Шагал, Альтман, Бродский, Сморгон: почему стоит увидеть еврейское искусство в KGallery?

Новая экспозиция в KGallery посвящена еврейскому искусству в широком смысле — высказываниям о памяти, культуре и наследии. Происхождение художников интересует организаторов в меньшей степени, хотя и обыгрывается в названии выставки. 

«Местечко» буквально переводится с польского, как «городок». Это небольшое поселение, где, в основном, жили торговцы и ремесленники. В середине XIX века во многих из них 80-90% населения составляли евреи. Отсюда и возникло понятие «еврейское местечко».  

В версии KGallery «местечко» расположено в галерее на Фонтанке, то есть в Петербурге. Связь художников с городом — второй принцип, по которому были отобраны работы. Кто-то здесь жил, другие учились, третьи только творили.

Эта связь дает пусть не школу, но непрерывную цепочку из авторов разных поколений, связанных неформальными отношениями ученичества, взаимопомощи, дружбы, взаимообмена. «Антокольский покровительствовал Аскназию, Аскназий — Маймону, Маймон принимал участие в Шагале, Шагал заботился о Юдовине, Юдовин — о молодом Давиде Габермане, Габерман теснейшим образом дружил с Соломоном Гершовым и Анатолием Капланом» — так, в библейском стиле про Авраама, Исаака и Иакова описывается преемственность между еврейскими художниками куратор Валерий Дымшиц. И тем самым сама выставка получается о существующем уже 150 лет художественном явлении, а не сумме разрозненных индивидуальностей.

Как устроена выставка?

Работы художников разных поколений располагаются не в хронологическом порядке, а концептуальными блоками. Решение диктует архитектура галереи: первый этаж земной, второй — небесный, третий — и вовсе райский сад (который на поверку оказывается кладбищем).

Главный зал первого этажа — это, собственно, «местечко», то есть «заколдованное царство традиции, отрезанное от соблазнов цивилизации, одновременно смешное и трогательное». В выставленных здесь работах художники ностальгируют — иногда о том, что с ними даже не происходило. И превращают в «местечки» окраины крупных городов, где они выросли.

Следующий зал с неймингом «На Фонтанке» иллюстрирует общность петербургских еврейских авторов: это портреты собственные и друзей-художников, а также городские пейзажи. 

На лестнице размещен «семейный альбом» — изображения близких и родственников живописцев: до них в какой-то момент сузились представления о еврейской идентичности у новых поколений художников.

Второй этаж открывается залом «Танах» (так называют иудейскую Библию). Еврейские художники обращаются к Писанию, как и европейские. Также но не совсем. Они воспринимают Библию как свой родовой эпос, сближая изображаемые сюжеты с современностью — здесь собраны переосмысления сюжетов про Лестницу Иакова, Исхода и Вавилонской башни.

За «Танахом» — два небольших отдела: театральный «Петербургский пуримшпиль» и литературный «Художник как читатель», в котором показывают графику по мотивам произведений писателя Шолом-Алейхема.

Главный зал второго этажа превратили в пространство синагоги XVIII века — скорее условной, а не конкретной. Здесь можно увидеть работы, связанные с религиозной обрядовостью. Тему поддерживает интерьер, в который включили меноры.

Наконец лестница и балкон стали пространством кладбища, но не в печальном смысле. В XVII—первой половине XIX века в еврейской культуре существовала яркая традиция резных надгробий с богатыми, сложными орнаментами. В начале ХХ века художники — Гоберман, Альтман, Юдовин — начали изучать их и использовать в своих работах, создавая пересечение народного и профессионального искусства.

Какие хайлайты у выставки?

Марк Шагал «Ангел в цветах», 1925-1926 гг.

Полотно из частного собрания относится к началу французского периода Шагала. Художник не единожды изображал ангелов, в том числе в цветах. На этой картине в KGallery характерным образом меняются масштабы и возникают независимые от гравитации ракурсы. Маленький ангел нисходит к лицу человека, «возведшего очи горе».

Еще одну работу Шагала обещают привезти в течение недели после открытия.

