- Илзе, какую роль Петербург сыграл в вашей жизни?
– Первый раз я попала в город, называвшийся тогда Ленинградом, уже взрослым человеком, после окончания Хореографического училища, и поняла, что это место сильно притягивает к себе. Меня привлекает здесь многое, особенно то, что связано с Пушкиным и с российской историей. Долгое время я мечтала иметь в городе квартиру, чтобы можно было приезжать в любой момент.
В Петербурге проходили съемки фильма, который мне невероятно дорог – "Михайло Ломоносов". (Я играла немецкую жену русского гения.) Cюжет фильма позволил глубоко прочувствовать исторический колорит города. Кстати, род Ломоносовых имел родственные связи с потомками Пушкина...
– Вам доводилось выступать на сцене Мариинского театра?
– Конечно, я неоднократно танцевала там "Шехеразаду" с Фарухом Рузиматовым. Этой сцены, как ни странно, я "боюсь" гораздо меньше, чем подмостков родного Большого театра. В Москве я всегда как бы сдаю экзамен, а на спектакле в Петербурге можно вздохнуть с облегчением – и получить удовольствие. Я не знаю, с чем это связано, но здесь я чувствую себя свободной.
– Балет "Пиковая дама" – французская версия петербургской повести в исполнении московских артистов...
– Искусство – область невероятно субъективная. Но есть безусловные вещи, которые воспринимаются не на уровне логики или рассуждения, а интуитивно. Я приведу пример из другой сферы. Мне довелось смотреть гениальный фильм "Гамлет" с Иннокентием Смоктуновским вместе с английскими кинематографистами. Это произошло в Лондоне, где мы с братом, Андрисом Лиепой, снимались в телебалете "Видение розы". И нам стало интересно – как люди совсем другой культуры воспринимают кинопроизведение по своему соотечественнику Шекспиру в русской транскрипции? Так вот, они были потрясены попаданием фильма в "десятку". По моему, с балетом "Пиковая дама" произошло то же самое. Ощущения и мысли от содружества Пушкина, Чайковского и Пети лежат в столь высокой сфере, что во всем доминирует главное – тонкость эмоциональной фактуры. Остальное неважно.
– В России существует давняя традиция постановок оперы "Пиковая дама". Как правило, на сцене был Летний сад, парики, различные бытовые детали XVIII и XIX веков. У Пети ничего этого нет, даже образа Петербурга, только камерное пространство для человеческих страстей. Как вы себя ощущаете в таком достаточно условном спектакле?
– Актер – профессия подневольная. Когда ты становишься материалом в руках хореографа, ты должен раствориться в его мироощущении. Я долго не разрешала себе перечитывать "Пиковую даму". Прочла только, когда работа с хореографом закончилась. И была потрясена, как Ролан Пети точно уловил главное – Пушкин написал эту повесть с сумасшедшей глубиной, но необычайно легко, как бы свободными мазками, набросками. Но в этот небольшой виртуозный текст вместилось все – эпоха, лица, идеи.
– В поисках балерины на роль Старой графини Ролан Пети просмотрел всю труппу Большого театра, но выбрал именно вас...
– Мой партнер Николай Цискаридзе (исполнивший роль Германна) красиво рассказывает, как он посоветовал Пети посмотреть меня. Но это Колина история. А моя состоит вот в чем. Когда Пети приехал в Москву, я сказала себе: если мне суждено, я буду работать в этом балете, не суждено – что ж... Потом меня в числе других балерин вызвали на репетицию. Пети показал первый выход графини и предложил это повторить. Когда я все сделала, он подошел к Коле и сказал ему: "Вот наша графиня".
– Как проходила ваша работа с хореографом?
