В Петербурге все воскресенье отмечали праздник Крещения. Мы побывали у главной городской купели возле Петропавловской крепости и на других импровизированных площадках для купания и выяснили, кто туда пришел и чем стояние у проруби отличается от очереди за Дарами волхвов.
«Значит, так, – мама дает строгий наказ своему 14-летнему отпрыску, – Быстро заходишь, крестишься, ныряешь, и еще два раза, потом выходишь». Молодой человек круглыми глазами смотрит на мать, но через пару минут в плавках послушно спускается к проруби и выполняет все ее указания, не меняя выражения лица, даже когда звучит щелчок маминого фотоаппарата. За ними стоит и ждет на морозе еще несколько сотен человек, стройным рядом выстроившихся у Иоанновского равелина. И еще несколько тысяч аналогично проводят время в других районах Петербурга. У главной городской купели шел всего второй час празднования Крещения.
После трехдневного стояния за Дарами волхвов, многие ждали, что здесь будет то же самое. Но, в итоге, Крещение у Петропавловки больше походило на обычный праздник вроде Дня города с религиозным уклоном. На площадке у Петропавловской крепости стойкий запах глинтвейна (безалкогольного, ведь сигареты и выпивка тут строго запрещены). На сцене пляшет народный ансамбль, за ним идут циркачи, кто-то читает стихи про выпускной — их почти никто не слушает. Рядом ходят Микки Маус с Винни-Пухом и развлекают детей. По соседству — группы накачанных молодых людей с «имперскими» шарфами перетягивают друг у друга канат. Еще в программе заявлена русская народная забава «стенка на стенку». Старушка бегает по соседним ларькам в поисках святой воды: «Говорят, уже раздали», другая качает головой и причитает: «Замерзнут ведь стоять-то».
За купелью следят спасатели-качки в масках и волонтеры в куртках Российского союза молодежи – они же помогали в очереди за Дарами волхвов, они же будут раздавать блокадные «ленточки ленинградской победы».
– Вот, – показывает Луиза, одна из волонтеров, – Куртка, под ней – еще одна, дальше – кофта, кофта и футболка. Иначе целый день не выстоять. – Нас прерывает стройная колонна угрюмых подтянутых мужчин.
– Это випов привезли, – подсказывают мне, – С утра был глава ЗакСа, теперь вот – сотрудники аппарата правительства.
– А они, как и к Дарам волхвов, без очереди?
– Нет, конечно. Народу же тут мало. Да и у даров не было такого, чтобы очередь останавливали ради какого-нибудь депутата – с улыбкой говорит мне знакомый чиновник из администрации, затем прерывается на «фотофиниш» для своих коллег и удаляется с ними отогреваться. Вскоре после ухода «випов» на смену молоденьким девушкам пришли строгие старушки.
У купели с большой иконой – две палатки с обогревом: там переодеваются и отогреваются. У одной из них переминается с ноги на ногу серьезного вида мужчина в плавках и с кожаным портфелем, озирается по сторонам, волнуется. Тут его (видимо) коллеги забирают у него сумку и он, семеня, спускается к проруби и с радостным хохотом плюхается в воду.
За углом есть еще одна прорубь, там нет ограждений и палаток, зато очередь поменьше. Публика та же – серьезные мужчины с наколками, женщины средних лет, кричащие «Ой!», чуть дотронувшись до воды. Сотрудник МЧС таких резко хватает за руку и, говоря: «Вы, главное, успокойтесь: жениться я на вас не буду», помогает им войти в купель. Некоторые мужики, не перекрестившись, сразу устраивают заплыв по купели, охотно позируя перед камерами.
– Понимаете, тут просто хорошо: солнце, благодать, морозец. Да и к тому же, — наклоняется ко мне средних лет крепкий мужчина, — Посмотрите вокруг — это же очень русская очередь. Нет чужих тут. Только наш народ.
В толпе у равелина, тем временем, ропщут: то женщина начнет кричать на полицейских, чтобы те показали людям, где есть вторая купель, «иначе отморозят же себе все», то кто-то посетует на медлительность впереди стоящих, то кто-то снова ищет святую воду. Но за полчаса-час все доходят до купели, и большинство ни на что не жалуется.
– Я из Магадана приехал, — Алексей, суровый мужчина с морщинистым лицом и без одного зуба, двумя пальцами держит картонный стаканчик с чаем, — решил, надо искупаться.
– И заодно снять себя на камеру? — киваю я на сумку для фотоаппарата у него на поясе.
– Грехи с себя снять! — говорит он, жмуря глаза на солнце. — Изрядно в том году погрешил, очищаться надо. Кстати, а где тут музей Цоя, не подскажете? – Внезапно спрашивает он.
Толпа на купели заметно отличается от той, что стояла к Дарам Волхвов. Там – усталый фанатизм, здесь – веселье. Там – томительное ожидание среди рассерженных горожан, здесь все больше походит на аттракцион в парке развлечений. Все просто ждут своей очереди: снять грехи, получить дозу экстрима и продолжить культурную программу в другом месте. Например, в неофициальном музее Виктора Цоя «Камчатка» или с Микки Маусом.
Текст: Николай Овчинников
Фото: Виктор Сухоруков
Комментарии (7)