Dubai Watch Week 2025 и Watches & Wonders: два взгляда на часовой мир

Дубай снова решил сыграть по-крупному. На фоне Бурдж-Халифы и танцующих фонтанов, среди жарких ветров пустыни и стеклянных шпилей, Dubai Watch Week 2025 уже окончательно перестает быть «восточной альтернативой» женевской Watches and Wonders, она становится ее прямым соперником. Причем соперником амбициозным, который теперь прямо бросает вызов женевской монополии. В следующий раз выставки окажутся почти бок о бок: Дубай — в марте, Женева — в апреле. И ощущение такое, что именно дубайская площадка первой вытянула шпагу, намереваясь перетащить пальму первенства туда, где солнце ярче, а двери брендов — радикально шире.

Пока швейцарские салоны традиционно стояли на страже элитарности, Дубай выбрал стратегию открытости. Dubai Watch Week дает ощущение более широкого часового ландшафта. Формат остается организованным, но при этом значительно более демократичным — бренды не разделены строгими границами, а диалог с гостями заложен в саму структуру мероприятия. Это создает редкое ощущение доступности мира, который обычно бывает закрыт и формализован. На фоне Женевы контраст ощущается в масштабе представленных голосов и в легкости, с которой можно попасть в этот общий часовой поток. Клиентоориентированность перестала быть лозунгом: она стала частью ДНК самой выставки. Возможно, именно поэтому за пять дней выставку посетило больше 59 тысяч человек.

Седьмая Dubai Watch Week развернулась прямо у подножия Бурдж-Халифы, на двухстах тысячах квадратных футов Burj Park, и собрала более девяти десятков брендов — от громких домов до независимых мастерских. И если список участников считается мерой влияния, то влияние здесь на глазах набирает массу. Первые в списке — Rolex, Audemars Piguet, TUDOR и Van Cleef & Arpels. За ними — Hublot, Chopard, Ferdinand Berthoud, Breitling, Girard-Perregaux, BVLGARI, TAG Heuer, CHANEL и Gerald Charles. А рядом — еще десятки имен, включая Behrens, Czapek, De Bethune, F.P. Journe, MB&F, MING, Kurono Tokyo, Parmigiani, Ulysse Nardin, URWERK, Voutilainen, Raketa и тех, кто впервые присоединился в этом году: A. Lange & Sohne, Parmigiani, Hermes, Roger Dubuis, Nomos и Roger Smith. Это не просто список — это заявление о намерениях.

Дом Чудес. House of Wonders Audemars Piguet

У Audemars Piguet не было стенда — был настоящий дом. Дом Чудес, который возвышался над Burj Park, превращая обычную выставочную зону в иммерсивное путешествие. AP привезли не только новинки, но и полноценную передвижную экспозицию, посвященную 150-летию мануфактуры. Зеркальная библиотека, как из Льюиса Кэрролла, огромная реконструкция крыши штаб-квартиры в Ле-Брассю, залы, посвященные астрономическим усложнениям — все это делало AP одним из главных магнитов выставки.

Но мне хочется перейти к тому, что мне ближе всего: к людям и часам, которые не просто произведения искусства, а часть личных историй.

Константин Чайкин «Белый кролик»

Когда друг делает часы, от которых у тебя самого сердце скачет

С Константином мы знакомы давно, поэтому каждый его релиз я воспринимаю не просто как новинку: это личная история, разговор двух друзей. И когда я увидел «Белого Кролика», то почувствовал ту самую чайкинскую магию — тот момент, когда усложнение перестает быть «механическим модулем» и превращается в приключение.

Модель была задумана еще в 2023 году. И это важно, потому что показывает, насколько долго и кропотливо Константин выстраивает свои миры. Здесь 16 усложнений, и большинство астрономические. То есть это не просто «прикольный дизайн по Алисе», это настоящий высококомпликационный ристмон, в котором иллюзия и механика играют в унисон.

Корпус из титана, эти стилизованные длинные «ушки», вечный календарь, сделанный «с нуля», трансформация из карманного формата в наручный — все это само по себе впечатляет. Но главная эмоция случается в тот момент, когда ты нажимаешь секретную кнопку. И слегка сумасшедшие глаза кролика останавливаются в положении «6:00». А именно в 6:00 останавливается время на часах Шляпника в «Алисе в Стране чудес». Это то, что делает Чайкин: он превращает сказку в механику.

И вот это ощущение — когда сложность становится театром, а театр точен до микронов — вот за это я его люблю.

Louis Erard x Konstantin Chaykin — Unfrogettable Purple

Когда лягушка улыбается — мир становится лучше

Мануэль Эмш и Константин Чайкин продолжают показывать, что юмор и механика совместимы. И в «Царевне-лягушке» он снова играет в свой фирменный визуальный театр: один глаз — часы, второй — секунды, стрела — минутная стрелка, улыбка — часть минутной шкалы. И все это на фоне фиолетового циферблата.

