Дмитрий Колчин:«У меня нет любимых режиссеров и жанров, но я больше люблю выдуманные истории – для меня кино все равно сказка»

Актер и сценарист прошел КВН на уровне hard – стал чемпионом Высшей лиги в составе команды «СОК» и шесть лет работал редактором передачи – и выбрал для самореализации кино: на сегодняшний день в его портфолио более сорока проектов.

Что привело тебя на сцену?

Сцену я ненавижу, боюсь и терпеть не могу. Просто перебарывать гигантское количество собственных комплексов, связанных с моей внешностью, весом, какими-то огрехами в образовании, воспитании и так далее, доступными инструментами было очень сложно. Сцена — инструмент более универсальный, но к ней мало кто приходит осознанно: в основном туда идут те, кому этого хочется. Самодеятельность сама по себе мне всегда была в кайф: я любил ее в разных проявлениях. К тому же для меня была очень важна тусовка, которой у меня не было, но в которую мне всегда хотелось. И со школьных времен эта тусовка не сильно изменилась: до сих пор дружу с теми, с кем я занимался в Кировском центре внешкольной работы, а со своей женой я познакомился еще в лагере, когда она была школьницей, а я – вожатым. А КВН был единственной формой самовыражения, которую я в какой-то момент мог себе позволить. Хотя играть я с самого начала не планировал – думал, что буду придумывать что-нибудь и стоять за кулисами. Но аппетит пришел во время еды! Появились спонсоры, получилось организовать команду, начались гастроли, пришла узнаваемость, а потом я стал редактором, продюсером и сценаристом этой огромной машины, и начался КВН, который я хотел. Если раньше был КВН для всех, а этот начался для себя. Вот эти шесть лет, которые я работал редактором, наверное, для меня были эмоционально ярче и интереснее, чем те, которые были до. Хотя первые эмоции всегда яркие, такие сильные.

Можно ли поставить знак равенства между Дмитрием Колчиным и его героем из КВН – тем суровым деловитым мужичком, который покорил жюри Высшей лиги?

Нет, конечно! Это же прикол. Он родился, развился и в какой-то степени постарел, а я вот живу дальше. Это была просто еще одна жизнь внутри моей жизненной вселенной. Да я в принципе не такой человек! Я очень жесткий и требовательный в плане работы, потому что очень ленив и предпочитаю лучше один раз сделаю все хорошо, чем буду десять раз переделывать. Для меня это очень важно. А у этого персонажа все было наоборот: плевать он хотел на какие-то там подготовки. Так что мне просто надо было зеркалить то, что у меня не получается, а оно получалось идеально.

Это правда, что самые грустные люди на планете – это клоуны?

Наверное, соглашусь. Но это же не про грусть – это про одиночество, это про внутренний конфликт и драму, которую ты каждый день переживаешь, когда заставляешь людей смеяться. Наверное, клоуны – самые гениальные люди в этом смысле, потому что они способны вызывать у людей реакции глубокие и сильные, и совершенно не важно, веселые они или грустные. Я с большим уважением отношусь к чему-то подобному: никогда не буду говорить банальности в стиле «Жизнь одна, ребята, надо веселиться!» Может быть, это уже возраст сказывается, может, это началось после того, как я стал папой. В принципе тот, кто занимается – исполнительно, а не с продюсерской точки зрения – юмором, должен быть и грустным, и одиноким, и эмпатичным. Потому что иначе его не будет трогать ничего, а значит, и вас тоже не затронет. Получится ложь, фальшь и самообман.

Перефразируя пословицу про курицу и яйцо, что появилось в твоей жизни раньше: КВН или кино?

Кино у меня вообще не было на горизонте: я никогда не планировал им заниматься. У меня был этап, связанный с КВН – очень яркий и успешный этап. Но когда я эту книгу дочитал до конца и закрыл, просто стал думать, что я могу делать дальше, и отвел себе полгода на принятие решения. Вариантов было достаточно, но в какой-то момент получил предложение прийти на пробы для фильма «Новогодний переполох». Я подумал: а почему нет? С телевидением я знаком хорошо, в лифтах в Останкино с кем-то здоровался. Но кино – это особенный мир. Я никогда не был на съемочной площадке и не знал, что там происходит. Но пробы прошли успешно. И, отвечая на вопрос о мостике из КВН в кино, скажу так: продюсеры, которые снимали этот фильм, были из команды КВН «Махачкалинские бродяги», сценаристы были бывшими кавээнщиками, а с режиссером я тоже был знаком по работе в Клубе веселых и находчивых. Получается, над фильмом работали действующие и бывшие члены Клуба.

