Заслуженный работник культуры и уже сорок семь – 47! – лет педагог по классу скрипки Валентина Волкова продолжила династию преподавателей, которая оказалась намного глубже пары поколений, и стала родоначальником новой – и уже такой крепкой – музыкальной истории. Ее дочь Наталья Волкова практически двадцать лет работает концертмейстером в Детской музыкальной школе №4 имени Владимира Михайловича Свердлова в Тольятти и покоряет слушателей далеко за пределами Самарской области, а пятнадцатилетний внук Даниил Волков мастерски играет на скрипке и дает сольные выступления в разных городах России.
«Мне всегда не хватало рядом именно солиста-скрипача. Вот и решила вырастить его сама!»
Во время нашего знакомства с Натальей я узнала, что ваша династия простирается глубже, чем на три поколения. Что известно о ваших родственниках – музыкантах и преподавателях?
Валентина: Наши родственники из более ранних поколений были музыкантами-самоучками: как рассказывал мой папа, они играли на всем, что только попадалось под руку. Например, мой дядя здорово владел баяном, а сам папа – аккордеоном. А еще он был преподавателем, работал директором различных школ в Тольятти. Да и дедушка, и мама тоже преподавали.
Как вы искали информацию про свою семью: по рассказам родственников, письменным документам…
Валентина: В том числе и так. А еще за всю жизнь мой папа написал очень много биографических стихов, в которых описывал жизненный путь наших родственников: от своего деда, отца и брата до сестры, дочери, сына и внуков.
Насколько для вас важно узнавать какие-то новые факты об истории семьи?
Наталья: Кажется, все, что можно, мы уже собрали. По жизни мне очень помогает знание того, что за мной стоит большое количество педагогов – целая династия!
Даниил, часто ли мама и бабушка рассказывают тебе историю твоей семьи?
Даниил: Бабушка всегда рассказывает мне интересные истории, когда мы играем с ней в теннис на даче. Кстати, мне очень запомнился один случай из ее детства: вместе с родителями бабушка поехала на море на машине, ей стало скучно сидеть в кемпинге со взрослыми, и она нашла занятие поинтереснее – ушла заниматься в лес.
Какое самое первое детское воспоминание, связанное с музыкой, есть у каждого из вас?
Валентина: Как мой родной брат стучит палочками по всем моим учебникам. Кстати, в будущем он стал профессиональным ударником! Ну, и никогда не забуду, как мама меня направила на скрипку. Это была именно ее идея: «А может – скрипочка? Она так нежно играет!»
Даниил: Помню, что примерно в четыре года мне подарили магнитную музыкальную доску. Бабушка тогда сказала: «Ну все, пора заниматься!»
Наталья: Даня, конечно, этого не помнит, но свои первые музыкальные впечатления он получил еще в моем животе. Во время беременности я постоянно играла, а он стучал изнутри ногой. Моя мама не концертирующий скрипач, она больше педагог, а мне всегда не хватало рядом именно солиста-скрипача. Вот и решила вырастить его сама!
А мое первое воспоминание связано с тем, как мама сидит рядом со мной, и мы учимся играть на фортепиано. Мои маленькие и короткие пальцы не справляются с огромными клавишами, а она помогает мне правильно «ставить руку».
А до фортепиано были попытки игры на других инструментах?
Наталья: Меня пробовали отдать на скрипку, но преподаватель тогда сказал, что я «профнепригодна» для этого инструмента. По моим воспоминаниям, отсидев в долгой очереди на прослушивание и дойдя с полным равнодушием до ответственного момента проверки, я получила вердикт от преподавателя: «Нет ни слуха, ни чувства ритма».
Валентина: А потом она стала лучшим концертмейстером Самарской области…
Эти замечания вас не расстроили?
Наталья: Нисколько.