Отдельная деталь — ремешок из японской кожи Himeji Kurozan. Самурайская дисциплина в славянской сказке? Абсолютно. Непонятно, но работает. Получилась обаятельная модель, ограниченная 178 экземплярами, с Sellita SW266-1 внутри и невероятным ощущением тепла на руке.

MB&F HM11 Art Deco — архитектура на запястье

Турбийон под «стеклянной крышей» атриума, четыре модуля-комнаты вокруг, термометр, время, запас хода, модуль установки — и все это вращается, живет, дышит.

MB&F всегда делали часы вне времени, но здесь ощущение, будто ты носишь миниатюрный павильон Art Deco. Очень дорогой, разумеется (от 210 тысяч евро), но и очень честный: вся сложность на виду, конструкция прозрачная, инженерия чистая. Это архитектурные часы, и они такими и задуманы.

De Bethune DB Kind of Two Jumping GMT — инженерная медитация о двойственности времени

Повернули корпус, и мир сменился. С одной стороны — современность с золотыми колесами и прыгающей секундой; с другой — спокойная классика, чистая, как швейцарское утро. Но оба мира питаются одним сердцем, одним механизмом, который Дени Флажоле, видимо, сочинял где-то между йогой, медитацией и вызовом самому себе.

Главная магия в том, что стрелки на обеих сторонах всегда идут по часовой стрелке. Если вы не инженер, звучит просто. Но на самом деле — сложная задача: нужно заставить два циферблата смотреть в разные стороны, но жить в одном передаточном мире. De Bethune придумали такую систему шестерен, что обычному часовому мастеру после ее просмотра хочется неделю пить чай и смотреть на горы.

43-мм титановый корпус — легкий, как обман, но прячущий поворотный механизм из 42 деталей. Плавающие крепления — фирменная магия De Bethune — делают посадку такой мягкой, будто часы втыкают в запястье подушку. Поворот происходит с таким тактильным щелчком, что хочется повторять его бесконечно как антистресс.

Эти часы не про усложнения. Они про философию: у любого из нас есть два лица — внутреннее и социальное. И DB Kind of Two показывает оба, не теряя ни точности, ни характера. Это не «два циферблата». Это два состояния души, живущие в общем хронометрическом ритме.

Bvlgari Mattar Bin Lahej x Octo Finissimo изящная арабская вязь и итальянское вдохновение

Bvlgari привезли в Дубай действительно красивый проект. Фабрицио Буонамасса Стильяни, исполнительный директор по разработке продуктов Bvlgari, и известный художник Маттар Бин Лахедж, чьи каллиграфические работы известны всему миру, вступили в творческий диалог. Таким образом, изящная арабская вязь легла на титановый корпус, браслет и циферблат Octo Finissimo.

И главное — гравировка здесь не «декор ради декора». На часах нанесены слова Его Высочества шейха Мохаммеда ибн Рашида Аль Мактума, вице-президента и премьер-министра ОАЭ и Правителя Дубая: «Будущее принадлежит тем, кто способен его представить, спроектировать и реализовать. Будущее не ждет, но его можно создать уже сегодня.». Фраза вдохновляющая, очень современная, и на ультратонком титановом корпусе она звучит особенно честно.

Внутри — знакомый и превосходно доведенный калибр BVL 138 с микроротором. Стиль строгий, гладкий, ясный. Это те часы, которые показывают: культура может быть частью механизма не только через дизайн, но и через смысл.

Hublot Big Bang Unico Winter Sapphire — ледяной монолит из полированного сапфира

Новые Hublot выглядят так, будто их вырезали из заснеженной глыбы в Альпах. Через прозрачные поверхности видны каждый болт, каждая грань, каждый оборот колонного колеса. Светло-голубые мосты, ротор-снежинка, белые ремешки — часы словно заморожены в состоянии чистой механической ясности. На руке механизм ощущается легким, но очень живым: прозрачность делает каждое движение ротора или пуск хронографа частью визуального опыта. HUB1280 Unico с колонным колесом и функцией flyback, запасом хода 72 часа и тиражом всего 30 экземпляров — зимняя сказка, замурованная в кристалл.

Laurent Ferrier Classic Origin Beige — бежевый дзен и золотой шепот

Ферье не делает часы. Он делает настроения. Его новый Classic Origin Beige — как приглушенный аккорд на старом фортепиано: звучит мягко, минималистично, и при этом удивительно дорого. Корпус-галька из красного золота лежит на руке так естественно, будто нашелся на берегу озера и сам попросился стать часами. Все округлое, гладкое, без резких линий — эстетика, которая шепчет, а не кричит.

Теплый бежевый циферблат, пересеченный коричневым крестом, будто архитектурный план маленького монастыря. Ремешок из нубука цвета мокко — мягкий, уютный, как дорогая перчатка.

