Подвести итоги года в самарском – и не только! – кино нам помог сценарист, режиссер и продюсер – а еще оператор и композитор! – Егор Чичканов, который в этом году снял – и привез его в родной город! – свой первый международный блокбастер «Мажор в Дубае». Поздравили амбассадора города на Волге с рождением сына – которое, по признанию Егора, уже начинает оказывать влияние на творчество! – и поговорили о плюсах – и минусах! – нашего кино, звездных актерах и важности кастинга.
«Мне хочется попробовать сделать свой собственный маленький проект, на который я смогу влиять как продюсер, как сценарист и как режиссер»
В твоем профиле на «Кинопоиске» указано множество ролей: сценарист, режиссер, продюсер, оператор и даже композитор! Какую из «шляп» ты надеваешь чаще?
Пожалуй, чаще я работаю режиссером. Но всегда стараюсь придерживаться любимой модели: снимаю то, что сам написал. Собственно, меня так чаще всего и приглашают «комплектом», потому что для продюсеров это самый выгодный вариант – найти человека, который будет вести проект полностью. Правда, у этой медали две стороны: если я сам пишу текст, сам его снимаю и монтирую, сам провожу кастинги и вообще все делаю сам, зачем мне кто-то еще? И тут вопрос не в том, что мне не нужны – потому что нужны! – продюсеры, а в том, что хочется найти «своего» человека, с которым мы будем на одной волне. Это важно, потому что как режиссер я просто физически не могу решить какие-то вопросы. Поговорить можно, но влияние на ситуацию у этого разговора будет нулевое. По сути, мой контракт – и влияние на проект – заканчивается, когда я сдал фильм. А как насчет рекламы? Как насчет продвижения? Что там по роялти? По сути, все, что в американском бизнесе существует как бы де-факто, у нас пока вообще отсутствует: проценты с прибылей у нас получали только суперзвезды уровня Золотарева, который в итоге ушел в продюсирование. Но я так не хочу: так как я всегда плохо разбирался в финансовых вопросах, мне хочется объединить креативную часть с финансовой и попробовать сделать свой собственный маленький проект, на который я смогу влиять как продюсер, как сценарист и как режиссер. Воплотить американскую инди-модель в российской действительности. Тем более что все предпосылки для такого шага есть: российский кинорынок сейчас переживает определенную стагнацию после золотой пятилетки, когда в индустрию хлынули деньги от онлайн-платформ. В итоге, если раньше запускалось все, на все хватало денег, сегодня рисковать никто не хочет. Это лето, когда в разгар съемочного сезона почти каждый третий проект закрывался или замораживался на разных этапах, стало очень показательным. Нет, я не сгущаю краски: все в итоге будет хорошо и без работы никто не останется, просто количество проектов сократится по сравнению с сытыми сезонами.
А какую проблему поможет решить инди-модель, которую ты так хочешь оживить?
Одна из глобальных проблем индустрии – очень короткий цикл подготовки. У нас появились деньги? Запускаем! И вот у тебя всего два-три месяца на подготовку фильма или сезона сериала. Этого очень мало. В итоге у тебя переработки и плохо выстроена актерская занятость, тебе приходится больше платить за локации, потому что ты выкупаешь их в последний момент, и все это плохо сказывается на бюджете. Моя идея строится на том, чтобы привлекать всех необходимых специалистов – художников, гримеров и так далее – на уровне создания сценария. Потому что сегодня у нас сценарии «считают» неделями, а потом выдают бюджет, построенный на «это средняя цена по рынку», которого не хватает почти ни на что. Получается, мы делаем штучный продукт, а разговариваем, как будто мы яблоками торгуем. Возможно, такая модель работает в масштабных продюсерских конгломератах, где мыслят другими категориями, но внутри одного проекта это не работает. И все это прекрасно понимают. Собственно, эти идеи озвучиваю не только я, так что пробовать будут многие. Естественно, у кого-то из нас не получится. Разумеется, кто-то прогорит и отвалится. Но прямо сейчас я ощущаю атмосферу панк-рока, которой пропитана индустрия. Посмотрим, к чему это приведет.
«Кино – это же очень сложная производственная сфера: каждый раз собираешь маленький заводик, решаешь множество технических и организационных вопросов и вникаешь в разные бухгалтерские тонкости»
Лично я нисколько не сомневаюсь, что твою биографию уже сегодня можно использовать вместо книги «Как добиться успеха». Но интересно твое мнение: можно ли смело уже говорить о том, что вот самарский режиссер, продюсер и сценарист теперь представляет наш город в большой федеральной киноиндустрии?
