В МДТ — Театре Европы идут премьерные показы «Братьев Карамазовых» (ближайший — 28 ноября!). Лев Додин готовил спектакль почти четыре года — многофигурный роман Достоевского сведен до семи ключевых героев, сценография решена минималистично. Почему было выбрано такое прочтение, разбиралась театральный критик Наталия Эфендиева.
Алеша Карамазов (Евгений Санников) появляется на практически пустой сцене Малого Драматического театра. Стоя в луче мягкого света, он переодевается из монашеской одежды в обычную и шагает в черноту пространства, где его ждет встреча с родным семейным квартетом из братьев и отца, а также дуэт девушек, влюбленных в Митю Карамазова.
Лев Додин ставит последний роман Федора Достоевского не как грандиозную и густонаселенную фреску (хотя персонажей там хоть отбавляй, хватило бы на несколько актов), а как историю одного семейства, где каждый другому то враг, то верный товарищ.
Две музыкальные темы – романс «Моряк» композитора Гурилева, более всего известный благодаря Леониду Утесову, и шиллеровско-бетховенская «Ода к радости», которую герои поют то на русском, то на немецком – становятся определяющими в этом сумрачном, полном безнадежности и отчаянного трагизма спектакле.
Смена внешнего облика уравнивает Алешу с остальными героями, прежде всего с членами семейства. Он уже более не монах, а обычный человек, которого раздирают страсти, который может предать, а может философствовать направо и налево, рассуждая о русской душе, вере в Бога и грехе, в котором она уверенно погрязла. Теперь придется разбираться не только с высоким, но и с низким – с семейными и любовными дрязгами многочисленных родственников. Лев Додин сводит к минимуму детективную линию, сосредоточиваясь на метафизичности романа, а в итоге получается история про настоящее, про тех, кто сидит в зале театра и тех, кто за его стенами.
Изменяемость, подвижность, многовариантность человеческой природы – одна из главных тем постановок художественного руководителя МДТ. Здесь она явлена во всей возможной полноте и подробностях. Актерский септет, состоящий из опытнейших Игоря Иванова (Федор Карамазов), Игоря Черневича (Дмитрий Карамазов), Станислава Никольского (Иван Карамазов), Олега Рязанцева (Павел Смердяков) и Елизаветы Боярской (Катерина Ивановна), а также более молодых Екатерины Тарасовой (Грушенька) и Евгения Санникова (Алеша), четко выполняет поставленную режиссером задачу, выводя эту историю на внебытовой уровень. Этому способствует и минималистичная, но чрезвычайно многофункциональная сценография, придуманная художником Александром Боровским. И, конечно же, световая живопись, именно так следует назвать то, что мы видим на протяжении всего действия, созданная художником по свету Дамиром Исмагиловым.
Самым неожиданным в этом спектакле можно назвать выбор актеров на роли Федора Павловича, Катерины Ивановны и Грушеньки. Благородные внешность и седина актера Иванова поначалу слабо вяжутся с тем, что знаешь об этом герое. Но как только начинают открываться сотворенные им злодеяния, все в нем становится отталкивающим. Безответно влюбленная в Митю героиня Елизаветы Боярской временами похожа на красного комиссара, который двигается резко, говорит так, словно бьет с размаху. Это впечатление усиливается еще и внешним видом героини – ее одели в длинное, почти до пят, пальто, сильно смахивающее на военную шинель. Однако, едва ей стоит заговорить с Митей или о Мите, как немедленно меняются интонации, жесты, движения, наполняясь большим количеством оттенков.
Грушенька наследует другой героине Достоевского – Настасье Филипповне, к которой здесь легко найти отсылки. В исполнении Екатерины Тарасовой она то femme fatale, то безжалостная воительница, то несчастное создание, которому просто не хватает любви. Впрочем, любви здесь не достает вообще всем, но более других незаконнорожденному Карамазову, не получившему эту фамилию, а зовущемуся Смердяковым. Олег Рязанцев доводит свою роль почти до трагического уровня: рожденный в унижении и дальше существовавший только в этом состоянии, этакий недочеловек в глазах родных, наконец позволяет себе швырнуть в лицо братьям боль, истязавшую его все это время.
Емкая и жуткая метафора, заключенная в структуре спектакля, не дает конкретного ответа на вопросы, которые ставит режиссер. Семь сюжетов то развиваются параллельно, то сходятся в одной точке, чтобы разрешиться тихим и почти безмолвным, но невероятным финалом.
В новых «Братьях Карамазовы» герои не просто заглядывают в бездну, а уже находятся там. Выбраться дано одному лишь Алеше. Остался ли он невредим после пережитого – вопрос открытый.
Фото: Виктор Васильев, предоставлены пресс-службой театра
Комментарии (0)