– Я себе внушала: от тебя не ждут результата сразу же, ты просто должна понять, что в принципе требуется, построить каркас будущей постройки. Сначала этот каркас был бедным. В мастерских Большого театра уже были готовы костюмы для Старой графини, кстати, немыслимой красоты, но они предполагали совершенно статуарное существование на сцене. Мне это неинтересно. Я стала предлагать свои варианты, которые Пети вдохновлял и поддерживал. Я внимательнейшим образом прислушивалась к его замечаниям: во время наших репетиций меня не покидало ощущение, что я нахожусь в одном зале с балетной легендой XX и XXI веков. Мы в балетном театре, увы, абсолютно не обладаем драматической школой, а нам это необходимо. Много часов я проводила одна в репетиционном зале, в поисках актерских штрихов образа. Ответы на эти вопросы подводили меня к пластическим решениям. Я не танцую ни старую, ни молодую графиню. Дело не в возрасте. Эта роль – мои размышления о разных вопросах жизни.
– К моменту работы над "Пиковой дамой" вы уже сыграли несколько ролей в драматическом театре...
– Да. Двух королев: шотландку Марию Стюарт и российскую императрицу Екатерину II. А совсем недавно на сцене филиала московского Театра имени Маяковского прошла премьера спектакля "Рамки приличий". Это лирическая фантазия по мотивам французской литературы XVIII века. Я играю героиню знаменитого романа в письмах "Опасные связи".
– Облик графини в "Пиковой даме" очень выразителен: прилизанные седые волосы, черные губы, мертвенно бледное старушечье лицо, складки на платье висят, словно оно вам велико...
– Когда на репетицию пришла художница спектакля Луиза Спинателли, Пети ей сказал: "Видишь, Лиепа репетирует в черной трикотажной юбке? Этот цвет ей идет. Сделай для графини что-то похожее". Спинателли тут же набросала эскиз нового костюма, того самого, в котором я и танцевала. Сделать грим я пригласила известного московского стилиста Александра Шевчука. Внешность графини он делал по указаниям Ролана Пети: она должна была быть с маленькой белой головой и с лицом американской кинозвезды.
– В вашей театральной карьере виден аристократический уклон – королевы, царицы, маркизы, графини... Это случайность или некая художественная закономерность?
– Да, пока это так. Наверно, дело в том, что я не люблю бытовизм на сцене. А вообще ничего случайного в жизни не бывает.
– Первый раз я попала в город, называвшийся тогда Ленинградом, уже взрослым человеком, после окончания Хореографического училища, и поняла, что это место сильно притягивает к себе. Меня привлекает здесь многое, особенно то, что связано с Пушкиным и с российской историей. Долгое время я мечтала иметь в городе квартиру, чтобы можно было приезжать в любой момент.
В Петербурге проходили съемки фильма, который мне невероятно дорог – "Михайло Ломоносов". (Я играла немецкую жену русского гения.) Cюжет фильма позволил глубоко прочувствовать исторический колорит города. Кстати, род Ломоносовых имел родственные связи с потомками Пушкина...
– Вам доводилось выступать на сцене Мариинского театра?
– Конечно, я неоднократно танцевала там "Шехеразаду" с Фарухом Рузиматовым. Этой сцены, как ни странно, я "боюсь" гораздо меньше, чем подмостков родного Большого театра. В Москве я всегда как бы сдаю экзамен, а на спектакле в Петербурге можно вздохнуть с облегчением – и получить удовольствие. Я не знаю, с чем это связано, но здесь я чувствую себя свободной.
– Балет "Пиковая дама" – французская версия петербургской повести в исполнении московских артистов...
– Искусство – область невероятно субъективная. Но есть безусловные вещи, которые воспринимаются не на уровне логики или рассуждения, а интуитивно. Я приведу пример из другой сферы. Мне довелось смотреть гениальный фильм "Гамлет" с Иннокентием Смоктуновским вместе с английскими кинематографистами. Это произошло в Лондоне, где мы с братом, Андрисом Лиепой, снимались в телебалете "Видение розы". И нам стало интересно – как люди совсем другой культуры воспринимают кинопроизведение по своему соотечественнику Шекспиру в русской транскрипции? Так вот, они были потрясены попаданием фильма в "десятку". По моему, с балетом "Пиковая дама" произошло то же самое. Ощущения и мысли от содружества Пушкина, Чайковского и Пети лежат в столь высокой сфере, что во всем доминирует главное – тонкость эмоциональной фактуры. Остальное неважно.