Я не знаю, как там насчет представляет, но да, можно сказать, что я пробился в первый эшелон. С другой стороны, сложно говорить о представительстве Самары: в индустрии всем плевать, откуда я.
А приглашение поработать с франшизой «Мажора» – это для тебя что?
«Мажор» стал для меня вызовом: смогу ли я как режиссер снять блокбастер по чужому тексту? Просто после того, как я получил сценарий и попробовал его покрутить, чтобы понять, как в системе вращаются шестеренки, у меня почти по каждому циклу и решению героев возникли вопросы. Но изменить в тексте у меня ничего не получилось, поэтому я максимально переключился на юмор и экшн. Честно говоря, до начала работы был не очень знаком с франшизой и видел только первый сезон, когда сериал еще на Netflix заходил. Но, когда продюсер Даша Капля пришла с предложением снять фильм в Дубае, я согласился с условием: мы не будем снимать виды Дубая в Москве, а на самом деле поедем в Эмираты и сделаем международный размашистый боевик. Признаться, давно хотел сделать что-то в стиле последнего «Форсажа», в котором герои на машине в космос вылетают. В итоге мы сделали что-то, чего еще не делал никто, и немного вышли за рамки франшизы.
Давно хотел у тебя спросить: то, что ты сегодня снимаешь, это то, о чем ты мечтал? Или все – как принято во взрослой жизни – построено на компромиссах?
Компромиссы есть всегда. И будут, конечно. Кино – это же очень сложная производственная сфера: каждый раз собираешь маленький заводик, решаешь множество технических и организационных вопросов и вникаешь в разные бухгалтерские тонкости. Конечно, чем больше работаешь, тем лучше разбираешься во всех нюансах, но получается пока не все: где-то я повторяюсь, где-то у меня не самые удачные сцены, иногда не получается найти удачное решение. Но процесс идет. Я учусь, делая то, что мне нравится. И потом, знаешь, многие думают, что самое сложное – это съемки. Но это, скорее, самая стрессовая составляющая процесса. И самая веселая! А потом начинаются «битвы» с продюсерами, монтаж и дальнейший продакшн: вот там самое тяжкое. На этом этапе можно много потерять, так что приходится идти на компромиссы, и начинаются торги: хорошо, это мы уберем, но это давайте вернем и оставим. И это, пожалуй, главная причина, по которой я хочу попробовать сделать что-то, где только я буду это регулировать. Плюс, я же занимаюсь юмористическими штуками: у меня и экшн, и мелодрама через юмор. А у нас получается так, что решения о том, что смешно, а что не очень, принимает продюсер. В итоге мы часто теряем сюжетные линии, а кино становится более результативным – герои приходят к решению своих проблем без переживаний и размышлений. Злые критики обычно пишут: «Ха-ха, очередная дырка в сюжете». А у нас просто кусок фильма на монтаже вырезали, потому что «Это долго!»
А есть что-то из того, что сняли за последние два-три года, а ты посмотрел и сказал себе: «Жалко, что это сделал не я!»?
На определенном этапе я вдруг понял, что мне уже недостаточно, чтобы проект был успешным: хочется, чтобы он стал значимым. И вот листаешь иногда сценарий и видишь: это будет успешно и прикольно, да. Но как режиссеру мне это совсем неинтересно. Вот, например, читал недавно сценарий про отца, который вышел из тюрьмы и старается наладить отношения с дочерью: действительно хороший текст, хороший автор и так далее. Но я, когда читал, думал, насколько мне интересно снять фильм, в котором все будет понятно с самого начала? Важная ли это работа? С одной стороны, конечно: зритель увидит героев, с которыми встречается ежедневно. С другой: это как минимум четвертый проект, в котором герой выходит из тюрьмы. Много проектов, в которых герои – инвалиды. Это прекрасно с точки зрения социального импакта, но тоже не совсем моя тема. Пока я ищу то, что мне на самом деле хочется сделать, расскажу о проекте, который вызвал у меня зависть – это сериал «Между нами химия», который написала и сняла моя подруга Карина Чувикова. Там такое классное существование, так классно все смонтировано и так классно актерски придумано! За секунды в кадре сталкиваются радость, горе, драма и смех. И без каких-то манипуляций, просто свежо, классно и с офигенными персонажами. А если говорить о зарубежных хитах, я там почти всему завидую. Взять хотя бы «Разделение»: схожу с ума от этой концепции и мечтаю снять хотя бы одну серию для этого сериала. Но там просто другой уровень.