Валентина: У меня был похожий прецедент, когда ко мне на обучение пришла девочка, которую не взяли по итогам первого прослушивания. Сейчас она, закончив Московскую консерваторию, работает солисткой оркестра в театре Московской оперетты. Это еще одно доказательство, что слух – это вовсе не самое главное в музыке.
А что самое главное?
Валентина: Умение учиться, забота родителей, которые всегда помогают, терпение и трудоспособность. А слух можно развить со временем.
«У меня есть главный совет, который когда-то мне дали мама и бабушка: бояться не на сцене, а перед ней»
Зачастую профессиональный путь художников, актеров и – предполагаю – музыкантов во многом предопределен. Так было и в вашей семье?
Наталья: Нет! Даже в консерватории, когда у меня была небольшая травма руки и мне реально было больно играть, я думала, что на этом мой музыкальный путь завершен. Тогда моя мама абсолютно спокойно сказала: «Наташа, пробуй себя в разном!» Я, кстати, некоторое время работала в журналистике. Но потом боль отпустила, и передо мной даже не стоял вопрос, чем мне заниматься по жизни. Но важно сказать, что на меня никто и никогда не давил.
Вы придерживаетесь такого же мягкого подхода по отношению к сыну?
Наталья: Сейчас я веду себя более авторитарно, потому что вижу, насколько быстро меняется жизнь: замечаю, как профессии технической направленности не делают людей счастливыми. А я своему ребенку хочу дать лучшее. Да и в целом не знаю таких подростков, которые в пятнадцать лет твердо определились, кем хотят стать. Эта история из разряда фантастики! Уверена, что со временем сын будет счастлив в этой профессии. А если нет, то после среднего звена колледжа всегда можно выбрать иной путь.
Даниил, а кем ты хотел бы стать?
Даниил: Если не музыкантом? Наверное, пожарным! Но я не интересовался подробностями поступления. Мне сказали, что я буду музыкантом. Мне нравится и играть, и выступать на сцене.
Ваши родители – больше добрые наставники или искренние критики?
Валентина: Мои родители были постоянно заняты работой. Был момент, когда они уходили утром, мы, дети, еще спали, а приходили – уже спали. Наша семья жила так около двух лет. И если у них появлялось хотя бы немного свободного времени, мы проводили его вместе: зимой, например, отец брал меня с собой в лес кататься на лыжах. Так что общение с родителями приравнивалось к настоящему счастью. Но я всегда ощущала их поддержку. А один раз я почувствовала их гордость особенно сильно, когда папа увидел меня по телевизору, – он тогда практически заплакал!
Наталья: А для меня мама и не наставник, и не критик. В детстве, когда я сидела за инструментом и как-то плохо играла, между нами пролетали настоящие стрелы! Но после одиннадцати лет мама перестала заставлять меня играть – наши отношения и между друг другом – и мои к музыке! – сильно изменились. Мама стала меня часто хвалить. И эту поддержку я ощущаю до сих пор.
Даниил: Со мной бабушка, если в хорошем настроении, то добрая, а иногда бывает и не особо. А мама, скорее, требовательная!
Валентина: И это не просто так: игра на инструменте – это адский труд и зачастую скучная рутина. И без наставлений здесь никуда.
Какие музыкальные традиции в вашей семье передаются из поколения в поколение?
Даниил: Каждый наш праздник сопровождается скрипкой! Если есть скрипка – с вероятностью в двести процентов! – я буду играть.
Валентина: Так было и в моем детстве, когда мы собирались всей семьей и устраивали настоящие концерты. Позже эту эстафету мы переняли с мужем: всегда играли на гитаре и пели для наших гостей. Так что да – на всех праздниках мы музицируем.
Есть ли какие-то важные жизненные уроки, которые вы получили от своих родителей?
Валентина: Мой папа, поскольку он хорошо подбирал музыку на инструменте, не зная нот, всегда старался обучить этому навыку и меня. И это умение здорово помогло мне позже, во взрослом возрасте, когда я стала преподавать. До сих пор я иногда предлагаю своим ученикам подбирать мелодии на слух, без нот.