Исаак Аскназий «Еврейская свадьба», 1893 г.

Единственная работа из музейного собрания (хранится в Русском). Картина часто тиражируется в репродукциях, но вживую ее нельзя было увидеть с 1940 года. Холст оказался на выставке не без приключений: разрешение Министерства культуры на выездную экспозицию получили прямо в день вернисажа.

При этом «Еврейская свадьба» — ось, на котором держится вся экспозиция, точка от которой она танцует. Это самое раннее по хронологии произведение изображает свадебный поезд, двигающийся в нижней, еврейской части Витебска. Автор картины Иссак Аскназий был уроженцем местечка Дрисса и наполнил работу точными топографическими и этнографическими подробностями. Картина, кстати, стала моделью для одной из самых известных ранних работ Шагала — «Русская свадьба».

Анатолий Каплан, «Памятник В. И. Ленину» (из серии «Революционные памятники Ленинграда»), 1950-1953 гг.

Каплан вернулся в Ленинград из эвакуации в 1944 году. Широкое признание ему принесла серия литографий, посвященных восстановлению улиц города. В том числе — партии. В 1946 году Каплана назначают главным художником Ленинградского завода художественного стекла, но уже в 1950-м в рамках кампании по борьбе с космополитизмом его увольняют. 

«Оставшись без работы, средств к существованию и каких-либо видимых перспектив, не считая ареста и посадки, Каплан впал в некоторое безумие. И решил, что нужно срочно понравиться советской власти. Чтобы она его полюбила, простила и не обижала. Так он создал серию цветных литографий, которые назывались "Революционные памятники Ленинграда". Идея была в том, что он рисует не просто виды, а связанные с революцией» — так объясняет появление литографии Валерий Дымшиц. В центре на ней изображен памятник Ленину у Финляндского вокзала. На него как будто пришел взглянуть бородатый хасид в шляпе с беременной женой и детьми. Откуда пришли эти не существовавшие в Советском Союзе религиозные евреи, чтобы поклониться вождю мировой революции — неизвестно. Зато приемы, найденные здесь Капланом, стали основой для его позднейших знаменитых серий. Например, «Заколдованный портной» и «Песнь песней», которые печатались на настоящих советских обоях.

Соломон Юдовин, театральные эскизы, 1936 г.

Эти работы Валерий Дымшиц называет «микросенсацией»: Юдовин, известный своей черно-белой графикой — ксилографией и гравюрой — неожиданно предстает как театральный художник, оформлявший спектакли самодеятельного еврейского театра (профессионального в Петербурге, в отличие от других городов, не было).

Анатолий Заславский «Портрет Феликса Лейбовича на фоне Синагоги в Жолкве», 2001 г.

Портрет покойного петербургского художника, фоном для которого служит одно из самых важных и прославленных еврейских архитектурных сооружений в Восточной Европе. Это синагога в местечке Жолква в восточной Галиции близ Львова. Живопись здесь включает в себя более широкую художественную традицию, на которой основывается еврейская культура.

Давид Загоскин «Еврейская сцена », 1920-30-е.

Загоскин — один из значимых авторов «Круга художников», объединения, созданного студентами ВХУТЕИНа в 1926 году. «Сцена» на самом деле оказывается похоронами. На заднем плане на погребальных носилках несут умершего, а синагогальный служка собирает с кружкой пожертвования для бедных.

Выставка «Местечко на Фонтанке. От Шагала до современности» продлится в KGallery до 14 сентября.

Кураторы проекта: Валерий Дымшиц — руководитель Межфакультетского центра «Петербургская иудаика» в Европейском университете, команда KGallery

Художественное оформление: Валерий Полуновский — художник театра, преподаватель Российского государственного института сценических искусств

Саунд-дизайн: Константин Учитель — историк перформативных искусств, профессор Школы искусств и культурного наследия Европейского университета

При поддержке Российского еврейского конгресса, Генерального консульства Государства Израиль в Санкт-Петербурге и Регионального еврейского конгресса в Санкт-Петербурге

16+