Личный опыт: как я чистила пляж и отмывала птиц от мазута в Анапе

Я волонтерю со студенчества. Во время учебы на журфаке вступила в объединение Добровольных лесных пожарных. Это сообщество людей, которые наравне с профессионалами тушат пожары в заповедниках и заказниках. С тех пор каждую весну патрулирую национальный парк «Угра» в Калужской области. Параллельно работаю медиакоординатором в независимом экологическом проекте «Земля касается каждого».

Стыдно признаться, но когда появились первые новости о крушении двух танкеров в Керченском проливе, сначала не придала им значения. Ежегодно в России происходит тысячи нефтеразливов. Лишь после оценок экспертов поняла: это самая серьезная экологическая катастрофа за последние несколько лет. Захотелось помочь. Я одним днем приняла решение, что нужно ехать. Родные и близкие удивились, что так резко сорвалась с места. Друг даже написал: «Теперь стало понятно, какого именно размера шило в твоей жопе». Коллеги поддержали меня, поэтому отпроситься с работы не составило труда. Уже в два часа ночи 22 декабря я купила билеты на самолет и 23 числа была в Анапе: 4 часа занял полет, 6,5 часов — дорога на автобусе до города.

Я приехала в Анапу ровно через неделю после катастрофы и всего на три дня. Остановилась в первой попавшейся гостинице. На тот момент власти еще не успели организовать жилье для волонтеров, поэтому каждый разбирался с этим вопросом как мог. Позже узнала, что некоторые местные готовы бесплатно размещать у себя приезжих. 

«Я чувствовала себя героем фильма-катастрофы»

Всю информацию о предстоящей работе добровольцы публикуют в чате «Разлив нефти в Чёрном море». Я увидела, что одна из групп собирается в 9 утра чистить пляж у Морской улицы и пошла туда. В волонтерском штабе мне выдали лопату, респиратор и два вида мешков — полиэтиленовый и полипропиленовый. Первый нужно складывать во второй — это позволяет избежать утечек. Вместо защитного костюма у меня был дождевик. 

На пляже я поймала какое-то чувство дереализации. На море мы привыкли видеть золотые пляжи, вдыхать свежий морской воздух и слышать гомон отдыхающих. Но все было ровно наоборот. Десятки людей в белых защитных костюмах и респираторах перетаскивали мешки с собранным мазутом в ковш трактора. Я чувствовала себя героем фильма-катастрофы. Прошла несколько километров по побережью. Увидела тысячи опустевших раковин моллюсков и горы замазученного песка, который сгребли подальше, метров на 20 от воды. Пляж в этих местах казался чистым, хотя местами все равно виднелись куски нефтепродукта. Ноги во время ходьбы проваливались вниз, как в трясину.

По прогнозу обещали шторм, поэтому наша главная цель была вывезти собранные мешки. Этим занимались мужчины. Девушкам предложили убирать места, где мазут размером с горошину. За два часа мы не собрали и трети мешка. Большие загрязненные участки не трогали. Их обещали очистить с помощью техники, но в тот день машины не приехали. Тогда волонтеры распределились по парам и стали убирать самостоятельно. Один загребал лопатой замазученный песок, второй держал мешок. Наполняли наполовину или даже меньше, в противном случае — невозможно поднять. За два часа непрерывной работы в паре с волонтером Дмитрием я собрала около 27 мешков. Едва ли мы очистили больше двух квадратных метров берега. Единственный вывод, который я сделала на тот момент: убирать загрязнения руками тяжело и долго, нужна техника.

«Самое тяжелое для меня — не физическая работа, а осознание того, что невозможно убрать своими силами весь мазут с пляжа и спасти всех птиц»

На следующий день я записалась на мойку птиц — самую сложную на тот момент задачу. Волонтеры перевозили животных с побережья в Центр помощи. Каждому пернатому давали порядковый номер и выделяли картонную коробку. На ней писали вид, время отлова и доставки в пункт. Затем особей передавали добровольцам. Мы посыпали пострадавшую птицу крахмалом, который как сорбент впитывает часть мазута, а потом, бережно придерживая шею и голову, отмывали в теплой воде с помощью «Фейри» — никакое другое средство не берет. Очищали в несколько заходов. После каждого раза воду меняли, грязную увозили на утилизацию как опасные отходы. В среднем на одно животное уходило порядка 25-30 минут. Отмытых передавали ветеринарам. За восьмичасовую смену мне удалось очистить примерно 12 птиц: чаек, гагару, чомгу. По статистике нужно спасти хотя бы 10 особей, чтобы выжила одна. Эксперты делают все, чтобы повысить показатель, но это непросто. Изначально не было единой методологии, как работать с пострадавшими животными. Спустя два месяца после катастрофы появились какие-то стандарты, но они несовершенны. 

В марте в Краснодарский край вернутся миллионы перелетных птиц, считают орнитологи. Если к этому моменту значительные участки моря и суши будут загрязнены мазутом, количество пострадавших особей увеличится в разы. Сейчас в два пункта помощи приезжает примерно по 20 птиц в день, весной могут быть сотни. 

На пляже и с птицами нельзя работать больше двух часов без перерыва. Всем волонтерам рекомендуют принимать сорбент для профилактики токсического отправления. Обязательно нужно носить защитный костюм и респиратор. Мне было тяжело дышать в специальной маске, поэтому время от времени ее снимала. Это определенно зря: уже к вечеру первого дня горло начало жечь. Я выпила сорбент, и все обошлось. Некоторые получили сильное отравление и попали в больницу. Один 17-летний доброволец умер. 

Самое тяжелое для меня — не физическая работа, а осознание того, что невозможно убрать своими силами весь мазут с пляжа и спасти всех птиц. Тем не менее эта ситуация показала, насколько общество может быть сплоченным. Уже через неделю после катастрофы люди самоорганизовались в довольно крупную и сложную структуру. В каждом штабе есть добровольцы, ответственные за закупки, поставки, координацию и информационную помощь. Процессы отлажены — это превзошло все ожидания.

Люди приехали помогать из разных уголков страны: от Петербурга до Владивостока. Местных, по моим ощущениям, среди добровольцев меньше. Многие признательны волонтерам. Кто-то считает, что проблема сама рассосется. Некоторые говорят что-то в духе «Почему я должен идти убирать мазут в свой единственный выходной? Власти хотят, чтобы мы все сделали на халяву, поэтому принципиально не пойду». 

Думаю, в этом году пляжный сезон в Анапе не будет прежнем. Ситуация ежедневно меняется. Сегодня пляж абсолютно чистый, но случится шторм, и побережье снова в мазуте. В жару песок нагреется, нефтепродукт начнет испаряться и извергать неприятный запах. Пока здесь опасно отдыхать, мне кажется. Но я еще не встречала чиновников, кто бы осмелился об этом заявить, ведь это ставит под угрозу туристический бизнес. Планирую волонтерить в Анапе весной — надеюсь, все сложится.

Как помочь волонтерам в Анапе, можно узнать здесь.