Наталья: Мама всегда (и до сих пор!) говорит мне: «На сцену надо выходить красивой!» Внешний вид должен соответствовать слуховому содержанию. Так что красивых концертных костюмов у меня действительно много – около двадцати!
Даниил: А у меня есть главный совет, который когда-то мне дали мама и бабушка: бояться не на сцене, а перед ней. Во время игры страха быть не должно. Перед слушателями нужно кайфовать!
«В последнее время замечаю, что одаренность может передаваться и через одно поколение»
Преподавать у своего внука – это тяжелый труд?
Валентина: Да, это сложный процесс, потому что иногда Даня не воспринимает меня как преподавателя. При любых обстоятельствах я для него – прежде всего – бабушка. Все держится на моем терпении. Сегодня он может вести себя просто идеально, а завтра ответить на мое замечание: «Я все правильно играю, не надо меня поправлять».
Насколько быть династийным музыкантом – это ответственная история?
Даниил: Мне кажется, что да, я несу большую ответственность. Не могу опозорить бабушку и маму.
А можно ли утверждать, что династийным музыкантам в профессии легче?
Наталья: Легче, но только на бытовом уровне: например, купить струны или подать заявку на конкурс, выстроить концертный и конкурсный график гораздо быстрее и проще. Но я не могу сказать, что династийным музыкантам легче пробиться в профессиональном плане. Это очень честная работа: если человек плохо играет, его никто не станет слушать. И тут ему уже ничем не поможешь.
Учите ли вы друг друга?
Наталья: Даня часто кидает мне послушать новую музыку – чаще всего фонк.
Валентина: Раньше я Наташу учила, а сейчас она меня. Я беру на себя всю рутину, а отработку тонкостей финального звучания доверяю дочери. И поскольку у меня огромный класс, мне удобнее, чтобы концертной частью занималась Наташа.
Да и Даня меня многому учит. В плане работы с учениками он для меня настоящий пример. Это раскрылось на проекте «Юный наставник», когда дети ведут уроки с более младшими детьми. Он умело объясняет многие вещи на своем уровне и языке.
Даниил: Наверное, у меня получается это благодаря тому, что я обращаю внимание на удобство во время игры, а не на то, «как правильно надо держать инструмент».
Часто ли у вас дома играет музыка?
Наталья: Постоянно. Она никогда не прекращается. Нам повезло с соседями, которые с пониманием относятся и к нашим репетициям, и к музыкальным предпочтениям. А вот, например, за рулем я всегда езжу в полной тишине – это то самое время, когда я перезагружаюсь.
Чем вы любите заниматься вместе, помимо музыки?
Даниил: Мы с бабушкой в теннис играем. Всей семьей ходим за грибами и иногда на рыбалку, плаваем на сапах, ходим в театр и в филармонию.
Как вам кажется, династии музыкантов – редкая история?
Валентина: Однозначно, но я все же с ними встречаюсь. В основном ко мне приводят детей те родители, которые сами закончили музыкальную школу, но так и не стали музыкантами. Я часто интересуюсь у родственников историей семьи. И в последнее время замечаю, что одаренность может передаваться и через одно поколение.
Наталья: Со временем многие профессии просто начали уходить в историю. Люди получили свободу выбора, и продолжать династии им стало неинтересно. Свою роль сыграло и технологическое развитие. Но сейчас, в XXI веке, династии начинают возвращаться. Почему? Мне кажется, если ты достаточно способный, то даже в таких не очень высокооплачиваемых профессиях, как преподаватель и музыкант, ты все равно будешь востребован. А главное – ты будешь счастлив. Люди все реже бегут за рублем – они готовы развивать семейное дело и передавать его из поколения в поколение.
Текст: Ксения Возгорькова
Фото: Эльдар Март
Комментарии (0)