В KGallery идет масштабная выставка авангардиста Натана Альтмана — первая за более чем 50 лет персональная экспозиция художника, скульптора и иллюстратора (более сотни работ!). «Собака.ru» рассказывает о самобытном авторе, который был и в объединении «Мирискусников», и в «Бубновом валете», помогал в создании немого кино с титрами от Исаака Бабеля и стремился в Петербург, обойдя ценз оседлости.
Про учебу
Без хронологических, этнических и географических привязок в биографии сложно обойтись — к тому же в случае Альтмана они имеют значение. Родился он в Виннице в 1889 году в бедной еврейской семье. Его отец, мелкий торговец, умер от чахотки в 1893-м, когда сыну было четыре. Мать служила кастеляншей в больнице. Уже в 14 лет юный Альтман отправляется учиться рисовать в Одессу — в ОХУ к Костанди, но оканчивает всего четыре класса. Зато там он знакомится с Бурлюком и Крученых — начало, если не большой дружбы, то первых шагов к авангарду.
Альтман штудирует живопись самостоятельно и мечтает о переезде в Петербург, но из-за ценза оседлости для евреев ему проще уехать в Париж, чем в тогдашнюю столицу Империи. Что он и делает в 1910 году — сначала стажируется при мастерской Баранова-Россине, а вскоре переезжает в «Улей» — фаланстер мецената Буше, где гостили в разные годы Шагал, Модильяни и Сутин. Там же, кстати, художник знакомится и с поэтессой Анной Ахматовой. Через год он возвращается в Винницу, после получает диплом живописца вывесок — и тем самым обойдя все тот же ценз оседлости в 1912-м наконец отправляется, как давно и мечтал, к «Мирискусникам» в Петербург. В своем эссе об Альтмане 1922 года искусствовед Абрам Эфрос вспоминает, что тот «появился бесшумно и уверено», а «художественники заметили, что их стало на единицу больше».
Про стиль и жанры
Тот же Абрам Эфрос звал Альтмана математиком искусства, а не поэтом — «его вдохновение вычисления, а не одержимости». Возможно, это отчасти правда — если учесть, как легко тот менял стили и пробовал разные техники, ни к одной не привязываясь. Недолгое пребывание в Париже, например, стало толчком к экспериментированию с постимпрессионизмом (такой пейзаж есть на первом этаже выставки в KGallery) и даже фовизмом («Пейзаж. La Ruche». 1911). А дома в Виннице он уже пробовал писать свои первые автопортреты. Позже именно изображение людей — с элементами кубизма, но абсолютно узнаваемые — станут ядром его личного бренда. Самый известный портрет его работы, конечно, Анны Ахматовой из собрания Русского музея (его, увы, на выставку не отдали). Уже после революции Альтман, кстати, на какое-то время переключится на натюрморты — они в экспозиции тоже представлены.
Вообще умение быть со всеми в одном течении, но всегда собой — одна из главных черт Альтмана. Он входил и в содружество «Квартиры №5» (жилплощадь отчима братьев Николая и Льва Бруни), и в «Бубновый валет», и в «Мир искусства». В 1915–1917 годах без преувеличений художник участвовал практически во всех выставках авангардного арта. Разнообразие стилей обеспечивало ему благосклонность как правой критики (похвалы от Александра Бенуа), так и левых (Велимира Хлебникова). Элементы авангардного искусства исчезнут из его произведений к началу 1920-х.
Про графику, скульптуру и фарфор
Талант Альтмана процветал не только в живописи. К графике он обращался вслед за Крученых еще в 1912-1913 годах, начав с линогравюр «Винница в шаржах». В 1913–1914 годах он публикует их в журналах «Сатирикон» и «Новый Сатирикон» и создает серию «Еврейская графика», в которой стилизует мотивы старинных надгробий. К иллюстрациям он вернется в 1930-х, нарисовав визуальные образы к «Петербургским повестям» Гоголя.
В скульптуре имя Альтмана чаще всего связывают с бюстами Ленина и Луначарского —он, как и многие авангардисты, поначалу восторженно принял революции и с радостью включился в работу машины художественной пропаганды, меняя чиновничьи посты в состоящих из аббревиатур институциях. Но на выставке в KGallery покажут и другие примеры его работы — скажем, вполне авангардный автопортрет. А еще в его биографии были эскизы агитфарфора (тарелки «Кто не работает, тот не ест», «Земля — трудящимся», «Вперед по ленинскому пути») и флага РСФСР, оформление площади Урицкого (так называли в Петрограде Дворцовую) и дизайн почтовых марок.
Про театр
В 1920-е Натан Альтман пробует себя как театральный художник. В июне 1921 года он оформил «Мистерию-буфф» Маяковского в режиссуре Грановского, применив принципы конструктивизма. Следующей значимой работой стал спектакль по пьесе фольклориста Ан-ского «Гадибук» в постановке Евгения Вахтангова. А в 1924–1928-х он становится главным художником ГосЕТа (Московский государственный еврейский театр), сменив на посту Марка Шагала. В Петербурге он также оформляет постановки — «Короля Лира» 1941 года в Большом драматическом театре, «Гамлета» в 1954-м в Ленинградском театры драмы им. А. С. Пушкина (так назывался в тот период Александринский театр).
Про кино
Благодаря театру Альтман поучаствовал и в создании кино. Успех ГосЕТа натолкнул его с режиссером Алексеем Грановским, актером Соломоном Михоэлсом и композитором Лейбом Пульвером на мысль о съемке фильма. Сценарий немой картины «Еврейское счастье» был написан по мотивам рассказов Шолом-Алейхема, а автором титров к ней стал Исаак Бабель. В 1925 году съемочная группа направилась на выбор натуры. По предложению Альтмана они приехали в его родную Винницу, один из районов которой — Иерусалимка — сохранился первозданном виде.
Выставка Натана Альтмана до 13 июня в KGallery. Подробнее здесь.
Комментарии (0)