Как Алина и Лилиана Григалашвили стали главными фэшн-сестрами страны?

Мы — это все милые рилсы про сестер

Фиксируем расцвет поп-культурного феномена сестринства — от медиаклана Кардашьян, фэшн-императриц Мэри-Кейт и Эшли Олсен до моделинг-дуэта Беллы и Джиджи Хадид! Как сестры стали новыми звездами?

ЛИЛИ: Я для себя объясняю культ sisterhood очень просто — всем приятно наблюдать за теплыми отношениями между людьми, свя- занными между собой как родством, так и стилем и мышлением.

АЛИНА: Согласна. Вы подписываетесь на классного инфлюенсера, а потом оказывается, что есть еще один почти такой же человек, это интересно. Нам, кстати, из поп-культуры ближе всего Джиджи и Белла — насколько можно судить об этом со стороны, их отношения похожи на наши. Обожаю, как они поздравляют друг друга с днем рождения — мы с Лили всегда отправляем друг другу их посты. А еще я как-то подарила Белле на вечеринке в Париже кольцо Lili Archive, рассказала ей про Лили и ее бренд, на что она ответила: “Oh my god, you are such a good sister!” Для меня это лучший комплимент.

Как устроен систерхуд Григалашвили — тоже понимаете друг друга телепатически, как Белла и Джиджи?

АЛИНА: Да, несмотря на то, что Лили живет в Москве, а я в Лондоне, мы все равно понимаем друг друга с полуслова. Лили младше меня на 7 лет, и я очень protective по отношению к ней: если ее кто-то обижает, никогда не останусь в стороне. А еще мы — это все милые рилсы про сестер. Недавно был смешной момент: мой парень наткнулся на ролик, где сестры после долгой разлуки встречаются в аэропорту, бегут друг к другу, обнимаются и плачут, — и там мой лайк. Он сразу понял, что этот лайк означает: что я посмотрела это видео уже раз шесть, поплакала над ним и отправила его Лили.

ЛИЛИ: Sisterhood support — моя главная опора. Не представляю свою жизнь без старшей сестры. Алина научила меня всему, взрастив во мне чувство прекрасного. Она до сих пор ходит в Tate и присылает мне имена классных художников, которых я потом буду пристально изучать.

В отличие от поп-феномена sisterhood, не наблюдаем такого же успеха brotherhood: братская любовь — навязанный гендерный миф? Почему так?

АЛИНА: Думаю, дело в том, что соцсети и инфлюенсерство — в большей степени женская история, больше про девочек и для девочек. Плюс культура маскулинности не позволяет мужчинам выставлять свои чувства напоказ, демонстрировать уязвимость. Да и в целом братья как будто чаще конкурируют между собой — взять хотя бы Бекхэмов, которые все время публично ругаются.

ЛИЛИ: Гвасалия тоже поругались, бедные. Сплошной antihood!

Я жила внутри огромного мудборда

Наметим истоки систерхуда Григалашвили — как с детства складывалась ваша фэшн-мультивселенная?

ЛИЛИ: Самое яркое впечатление из детства — Алинина детская комната, полностью обклеенная вырезками из Vogue, Interview, AnOther Mag, Dazed. Именно у Алинки на стене я впервые увидела банку супа «Кэмпбелл» Энди Уорхола, где-то по соседству с портретом сестер Олсен. Мне было 6 лет, я тогда не знала, кто это вообще, а Алина уже в супермаленьком возрасте была кладезем моды, и я все это впитывала.

АЛИНА: Я коллекционировала журналы, это было мое хобби: привозила новые лоты из Европы и Америки, просила об этом всех своих друзей. Сейчас я понимаю, что жила внутри огромного мудборда aka доски желаний — там были мода, фотографии Лондона и красивых мужчин, и теперь все это у меня есть. (Смеется.) Еще я клеила на стену тексты любимых песен, “Baby Blue” King Krule например. Я до сих пор очень люблю Арчи Маршалла.

ЛИЛИ: Я росла уже в эпоху тиктока и была помешана на всяких arts & crafts-роликах:
как завороженная смотрела видео с керамикой, лепкой посуды и аксессуаров — из этого увлечения и вырос Lili Archive. Что касается моды, я обожала Yeezy Boost и ждала выхода каждой новой пары, ничего моднее в тот период просто не существовало! В каких-то из тех «изи бустов» я до сих пор хожу в спортзал, удобнее кроссовок для этого не придумать.

Study, study, learn

Алина, как от создания любительских мудбордов перейти к лонгридам в русском Vogue и созданию топового фэшн-канала «Отдел стиль жизни»? Нам срочно нужны главные сюжетные твисты твоего романа воспитания!