Получается, на съемочной площадке ты просто продолжил играть в КВН?

Нет, не получается! С одной стороны, мы играли все равно в юмор, поэтому что-то было знакомо. Но было много деталей, мелочей и тонкостей, с которыми мы столкнулись в первый раз. После смены звонили друг другу из такси, советовались: «А ты вот сильно переигрываешь?» К тому же играть пришлось вместе с признанными звездами: оскароносным Владимиром Меньшовым, Яном Цапником и другими известными актерами. Слава Богу, режиссер и ребята нам помогли, все получилось очень удачно, и фильм вышел хороший.

После удачного дебюта отношение к фильмам как-то изменилось? Может, появились какие-то критерии отбора сценариев?

С тех пор это стало ремеслом. Когда вышел первый фильм, я еще не задумался о том, что это может быть постоянной работой, но маховик завертелся, и как-то все само собой пошло. Следующим проектом стала «Большая игра» – моя первая большая роль и большой монолог, который до сих пор шерится в соцсетях. После этого у меня появился агент, который привил мне профессиональное отношение к кино. Вот тогда и появились критерии отбора, требования к сценариям и личные принципы: что я буду делать с удовольствием, куда я готов поехать бесплатно и что мне даже не стоит присылать на рассмотрение.

После того, как кино стало твоей профессией, были мысли о каких-то актерских курсах или театральной школе?

Это был один из первых вопросов, который я задал своему агенту: «Наташа, наверное, мне надо пойти учиться?» Я же очень консервативен: я из провинции. У меня вообще все должно быть очень правильно, иначе я просто сломаюсь. Она сказала, что, конечно, стоит пойти учиться, если мне это нужно. А потом уточнила: «Если мы будем учиться, то когда мы будем сниматься?» И я тогда понял, что все немножко по-другому в кино устроено. Когда у тебя есть возможность приходить на пробы, где у тебя не спрашивают ни о дипломе, ни о том, у какого мастера ты закончил курс, а просто смотрят на твои способности, оценивая, подходишь ли ты, способен ли ты, иногда можно позволить себе обойтись без образования. Но, буду честен, я отдаю себе отчет, кто я в этой профессии в сравнении с профессиональными актерами. У меня была заметка в телефоне, в которой была написана цитата Квентина Тарантино: «Я не ходил в киношколу, я ходил в кино!»

Самое время спросить, какие классы из школы в стиле Тарантино запомнились тебе больше других?

Наверное, мой ответ будет не очень логичным, потому что я перестал делить кино на жанры: в какой-то момент оно для меня распалось на классное и все остальное. Мне вообще не принципиально комедия, триллер, драма, жесткий психологический детектив или историческая документалка: есть определенный класс, который ты видишь на трех первых минутах любого проекта. Потом у меня стал проявляться, если можно так выразиться, технический вкус. То есть он к художественному никакого отношения не имеет, он просто как бы предваряет твои ожидания, которые ты изначально занижаешь для того, чтобы меньше в жизни грустить. И вот когда это произошло в моей жизни, я перестал интересоваться новинками и рекомендациям стримингов. В прошлом году у меня было сто двадцать перелетов, и в каждый полет я скачиваю себе несколько серий чего-то нового, потому что в самолете у меня есть возможность отключиться абсолютно от всего, чтобы или погрузиться во что-то стоящее, или выключить то, что показалось мне скучным и неинтересным. Аргументы формата «Боже мой, Антониони!» со мной не работают: я никому ничего не должен, я зритель, ребята! Если мне фильм не зашел, я не стану себя мучать. Поэтому про киноклассы свои я могу сказать так: у меня нет любимых режиссеров и жанров, но я люблю больше выдуманные истории, чем похожие на правду – для меня кино все равно сказка. Оно должно быть для меня сказкой! Но бывают исключения из правил.

