Главный внештатный пульмонолог республики изучает последствия воздействия коронавируса на легкие, консультирует сложных пациентов в ковид-госпиталях по всей республике и отвечает за повышение квалификации врачей и средних медработников, контактирующих с зараженными.
Вы из династии врачей. Наверное, не было проблем с профессиональным самоопределением?
Действительно, хорошую традицию начал мой прадед, который в конце XIX века занимался народной медициной. Меня с юности влекли врачебное и инженерное дело. И хотя я посвятил свою жизнь первому направлению, интерес к инженерии никуда не пропал. Сейчас, когда чтобы строить прогнозы о том, как будет развиваться пандемия, нужны методы математического моделирования, мой частично технический склад ума очень кстати.
Как вы выбрали направление пульмонология?
В нее я пришел не сразу. Первой специальностью были внутренние болезни – это предмет я и сейчас преподаю в БГМУ. За ней – терапия, анестезиология и ревматология. Я семь лет проработал в отделении реанимации, лишь потом всерьез увлекся пульмонологией. Мне доводилось общаться с ее основоположником, академиком Александром Григорьевичем Чучалиным, перед его ученым советом я защищал докторскую диссертацию по пульмонологии. Это очень крупный специалист и большая личность , и, конечно, он оказал на меня сильное влияние. А должность главного внештатного пульмонолога при Министерстве здравоохранения РБ передал мне в 2018 году мой научный руководитель, профессор Шамиль Зарифович Загидуллин.
Правда, что болезни органов дыхания – самые распространенные на земле?
Да, поэтому последние двадцать лет пульмонология так активно развивается. Кашель – наиболее частая причина обращения к врачу. Плюс ко всему смертность от болезней органов дыхания, которую когда-то ставили на пятое место, теперь уже приближается к третьему. Сейчас в этой области активно идут научные разработки, в том числе с применением генной инженерии. Например, стали появляться препараты таргетной терапии, действующие не на процесс в целом, а точечно, на конкретное вещество или определенное звено в биохимической цепи.
Почему болезней легких становится больше?
Они были всегда. Но население земли растет, люди все более мобильны, увеличивается число социальных контактов – отсюда растущее распространение респираторных заболеваний. Еще появился нездоровый тренд на отказ людей от вакцинации. Но у нас есть и успехи. Кстати, вакцина от гриппа сделала этот вирус не таким тяжелым, каким он был во время пандемии в 1918-1920-х годов. Тогда от массовой пандемии гриппа, который назвали «испанка», по разным подсчетам, погибло от сорока до ста миллионов человек. Это в несколько раз больше, чем на Первой Мировой, как вам цифры?
Нынешняя ситуация чем-то похожа?
Да, ведь тогда тоже не было ни вакцины, ни эффективных противовирусных препаратов. Только карантинные меры, индивидуальная защита, дезинфекция и временные госпитали, возводимые на свежем воздухе. Найдите в интернете фотографии того периода, и вы увидите, что на докторах такие же защитные костюмы. В XX век мы изобрели компьютер, слетали в космос, узнали, как устроены Черные дыры, а средства индивидуальной защиты остались прежними. Но это не значит, что они не эффективны.
Как проходила ваша самоизоляция?
Большинство вопросов я старался решать удаленно, хотя это было возможно далеко не всегда. Сложных пациентов консультировал в ковид-госпиталях. В остальных случаях пользовался новыми возможностями телемедицины. Еженедельно у нас проходили и до сих пор проходят конференции и вебинары для обучения докторов республики. Я и сам много общаюсь с зарубежными коллегами, обмениваемся актуальными знаниями. Так же у нас были постоянные совещания, так как я член комиссии при Министерстве Здравоохранения РБ. И, наконец, своя постоянная работа со студентами. Дистанционное обучение – для будущих врачей формат не самый удобный. Тем более, что предмет, который я преподаю – пропедевтика – предполагает обучение у постели больного. Контакт пациента и врача здесь главное.
Какие выводы нам стоит сделать из пандемии?
У меня критический взгляд на будущее. Дело в том, что начиная с нулевых, эпидемии и пандемии стали регулярным явлением. Повод задуматься. Это уже третья эпидемия коронавирусных инфекций. В 2003 году, например, в Сингапуре была эпидемия тяжелого респираторного синдрома со смертностью 40%. Чрезвычайные меры помогли быстро с ней справиться. В 2009 планету сотрясала пандемия «свиного» гриппа. Охвативший сегодня мир коронавирус имеет низкую летальность, но борьба с ним может быть долгой. Не исключено, что переболеет большая часть населения Земли. Думаю, пандемия заставит нас повернуться лицом к реальному миру. От мира доступных развлечений к миру, где люди живут, болеют, умирают и нуждаются в помощи. Возможно, будет глобальное перераспределение ресурсов, с которыми прежде мы обращались бездумно. Как минимум, придется переосмыслить архитектуру общественных пространств. Круизные суда, самолеты, торговые центры больше не кажутся безопасным местом. Нужно модифицировать места большого скопления людей с учетом эпидемиологии.
Текст: Оксана Ватаг
Фото: Никита Сухоруков
Комментарии (0)