АЛИНА: Убеждена: если рано удается найти свое призвание — это настоящее благо- словение. Мне очень повезло: я всегда знала, что хочу быть журналистом. В старшей школе я прошла стажировку в Peopletalk у Лауры Джугелия, после которой осталась там почти на 5 лет. Тогда же начала вести свой телеграм-канал «Отдел стиль жизни» — моя должность редактора отдела «стиль жизни» легла в название канала. Затем ушла в The Blueprint, a через год меня пригласили на должность редактора моды Vogue.ru. Если бы в детстве мне сказали, что в 22 года меня будет хантить Vogue, я бы, с одной стороны, конечно, очень обрадовалась, а с другой — подумала бы, что как-то слишком поздно. (Смеется.)

Воу, а разве с крутым телеграм-каналом на десятки тысяч подписчиков можно работать в Vogue? Глянцевая легенда гласит, что редакторов Condé Nast заставляют уничтожать личные бренды во имя дримтим-стратегии.

АЛИНА: Меня не просили удалять канал, но и я сразу уточнила, что мне важно его со- хранить. Никто не возражал. Наверное, дело в том, что я работала уже в позднем Vogue, за два года до закрытия Condé Nast в России. У меня там была своя амбициозная цель. Мне хотелось начать писать аналитические фичеры, привнести критику — сделать так, чтобы конкурирующие издания напряглись и знали, что сайт Vogue с высокой долей вероятности отработает инфоповод раньше, чем они, и сделает это качественно. Думаю, за два года работы у меня получилось — по крайней мере, я проделанной работой удовлетворена. Я рада, что первой написала, что аутдор-мода становится новой лакшери-модой, — и первой не только в России, но и среди западных коллег. То же про workwear или тренд на email-рассылки. Я много писала в Vogue о новых именах локальной индустрии: Ненси Аветисян, которая вдохновляется в своей работе архитектурой армянской церкви; Роман Кянджалиев, который делает великолепные корсеты; классные девчонки NastyaMasha, которые работают с кроше, и многие другие. Я злюсь, когда говорят, что российский Vogue не поддерживал молодые таланты, — это неправда, я только этим и занималась. Рассказать о ком-то, о ком еще никто не писал, было моим наркотиком.

Лили, а у тебя когда-нибудь было желание сесть на дофаминовую медиаиглу?

ЛИЛИ: Я больше по тактильным ощущениям. Сначала делала слаймы, затем окрашивала одежду в технике тай-дай, потом увлеклась украшениями, и так родился Lili Archive. Название, кстати, придумала Алина — я пришла к ней и говорю: «Сис, мне нужно название для бренда». Она говорит: «Пусть это будет твой личный архив, в который будет входить все, что ты делаешь, — Lili Archive». Идеально подошло, нравится мне все так же, как в первый день, и до сих пор подходит по смыслу — все украшения Lili Archive я по-прежнему делаю из полимерной глины своими руками, где-то даже можно отпечатки разглядеть. Заказываю для колье и колечек кристаллы Swarovski прямиком из Австрии. Некоторые редкие и эксклюзивные виды кристаллов уже сняты с производства, но их еще можно найти где-то в мире. Однажды я планирую выйти из бижу-сегмента в ювелирный мир, но нужно набраться профессионализма.

Как прокачиваешь профессионализм?

ЛИЛИ: Я сейчас учусь в Высшей школе экономики, на курсе «Брендинг в индустрии моды» Кати Павелко и Анзора Канкулова. Я поступила туда, чтобы получить практические навыки для развития собственного бренда — от арт-дирекшна до финансового менеджмента. Но самообразование для меня не менее важно: я стараюсь держать руку на пульсе времени и много читать, смотреть, слушать и ресерчить. Как говорит моя любимая Миучча Прада: “Study, study, learn”.

АЛИНА: Поддерживаю Лили. Я тоже сейчас стараюсь в себя, как в шкатулку, постоянно складывать новые знания. Я живу недалеко от моей самой любимой в мире галереи Tate Modern, и эта близость регулярно подкидывает мне какие-то новые темы для размышления. Последнее, что меня сильно впечатлило, — работы художника Майка Келли про консьюмеризм и детскую травму и крутая выставка Эмили Кейм Кнгваррейе, которая как раз сейчас идет в «Тейте». Это выдающаяся представительница австралийского коренного народа анматьерре, которая начала писать картины после 80 лет — за 6 лет создала более трех тысяч работ. Плюс я помудрела и слезла с медиаиглы — ушла в пиар и стала коммуникационным директором Ushatava. Люблю эту работу за свободу творчества, ценю доверие основательниц Нино Шаматава и Алисы Ушаковой, обожаю брейнстормить со своей лучшей подругой, influence-менеджером Ushatava Сашей Осиповой. Например, коллаборация с дагестанским фермером Тимуром Далгатовым — наш креатив. Впрочем, я до сих пор люблю написать в «Отделе стиль жизни» о каком-нибудь тренде раньше остальных, а потом наблюдать, как другие модные каналы подхватывают тему так, будто всегда про нее знали. Еще я развиваю свою фэшн-рассылку Skirts & Notes на Substack. Нравится рассылка Рэйчел Ташджиан Opulent Tips, которая может не приходить по полгода. Я тоже пишу письма нерегулярно, и мне такая динамика больше всего подходит — мне важно, чтобы у читателя сохранялся вау-эффект от каждого нового эпизода.

