя как плохой управленец.

Далее, там не так экономят на прокладке дорог, в частности, снабжают тротуары подогревом. Поэтому снег сразу тает и уходит в ливневку. Там механизация уборки намного лучше, а также социальная защита и оплата труда самих дворников и механизаторов. У нас дворник в целом получает меньше, чем курьер — рынок диктует свои условия, и государство к этому не готово. 

Наконец, нельзя забывать про более мягкий климат, даже в Хельсинки. Этот город немного западнее, но это все равно сказывается. Однако главное, повторюсь, в том, как там все организовано. У нас же пока почему-то не могут нормально наладить традицию уборки, выработать свое понимание того, как она должна осуществляться. Старое понимание мы растеряли, а нового выработать почему-то не получается, мы пока в поиске. 

Знаете, я всю жизнь, около 30 лет, живу в Петербурге, и кажется, что поиск продолжается все это время. Или я здесь несправедлив? 

Абсолютно справедливы, мы бесконечно в поиске… наверное, потому что мы культурная столица, интеллектуалы вечно всем недовольны и находятся в поиске. Но если серьезно… да, мы не можем организовать уход за городом. Мы постоянно реформируем систему ЖКХ, у нас бесконечные жалобы на управляющие компании, постоянно меняющаяся климатическая специфика.  

И все это в условиях очень красивой, но очень сложной для управления архитектуры с очень старым жилым фондом. Все это требует бережного ухода. У нас же пока только посыпание солью, которая разъедает оштукатуренные фасады и гранитные набережные. Новые же методы очень дороги. Так что да, город в постоянном поиске, хочется верить, что мы выработаем здравое и логичное управление, что нам помогут технологии. Пока остается только надеяться — этот город все пережил, переживет и это.