– В России существует давняя традиция постановок оперы "Пиковая дама". Как правило, на сцене был Летний сад, парики, различные бытовые детали XVIII и XIX веков. У Пети ничего этого нет, даже образа Петербурга, только камерное пространство для человеческих страстей. Как вы себя ощущаете в таком достаточно условном спектакле?
– Актер – профессия подневольная. Когда ты становишься материалом в руках хореографа, ты должен раствориться в его мироощущении. Я долго не разрешала себе перечитывать "Пиковую даму". Прочла только, когда работа с хореографом закончилась. И была потрясена, как Ролан Пети точно уловил главное – Пушкин написал эту повесть с сумасшедшей глубиной, но необычайно легко, как бы свободными мазками, набросками. Но в этот небольшой виртуозный текст вместилось все – эпоха, лица, идеи.
– В поисках балерины на роль Старой графини Ролан Пети просмотрел всю труппу Большого театра, но выбрал именно вас...
– Мой партнер Николай Цискаридзе (исполнивший роль Германна) красиво рассказывает, как он посоветовал Пети посмотреть меня. Но это Колина история. А моя состоит вот в чем. Когда Пети приехал в Москву, я сказала себе: если мне суждено, я буду работать в этом балете, не суждено – что ж... Потом меня в числе других балерин вызвали на репетицию. Пети показал первый выход графини и предложил это повторить. Когда я все сделала, он подошел к Коле и сказал ему: "Вот наша графиня".
– Как проходила ваша работа с хореографом?
– Я себе внушала: от тебя не ждут результата сразу же, ты просто должна понять, что в принципе требуется, построить каркас будущей постройки. Сначала этот каркас был бедным. В мастерских Большого театра уже были готовы костюмы для Старой графини, кстати, немыслимой красоты, но они предполагали совершенно статуарное существование на сцене. Мне это неинтересно. Я стала предлагать свои варианты, которые Пети вдохновлял и поддерживал. Я внимательнейшим образом прислушивалась к его замечаниям: во время наших репетиций меня не покидало ощущение, что я нахожусь в одном зале с балетной легендой XX и XXI веков. Мы в балетном театре, увы, абсолютно не обладаем драматической школой, а нам это необходимо. Много часов я проводила одна в репетиционном зале, в поисках актерских штрихов образа. Ответы на эти вопросы подводили меня к пластическим решениям. Я не танцую ни старую, ни молодую графиню. Дело не в возрасте. Эта роль – мои размышления о разных вопросах жизни.
– К моменту работы над "Пиковой дамой" вы уже сыграли несколько ролей в драматическом театре...
– Да. Двух королев: шотландку Марию Стюарт и российскую императрицу Екатерину II. А совсем недавно на сцене филиала московского Театра имени Маяковского прошла премьера спектакля "Рамки приличий". Это лирическая фантазия по мотивам французской литературы XVIII века. Я играю героиню знаменитого романа в письмах "Опасные связи".
– Облик графини в "Пиковой даме" очень выразителен: прилизанные седые волосы, черные губы, мертвенно бледное старушечье лицо, складки на платье висят, словно оно вам велико...
– Когда на репетицию пришла художница спектакля Луиза Спинателли, Пети ей сказал: "Видишь, Лиепа репетирует в черной трикотажной юбке? Этот цвет ей идет. Сделай для графини что-то похожее". Спинателли тут же набросала эскиз нового костюма, того самого, в котором я и танцевала. Сделать грим я пригласила известного московского стилиста Александра Шевчука. Внешность графини он делал по указаниям Ролана Пети: она должна была быть с маленькой белой головой и с лицом американской кинозвезды.
– В вашей театральной карьере виден аристократический уклон – королевы, царицы, маркизы, графини... Это случайность или некая художественная закономерность?
– Да, пока это так. Наверно, дело в том, что я не люблю бытовизм на сцене. А вообще ничего случайного в жизни не бывает.
Комментарии (0)