И тут я снова спрошу: насколько мы близки к этому другому уровню?
А я снова отвечу: мы давно впереди Европы, например. Качество наших фильмов и сериалов становится все выше, и речь не только о техническом качестве. Проблема – если это стоит считать проблемой – в другом: наши сюжеты не универсальные. Мы обращаемся к нашему внутреннему зрителю и обсуждаем с ним локальные темы. Условно говоря, «Горько» не будет «работать» на глобальный рынок – это не «Мальчишник в Вегасе», который во всем мире воспринимается одинаково. У нас слишком многое построено на аутентичности и узнаваемости. И это нормально. Комедия во всех странах так работает, и во всех странах локальное смешное всегда в национальных топах. А как переводить национальный колорит, когда каждая реплика отражает культурный пласт? Сложно. А глобального зрителя у нас нет, и на этом круг замыкается. И это один из ответов на вопрос, почему у нас нет жанровых работ или удачных драм, которые могли бы претендовать на условный «Оскар». Без учета этого, у нас крутая киноиндустрия. Когда говорят о Голливуде, часто забывают, что там снимают много очень разного кино, в том числе и плохого. Пропорция примерно такая: сняли тысячу фильмов, до кинотеатров дошло около пятидесяти, а вот хороших из них всего два-три. У нас все ровно точно так же! И законы рынка одни для всех: деньги зарабатывают самые массовые и «коммерческие» ленты. И получается так: когда один фильм собирает кассу, все начинают снимать похожее. Сейчас, например, со сказками так получится. Поэтому я уже начинаю волноваться, не устанут ли от них люди, когда мы с «Русланом и Людмилой» выйдем.
«Арифметика простая: смотреть сказку ребенок придет не один, а с родителями»
Давай на сказках поподробнее остановимся! Повышенная концентрация сказкосодержащего продукта – это какой-то заказ сверху? Год детского кино?
Нет. Это на самом деле запрос рынка. И мне нравится развитие ситуации, потому что до определенного момента никто не хотел снимать детского кино. А потом на экраны вышла сказка «По щучьему велению», заработала миллиард, и рынок быстро отреагировал на тренд. Тут же нужно учитывать не только зрительский интерес, но и другие мелочи. Арифметика простая: смотреть сказку ребенок придет не один, а с родителями. Это значит, вместо одного билета купят сразу два, три или даже пять. А это продюсерам очень нравится. И кинотеатрам тоже. Есть конечно, нюанс, о котором все забывают: повышенный спрос приводит к перепроизводству. Но давай не будем о грустном.
Переходим к веселому: чем удивит нас твоя версия сказки Пушкина? Много ты переписывал за Александром Сергеевичем?
Начнем с того, что я вообще не люблю сказки. Когда мне предложили снять «Руслана и Людмилу», я перечитал сказку и понял: текст не работает. Нет, дело не в том, что я критикую Пушкина, просто для кино его история совсем не подходит. Главная проблема проста: там нет героев для кино. Руслан, который решает все проблемы силой и кулаками, даже не пытаясь проявить находчивость или хитрость. Черномор – огромная проблема. Причем не одна, а три. Это три главных персонажа. Это Черномор, который в одной поэме длиннобородый маленький дядечка-волшебник, а в другой – воевода, который выходит из моря с тремя десятками богатырей. Хотя на самом-то деле он черный мор, чума. Людмила, которую похитили, потомилась-потомилась, а потом ее спасли. С точки зрения кинодраматургии – это тихий ужас. И это я еще ни слова не сказал про третий акт сказки, в котором – ни с того, ни с сего – появляются печенеги только ради того, чтобы обеспечить Руслану эффектное появление. К Александру Сергеевичу у меня вопросов нет: в книге можно позволить себе героя, у которого нет никакой мотивации. Но у кино другие законы. Поэтому я пришел к продюсерам отказываться: «Не буду это снимать, тут ничего не работает». А меня подкупили тем, что выдали полный карт-бланш на переделку: «Делай, что хочешь, мы лезть не станем!» Не буду раскрывать всех секретов, но скажу, что все три витязя у нас отправляются за Людмилой вместе, как мушкетеры у Дюма. А еще в фильме очень много компьютерной графики – это мой первый серьезный опыт с CGI.