Но настоящий дзен — внутри. Калибр LF 116.01 с ручным заводом дышит частотой 21 600, с редкой, пришедшей из истории спиралью Бреге. Запас хода — 80 часов, что для столь тонкой механики выглядит как тихий подвиг. Мосты отполированы вручную, фаски сведены так аккуратно, что в них отражается ваше чувство прекрасного. Здесь никто не торопится, а бежевый выглядит не скучно, а утонченно.

UR-FREAK — коллаборация, которая на самом деле коллаборация

2024–2025 годы показали нам десятки совместных проектов, но честно: 80% из них — многие из них сводились к перекрашиванию циферблатов и добавлению логотипа. А вот здесь случилось редкое — настоящее объединение миров двух мануфактур.

Ulysse Nardin воспринимает Freak как лабораторию будущего. Urwerk как кинетическую скульптуру, в которой индикация сама становится эмоцией. Это не «Freak с деталями Urwerk» и не «Urwerk на базе Freak». Это — новый язык.

Архитектура Freak One, но переосмысленная в угловатых рельефах Urwerk. Спутниковая система, но вращение и управление через безель Freak’а, без заводной головки. Кремниевый спуск DIAMonSil, спутниковая карусель, полностью переработанный калибр UN-241, который обе команды делали вместе — вот что делает модель настоящим дуэтом.

И при всем при этом — 12 мм толщины, 44 мм диаметр, титан, интересная игра света на рутениевом основании механизма. Да, 100 тысяч франков — серьезная сумма, но это один из тех редких случаев, когда видишь: каждая копейка работала.

«Ракета» «Су»: часы, прилетевшие с авиасалона

Перед началом Watch Week, неподалеку, на Dubai Airshow, дебютировал экспортный Су-57Э. Вместе с ним на стенде ОАК впервые за пределами России показали часы «Ракета» «Су», созданные вместе с ОКБ Сухого. И хотя модель не новая, ее появление в ОАЭ сопровождалось красивой почти киношной историей: от авиационного павильона часы буквально «перелетели» на Watch Week, став редким примером того, как мир авиастроения и мир часового искусства иногда пересекаются не в теории, а физически.

Ракета «Су» — это строжайшая черная палитра, силуэт Су-57, металлический кейс с бирками «remove before flight». Дубай любит такие истории — технические, живые, с реальным контекстом.

Chopard L.U.C Grand Strike — часы с собственным голосом

Последнее достижение мануфактуры в создании часовых шедевров. Выполненные из белого золота L.U.C Grand Strike в 43-миллиметровом корпусе часы выглядят, как миниатюрный собор, построенный ради звука. В них не просто минутный репетир, а большой и малый бой, да еще и турбийон.

Гонги тут не металлические, не скрытые, не спрятанные — а сапфировые, встроенные прямо в стекло. Звук идет не в корпус, а наружу, словно вы разговариваете с маленьким хрустальным бокалом. И это звучит — густо, чисто, без скрежета, так будто в механизм подселился звукорежиссер. Два барабана — один на время, другой на бой — как два легковых двигателя, работающих параллельно, чтобы этот маленький концерт длился до 12 часов в режиме Grande Sonnerie.

Турбийон на шести часах, как дирижер, который следит, чтобы вся эта акустическая вакханалия не превратилась в хаос. А внутри 686 деталей, Geneva Seal, COSC, патенты, нейзильбер, полированный мост турбийона… слишком много всего, чтобы запомнить, но ровно столько, чтобы понять: эти часы делают для истории. Chopard обещает выпускать по два экземпляра в год. И это честно. Не потому что «очень сложно», а потому что иначе этот спектакль потеряет вкус эксклюзивности.

Оскароносцы на выставке: Петербургский пасхальный турбийон Антона Суханова

Призеры Grand Prix d'Horlogerie de Genève — те самые «Оскары часового мира» — были представлены прямо здесь, в Дубае. Среди них Петербургский пасхальный турбийон нашего питерского мастера Антона Суханова. Напомню, что эти часы получили в Женеве специальный приз «Часовое откровение» (Horological Revelation Prize).

Часы в виде пасхального яйца в стиле Фаберже (серебро, горячая эмаль, сапфировый купол) был настоящей точкой притяжения. Вокруг настольной модели почти всегда толпились люди. Внимание привлекал не только турбийон, совершающий оборот за 24 секунды, но и механизм неваляшки (часы самостоятельно возвращаются в вертикальное положение при наклоне). К Петербургскому пасхальному турбийону подходили все — от коллекционеров до новичков. Он стал настоящей звездой экспозиции.

Седьмая Dubai Watch Week оказалась гораздо больше, чем очередной фестиваль хронометрии. Она ощущается как начало большой дуэли за право диктовать ритм индустрии. В Женеве — вековые стены академической традиции. В Дубае — растущая энергия, амбиция и готовность перестроить правила игры. И теперь впервые возникает интрига: кто окажется первым не по календарю, а по влиянию?