Вайб эксклюзивности — точно суперсила украшений Лили, ставших заветным бижу-хитом всех фэшн-инфлюенсеров от Оксаны Рим до Саши Лусс! В чем секрет маркетинга Lili Archive?

ЛИЛИ: Все происходит органически — я только делаю поставку в магазин, и самые классные девчонки разбирают все новинки буквально за несколько дней. Я никогда целенаправленно не занималась пиаром бренда — если я дарю кому-то изделия Lili Archive, то только по любви, а не из-за количества подписчиков. Я счастлива, что у Lili Archive такое крутое комьюнити по всему миру — из мировых инфлюенсеров первой была Тина Кунаки, потом Норт Уэст. Мне пишет подруга: «Лили, зайди в тикток, Норт уже в Lili Archive в Японии с мамой путешествует!»

АЛИНА: Расскажу мою любимую историю. Лили говорит: «Слушай, а ты не знаешь эту женщину? Она на меня подписана, у нее не- сколько миллионов подписчиков, она такая классная». Я говорю: «Лили — это, вообще-то, мама Серены из “Сплетницы”». А Лили не смотрела! Оказалось, что Келли Разерфорд — поклонница Lili Archive. Они с Лили подружились и в следующую нашу поездку в Париж уже завтракали вместе у Келли в отеле.

Тина Кунаки, Эшли Грэм, Норт Уэст, Келли Разерфорд — инфлюенс-пул круче уже невозможно представить! Лили, остались ли селебрити, которых ты мечтаешь окольцевать?

ЛИЛИ: Рианна, моя ролевая модель с детства. Я Рианночку даже в директе с днем рождения поздравляла. (Смеется.) Но на самом деле, Lili Archive уже в семье: A$AP Rocky носит большое белое кольцо Lili Archive — мы его теперь называем Rocky Ring, бестселлер! Еще он мне в Париже сказал, что у него есть кулон леопардовый и его он тоже часто носит. И двоюродный брат Роки — A$AP Nast — тоже Lili Archive Boy: у него есть несколько колец и брелок-человечек Creature.

АЛИНА: Nast очень любит Lili Archive. В прошлом году я ходила к нему на день рождения и купила ему в подарок очки Prada, а Лили передала своего человечка Lili Archive. Очки были примерены довольно оперативно, а вот человечек рассматривался долго и с огромной радостью, это было супермило. Nast сразу решил, что повесит его на свою красную Louis Vuitton Speedy — и так и сделал.

Сначала Миучча, а потом все остальные

Вы главные русские фэшн-сестры поколения зумеров с мощнейшим пулом фолловеров, включая Келли Разерфорд и A$AP Rocky! В каких модных корах и вайбах вы схожи, а в чем тотально различны?

АЛИНА: У Лили стиль более женственный, а я часто покупаю вещи в мужском отделе — верхнюю одежду, рубашки, обувь. Мне нравится баланс женского и мужского. Но наше главное общее — мы обе любим Prada.

ЛИЛИ: Да, как в меме — сначала Миучча, а потом Ариана Гранде, Леди Гага и все остальные! Все, что делает синьора Прада, для нас с Алинкой абсолютный top of the top. Идеи Миуччи задают вектор всей индустрии. Синьора Прада просто потрясающая женщина — я лично в этом убедилась на афтерпати Miu Miu в парижском ресторане Gigi. Я была в красно-белом клетчатом костюме из коллекции Miu Miu Resort 2021, и первое, что я сказала Миучче: «У меня столько ваших архивов. Я так люблю все, что вы делаете». Она ответила: “I see” — и погладила мой костюм. Стою и думаю: «Какое счастье, что он у меня есть». А еще Миучча благословила кольцо Lili Archive, которое я тогда надела, — то самое, которое позже стало Rocky Ring.

АЛИНА: Я обожаю дизайн Prada. В нем есть всё, что я люблю. Я покупаю что-то новое в бутике — например, пижамную юбку, — потом прихожу домой, нахожу на ресейле какие-нибудь резиновые тапки из коллекции десятилетней давности, надеваю все это с брутальными очками из спортивной линейки, и все это друг с другом работает. В этом магия Prada.

