Евгений Евтушенко: «Когда мне предложили должность министра экономического развития, мой первый вопрос был: я могу отказаться?»

Когда читаешь отзывы студентов о вас, сразу видишь тенденцию: практически все ученики говорят о вашей мягкости и доброте. Идеальный преподаватель не должен быть строгим?

Я не верю в существование идеального преподавателя. Есть люди жесткие, есть более лояльные – и хорошо, что студенты могут познакомиться с разными подходами в обучении. Моя позиция основана на личном опыте: далеко не вся информация, которую мне дали в университете, понадобилась в дальнейшей жизни. Поэтому я не думаю, что прохладное отношение к моим лекциям станет катастрофой для учащихся.

Кстати, современные студенты – какие они?

Другие. Даже по сравнению не с моим поколением, а с теми ребятами, которых я учил двадцать лет назад. Сегодняшние абитуриенты очень эрудированные – при полном отсутствии критического мышления. В эмоциональном плане молодежь гораздо спокойнее и расслабленнее нас. При этом заметно, что им недостает сильных переживаний. Несколько лет назад на Студвесне я обратил внимание: через все номера так или иначе проходит тема смерти. Меня это, мягко говоря, озадачило. Я даже разговаривал с нашими психологами – и мы пришли к выводу, что причина в нехватке эмоций. Ребята пытались получить острые ощущения на сцене. 

Расскажите о вашей студенческой жизни.

Я закончил 114 уфимскую школу, без ложной скромности – одну из лучших в Советском Союзе. Со мной в классе учился победитель Всесоюзной олимпиады по химии. На Республиканской олимпиаде по математике шесть из десяти призовых мест принадлежали нашим ребятам. Учеба давалась мне легко. С огромным теплом вспоминаю наших преподавателей: интереснейшие люди, настоящие профессионалы своего дела.

Почему вы решили заняться наукой?

После окончания УГНТУ (тогда УНИ) я год работал на Уфимском заводе синтетического спирта и еще год – в «Башнефтехиме». Потом завкафедрой «Экономика нефтяной и газовой промышленности» УГНТУ Василий Михайлович Гермаш пригласил заняться научной работой в лабораторию экономических исследований при институте. Потом я поступил в аспирантуру. В 1991 году защитил кандидатскую диссертацию, в 2006 – докторскую. С 1991 по 1998 год работал заместителем начальника отдела банка «Восток», главным бухгалтером Уфимского нефтеперерабатывающего завода, гендиректором инвестиционной компании.

Лихие девяностые отразились на вашей работе?

Время было сложное, но интересное. Быстро пришло понимание, что такое ответственность и почему важно держать слово. Когда я был главным бухгалтером на УНПЗ, ко мне в кабинет вбежали несколько сотрудниц со словами: «Евгений Викторович, прямо сейчас в Москве танки стреляют по Белому дому!». Нужно понимать, что нефтеперерабатывающий завод – это непрерывное производство, он не может остановиться. Как минимум до тех пор, пока танки не начнут стрелять по нему. (Смеется.) В бухгалтерии работали более шестидесяти женщин, в основном почтенного возраста, пришлось успокаивать их. Объяснять, что как бы там ни было, мы должны продолжать работу. 

Как началась ваша работа в министерстве?

Мне позвонили из администрации Президента республики и сказали: «В течение этой недели вас пригласят на встречу к Муртазе Губайдулловичу Рахимову и предложат должность министра экономического развития». Мой первый вопрос был: я могу отказаться?

Почему?

Да у меня и без того все было хорошо: должность директора Института экономики, сотрудничество с нефтяным комплексом. Зарплата почти в три раза выше, чем у министра. К тому же я понимал, что госслужба – это совсем другой образ жизни. Муртаза Губайдуллович назначил мне визит на полседьмого утра, в воскресенье. Мы встретились и часа полтора беседовали на общие темы. Потом он снял трубку внутреннего телефона со словами: «Рафаэль Ибрагимович, загляните, пожалуйста, ко мне». Через пять минут пришел Рафаэль Байдавлетов, тогда премьер-министр правительства РБ. Муртаза Губайдуллович сказал: «Вот человек хочет быть министром экономического развития». И тот ответил: «Хочет – значит будет».

Я сразу уточнил, могу ли параллельно работать в университете – хотя бы на четверть ставки. И все четыре года заведовал кафедрой в УГНТУ, читал лекции в БАГСУ, был председателем экзаменационной комиссии в ИЭС.

Для вас важно было остаться в сфере высшего образования?

Очень. Я тепло вспоминаю министерство, работу в Правительстве, но родной вуз мне ближе.

Какие перемены, актуальные новому времени, сейчас происходят в вузе?

В этом году мы учредили эндаумент-фонд УГНТУ. Его цели – развитие вуза, увеличение количества научных исследований, повышение качества образования. Фонд формируется за счет добровольных взносов, а его особенностью является то, что поступающие средства не могут быть израсходованы. Под контролем специализированной управляющей компании они будут вложены в проекты, приносящие доход, и в университет будут поступать лишь проценты от этих вложенных средств. То есть это сотрудничество с перспективой даже не на годы, а на десятилетия.

Культура эндаумента широко распространена в Европе и США – и мы хотим продвигать ее в России. Создание эндаумент-фонда показывает нашу уверенность в будущем университета, ведь мы стремимся сделать его лучше для будущих поколений студентов и преподавателей. Естественно, первые взносы сделали мы – руководство и сотрудники УГНТУ. Надеемся, что скоро к нам присоединятся наши выпускники и предприятия-партнеры. 

Текст: Эльвира Галиева.

Фото: Дамир Абсалямов.