«Кастинг – это один из самых важных этапов производства»
Много графики и не очень много актерской игры – это современный тренд? Я один из тех, кто скучает по поколению великих актеров – Евстигнеев, Папанов, Бурков. Есть ли сейчас гении такого уровня у нас? Если нет, почему? И как думаешь, нужны ли они вообще в современном «результативном» кино?
Слушай, ну, в твоем вопросе уже есть ответ. Мне кажется, что кино изменилось: хороших актеров полно, а вот ролей для них и нет почти. Да и потребности в таких ролях тоже нет. Старые фильмы сегодня смотрятся в определенном смысле анахронизмом: современный киноязык циничный и поверхностный какой-то. Я бы лучше поговорил о том, что сегодня у нас нигде почти не готовят актеров для кино: нам сильно не хватает школы. И это еще одна причина, по которой наши фильмы проигрывают зарубежным.
В «Мажоре» ты работал с Павлом Прилучным, главную роль в «Руслане и Людмиле» сыграл Рузиль Минекаев – герой одной из обложек Собака.ru, между прочим! Как тебе работается со звездами?
Актеры – тоже люди. И медийный образ не всегда совпадает с реальным. Поэтому на съемочной площадке возникают разные ситуации – это нормально. Чисто по-человечески, с кем-то работать приятнее, но в целом все относятся к своему делу профессионально. Тем более что у многих звезд медийный образ совпадает с образом героя, что позволяет им точнее отыгрывать какие-то нюансы и полутона: так у нас было с Прилучным, например, когда мы снимали «Мажора в Дубае». Тут нужно отметить, что кастинг – это один из самых важных этапов производства. Я, например, всегда стараюсь «тащить» в свои проекты актеров, с которыми мы уже работали вместе, они понимают мои требования, принимают мой темпоритм и доверяют мне как режиссеру. Потому что, если нет доверия, ничего не получится. Я бы даже так сказал: по сути, от режиссера требуется найти хорошего оператора, хороших художников – по костюму и по гриму – и провести кастинг. С остальным может справиться помощник режиссера.
Кстати, о кастинге! У меня есть знакомые, которые очень интересовались, что нужно сделать, чтобы получить постельную сцену с Прилучным в следующем «Мажоре», но я переформулирую немного вопрос: есть ли у человека «с улицы» возможность попасть на большой экран, пройдя кастинг?
Все не так просто. Запуская фильм в производство, продюсеры хотят на нем заработать или хотя бы вернуть то, что вложили. Поэтому главные роли достаются тем, кто сможет привести зрителей в кинотеатры. Раз уж мы говорим про Павла: у него – как и других звезд – огромная фан-база, а это по сути потенциальные зрители любого фильма, в котором он сыграет. Поэтому искать того, кто исполнит главную роль, приходится в рамках звездного пула: для продюсеров важно участие «первых» лиц в проекте. А вот на вторые роли попасть гораздо проще! Когда я снимал «И снова здравствуйте!», у меня было много эпизодников «с улицы». Потому что там звездность уже не важна, там нужно попадание в образ. Поэтому на роль бармена я отсмотрел несколько настоящих барменов, чтобы они смотрелись в кадре естественно и уверенно. Чтобы у него разные профессиональные фишечки проскальзывали. И чтобы зритель верил ему.
А можно ли дойти от эпизода до главной роли?
Да! Я лично знаю такие случаи, и они не единичные. Тут нужно иметь в виду, что в жизни актера огромное значение играет удача: ты можешь быть превосходным специалистом, но сидеть без ролей. Потому что кто-то когда-то что-то не то сказал про тебя за столом. Или о тебе просто не вспомнили, когда распределяли роли. Естественно, удача приходит к тому, кто что-то делает. Но это не отменяет того, что в мире кино нужно быть фартовым. Например, на «Руслана и Людмилу» меня посоветовал мой друг, с которым мы раньше работали. И так же я периодически кого-то советую. Мне жалко, что ли, если это классный человек? Так это и работает: хорошо себя зарекомендовал – получаешь шанс. Работаешь без косяков и не прожигаешь дедлайны? Все: ты уже в списке лучших!
Текст: Денис Либстер
Фото: пресс-служба «Кинопоиска»
Комментарии (0)