Помимо Prada, что еще идеально вписывается в семейный фэшн-канон?

ЛИЛИ: Мы любим украшения, хотя я, по долгу службы, больше — и изучаю, и ношу, а в основном изучаю, пока ношу. (Смеется.) Мы обе любим Jessica McCormack, Sophie Bille Brahe, Marie Lichtenberg — просто сказка. А еще Nadine Ghosn со своим сетом-бургером и талантливейшая грузинка Нина Джохадзе из NeverNoT: живет в Лондоне и создает потрясающие перстни с яркими цветными камнями. И мы всегда сохраняем в вишлист архив- ные и винтажные украшения Cartier — старых пантер и прочих зверушек.

С мировыми хедлайнерами разобрались — а кому из русских брендов можете раздать респекты?

АЛИНА: Из локальных марок я ношу только Ushatava — не потому, что я там работаю, просто многие вещи мне идут и хорошо уживаются в гардеробе. Особенно мне нравится наша базовая линейка Garderobe: много вареного хлопка, классные мягкие корсеты, юбки и полупрозрачные топы. Еще отмечу PiTKINA: у Наты Питькиной небольшой ассортимент, но очень крутое качество.

ЛИЛИ: А еще мы любим AZI Land Азизы Азим и ранних Nina Donis. C восторгом наблюдаю за всем, что делает Ульяна Сергеенко, — новый бутик просто дивной красоты. Нравится, как расцвел Stelmy силами принцессы стайлинга и каноничной Miu-Miu-girl Айшет Кужугет — у нее потрясающее видение и органика. И не могу не упомянуть Наташу Гольденберг, которая выпустила в рамках своего детского проекта The Little Door крутые белые пижамы, — мы не вылезали из них все лето.

Горы внутри меня

С сестринством все понятно, а что по motherhood? Любовь к моде и всему красивому с пеленок — мамина заслуга?

АЛИНА: Наша мама всегда очень классно одевалась, и я на 100% уверена, что моду мы полюбили из-за нее. Есть фото, где ей лет 16 и она стоит в розовой мини-юбке Gucci с монограммой — выглядит суперсовременно и очень модно, greatest hits эры Тома Форда.

ЛИЛИ: Папа тоже всегда стильно выглядел — в 1990-х это, конечно, были кожаные куртки, рубашки с закатанными рукавами, как полагалось грузину в те годы. Думаю, Грузия тоже наложила определенный отпечаток на нашу картину мира.

Каков ваш грузинский мудборд: Пиросмани, Руставели, Мцыри?

АЛИНА: У меня абсолютно грузинский характер, папин. Мы несколько раз в год приезжаем в наш грузинский дом к бабушке с дедушкой, и это всегда лучшее время. В силу папиной аэрофобии мы часто ездим в Грузию на машине через Казбеги: когда проезжаем заснеженные горы, у меня всегда захватывает дух. Я смотрю на них и думаю: какое счастье, что я имею к этим горам непосредственное отношение, что эти горы внутри меня.

ЛИЛИ: Для меня Грузия — это наша огромная семья, которая собирается вместе за одним столом и до ночи смеется, два джек-рассела, которые бегают по саду и, конечно, невероятно талантливые и стильные творческие люди: дизайнеры одежды и украшений, художники, музыканты. Счастлива, что Lili Archive представлен в тбилисском концепт-сторе Ieri Анки Цицишвили и Софико Гугуберидзе, наряду с другими знаменитыми на весь мир грузинскими дизайнерами.

Как думаете, есть объяснение феномену суперуспеха грузинской моды с пулом вау-кейсов вроде Демны и Давида Комахидзе? Грузины и фэшн — это комбо?

АЛИНА: Сегодня в креативных индустриях в целом много выдающихся талантов с Кавказа. Ибрагим Гатциев, Ян Югай, Паша Харатян — все из Осетии, Санан Гасанов из Азербайджана, Ахмат Биканов из Кабардино-Балкарии. Мой молодой человек Азамат Ныров, сооснователь архитектурного бюро SKNYPL, тоже из Нальчика. Мне кажется, эта закономерность обусловлена природой, воспитывающей в человеке чувство прекрасного. Красота вокруг очень важна — мечтаю жить в горах в деревенском доме.

ЛИЛИ: Горы — это еще кусочек детства. Сейчас не так часто бываю в Грузии, невероятно скучаю.

АЛИНА: Просто ты выросла и летние каникулы закончились!

Фото: Ибрагим Гатциев 

Текст: Юлия Машнич и Полина Шевцова 

Продюсер: Екатерина Кузнецова 

Визаж и волосы: Роман Коверга 

Свет: Дима Суворов / Bold Moscow

Ретушь: Анастасия Суворова