Дипломированный довлатовед (выпускница филфака СПбГУ) и автор виральных комик-скетчей Ксения Прихотько составила (и систематизировала!) фэшн-энциклопедию петербургскости в своем тургеневском ЧПХ-блоге. С опорой на довлатовскую иронию расписала модную типологию петербуржцев, поделив весь город на архетипы: от пушкинской альтушки-мечтательницы до священнослужительницы ордена святого Иосифа (естественно, Бродского)! Весной, по настоянию отдела моды Собака.ru, сходила на свидание века со стритстайл-комедиантом Ильей Куручом (сняли вырезанную сцену из «Евгения Онегина» на миллион просмотров!).
ВАЖНО! Комически-юнгианский блог Ксении вырос не только из мемов про Аркашу и ред-флаговые отношения библиотечных нимф, но и частых походов в «Полторы комнаты» Иосифа Бродского, где она и познакомилась с куратором музея Юлией Сениной. Вместе пустились в интеллектуальный дрифт по Петербургу: обсудили хтонические тренчи, бруталистские свитера, ленинградские комиссионки и чебуреки из «Ларисочной».
Мужчины надевают растянутые свитера и драматично курят
Ты писала диссертацию про Довлатова, я занимаюсь Бродским — идеальный мэтч.
Да, поэтому во время интервью мне придется обращаться к тебе на “Вы” и смотреть немножечко с придыханием. Так, если верить воспоминаниям, общались наши герои. Двухметровый верзила-прозаик всегда смотрел на невысокого поэта снизу вверх.
Это обожание отразилось на стиле? Насколько образы Довлатова и Бродского отличались от других и друг от друга?
Точно отразилось: на поздних фотографиях Нины Аловерт Довлатов выглядит словно университетский профессор, каким мы запомнили Бродского. В юности Довлатов не придавал значения своему внешнему виду. Высокий Довлатов и без того выделялся, что бы ни надел. Он почти всегда был в кожанке и с бутылкой — такой ленинградский неудачник. Стиль становится важным, когда появляется необходимость в привлечении внимания.
Бродский, напротив, никогда не позволял себе кожаные куртки, только на той самой фотографии Анни Лейбовиц. Он все-таки практически диссидентский денди. Он даже эмигрировал в джинсах и в вельветовом пиджаке в 1972 году, как уже готовый американский гражданин. Как думаешь, можно ли выделить два стилистических типажа: Бродский с иголочки и забулдыга-Довлатов в растянутом свитере?
Стиль петербуржцев — это спектр от люмпеновского к парадно-дворцовому. Довлатов, как мне кажется, находится посередине между этими полюсами, но чуть ближе к маргинально-инфернальному. А Бродский — с другой стороны спектра. Идеальный перфекционист в наглухо застегнутом тренче и рубашке на все пуговки.
Бродский — не просто перфекционист, а настоящий законодатель мод: он писал и снимался для Vogue. Помнишь фотографию Ирвина Пенна, на которой поэт в меховой шапке олицетворяет истинную русскость?
Да, там Бродский идеально вписывается в современный slavic bimbo core. Это такой визуальный зумерский микротренд. Год назад было очень популярно фотографироваться на Красной площади в шубах, красных бусах и макияже в стиле 1990-х. Снимок Пенна — из той же области.
А можно ли тогда назвать Бродского ролевой моделью зумеров?
Мне кажется, называя Довлатова и Бродского иконами зумеров, мы наделяем инфлюенсеров чрезмерным символическим капиталом.Сейчас на смену ролевым моделям пришли коры. Люди попеременно играют в разных персонажей: сегодня ты Сьюзен Зонтаг, завтра — балерина-капучина. С одной стороны, это дает свободу от ролевых моделей, с другой, приводит молодых людей к перепотреблению одежды. В любом случае, гардероб зумеров точно выходит за рамки “капсулы Бродского”, потому что гардероб сегодня — это культурный конструктор для разных ролей.
Но все же именно Бродский переодел петербуржцев в знаменитый бежевый тренч Burberry из секонд-хенда, в котором он гуляет по Венеции в легендарном фильме «Прогулки с Бродским» Елены Якович.
Да, этот стиль во многом сформировался под влиянием фильмов, которые показывали на телеканале «Культура», в том числе интервью с Бродским. Когда я спрашиваю незнакомцев, как они представляют себе стиль петербуржцев, тренч — самый популярный ответ. На деле довольно старый визуальный код — тренч, вельветовый пиджак, вязаная жилетка — стереотипный портрет не просто петербуржца, а интеллигента из советских фильмов. Сегодня это называют academia core. Это образ либерального американского профессора, который растиражировался у нас после распада советского союза, но, возможно, проник еще во времена СССР.
Как говорил Бродский, «мы были большими американцами, чем сами американцы».
Да, но советские люди с некоторым запозданием впитывали моду с другой стороны железного занавеса. У многих шестидесятников дома висел портрет Хемингуэя в рыбацком свитере, сделанный в конце пятидесятых Юсуфом Каршем. Этот образ Хемингуэя лег в основу советских и постсоветских интеллигентских представлений о маскулинности — рыбацкий свитер с косами, грубые ботинки, иногда сигарета. Сформировалась стилевая константа, под которую все косили, от Довлатова до Высоцкого или Бодрова. Не знаю, был ли у Довлатова в гардеробе такой свитер, но у нескольких его персонажей — точно.
Бродский — человек с сигаретой, Довлатов — человек с бутылкой. Это тоже про маскулинность?
Да, до сих пор, если возникает потребность в демонстрации маскулинности, мужчины надевают растянутые свитера, драматично курят и плачут — по сути, это формула фотографий Довлатова и Бродского.
Я знаю много людей, кто начал курить из-за того, что это делал Бродский, и начали курить именно «Парламент», потому что его курил Бродский.
Надеюсь, нет людей, которые начали спиваться, потому что это делал их кумир по имени Сергей Довлатов.
Академическая бедность vs имитация богатства
Мы совершили грехопадение — и сейчас разговариваем а в Москве. Тебе не кажется, что здесь не в почете стиль академической бедности, в отличие от Петербурга?
Да, мы разговариваем недалеко от Патриков — культурного антонима Петербурга вообще и стиля академической бедности, в частности. В Москве люди имитируют богатство, петербуржцы, наоборот, тратят уйму усилий на создание эффекта интеллигентной малообеспеченности: например, массово ходят в секонды. Насколько я знаю, в Петербурге культура вторичного использования вещей более развита, чем в Москве, возможно это еще со времен ленинградских комисионок. При этом у стиля академической бедности есть референсы — тот же Бродский, например. Это и отличает академическую бедность от реальной. В настоящей нищете нет подражания, она максимально честная.
Патрики против бара «Хроники» и улицы Некрасова, важного топоса петербургского ритуала. А что еще входит в этот самый петербургский ритуал?
Пойти за кофе и книгами, но не в «Подписные издания», а в соседнюю «АкадЭмию». Само собой, сходить в музей Бродского «Полторы комнаты», а затем зайти в соседний бар «Конец прекрасной эпохи». Съесть чебурек в «Ларисочной». И закончить вечер в рюмочной. Наши герои пошли бы в «Сайгон», а вы отправляйтесь в «Наденьку», «Федю» или «Косулю». Можно и в «Хроники», но к ним отношусь с опаской — безусловно, это часть петербургского ритуала, но именно там вы встретите всех подражателей Бродского.
Что выдает поддельного петербуржца? Как его вычислить в городской фауне?
Собирательный портрет псевдопетербуржца по результатам опроса моих подписчиков выглядит так: нужно надеть тот самый бежевый тренчик Бродского из секонда, вельветовые штаны и растянутый свитер. Взять шоппер «J'adore Saint-Petersbourg» из «Подписных». Погода у нас меняется с космической скоростью, так что не забудьте шарф, зонтик, берет и бутылочку водки. В таком виде следует петлять по Некрасова с томиком кого-нибудь в шопере, курить и плакать. В совокупности это, конечно, китч и карикатура. Что-то вроде человека с кепкой «I Love New York» в Нью-Йорке.
Какой стилевой тренд задаешь ты? Если раньше твои подписчики по примеру петербургских блогеров гуляли с собакой в Овсянниковском саду и пили кофе в Aster, то теперь пекут хлеб?
Пекут хлеб и читают час в день, не меньше. После того как Собака.ru назвали меня фэшн-нимфой, все бренды решили, что я задаю какие-то тренды. Спасибо большое, что отправляете мне вещи, не нужно теперь покупать. Но не уверена, что я действительно модный инфлюенсер. Я просто вписываюсь в уже существующий тренд, впитываю в себя то, что вижу. Я цитата цитаты, но не оригинал.
Симулякр?
Да, я — симулякр. Мне хватает трезвости признать, что я не автор.
Потому что автор мертв! (Смеется.)
Текст: Юлия Сенина, Полина Шевцова
Фото: Дарья Грицай
Стиль: Дмитрий Беляев
Визаж и волосы: Регина Садыкова
Свет: Владимир Сакунов, Skypoint
Собака.ru благодарит за поддержку
партнеров премии
«ТОП50. Самые знаменитые люди Петербурга» — 2025
Ювелирный бренд Parure Atelier
Комментарии (0)