Мечтаешь сыграть Гамлета?

Нет. Объясню почему: я не театральный актер. Я театр вообще не очень люблю и, каюсь, не очень понимаю. Не набрасывайтесь на меня сразу, попробую объяснить. Я очень подвержен кинематографу, и мне не всегда интересно смотреть два часа на один общий план. Театр, я считаю, совсем другое искусство и другой срез актерской профессии, к которому я отношусь с огромным уважением. Но, если бы мне предложили сыграть Гамлета в кино, мне было бы некомфортно. Потому что мне было бы понятно, что я самозванец и не на своем месте. Мы вот недавно смотрели с детьми мультфильм и отметил, что с удовольствием сыграл бы пингвина, который там главного героя привозит. Идеальный эпизод без слов – роль мечты! Да, конечно, мне бы хотелось сыграть, например, в «Настоящем детективе» или в «Фантастических тварях»? Но хотел бы я сыграть там главную роль? Нет. Мне все-таки кажется, я должен делать то, что органично для меня, и то, что для меня комфортно. Это не значит, что я открещиваюсь от главных ролей – я хочу их играть. Но только не в классических легендарных постановках. Мне очень хочется сыграть моего персонажа: придумать, его, опираясь на личный багаж наблюдений, который я собрал за свою жизнь. Гамлет – это не мой персонаж. Думаю, если будет придумана история, в которой я смогу сыграть главную роль, она вряд ли будет хрестоматийной какой-то.

Какую из своих ролей ты считаешь самой удачной или успешной?

Каждый год есть какой-то проект, который интереснее, чем все остальные, который выстреливает громче других или который не оправдал возложенных на него надежд. Последние года три у меня часто бывают съемки с мая по ноябрь. Когда у меня появляется время, пишу в стол, чтобы потом когда-нибудь сесть в кресло продюсера и снять что-то свое. Поэтому о каких успехах можно говорить? В моем случае то, что я попал в кинобизнес актером, – это уже, в принципе, успех. Подавляющее большинство моих знакомых со скепсисом относились к моей новой профессии: «Подождем, когда ты наиграешься в этот паровоз-самолет Самара – Москва!» Однажды я попал в лонглист Премии АПКиТ за лучшую мужскую роль второго плана в сериале «Вне себя», а я про это даже не знал: мне потом поздравление прислали. Я стараюсь не сильно на это обращать внимание. Во-первых, это не очень хорошо на тебя влияет, потому что гордыня и тщеславие нас не обходят стороной, и я прекрасно понимаю, что это есть, и с этим надо быть осторожным. Воспитывать силу воли, скажем так: как купить огромный торт, но съесть только маленький кусочек и больше к этому торту не подходить. Успех — это то, что ты всегда помнишь, а я не люблю жить в прошлом. Для меня это чуждо: не люблю зацементированных воспоминаний в принципе. Да, можно порой в холодном ноябре уехать на дачу, наколоть дров и повспоминать былое, глядя вдаль, но постоянно жить в режиме «А помнишь?» – это, как мне кажется, уже индикатор проблемы психологического характера. Я все помню, просто на полках с наградами мне хочется оставить больше пустого места, не заставлять его какими-то кубками из прошлых жизней. Мне гораздо важнее, что у меня будет сегодня или завтра, чем то, что у меня было.

А вот твой девиз «Завтра у меня самолет», он же не лишает нас права считать тебя по-прежнему нашим самарским актером-творцом?

Знаешь, самое прикольное, что когда я прилетаю в Самару, кто-то всегда узнает меня в самолете, догоняет в зоне выдачи багажа и после совместного фото спрашивает: «А вы к нам по какому поводу?» Моя карьера не мешает мне оставаться жителем этого города, но для огромного количества людей меня здесь не существует. Это довольно необычно. Сначала мне казалось, что меня как будто выгнали. Как будто есть какое-то негласное правило: добился чего-то там? Вали! И всегда думаю: какая же ирония! Я всю свою жизнь хотел быть полезным здесь! Здесь я добивался больших успехов в творчестве, отсюда я транслировал наш город на федеральный, а потом на международный уровень. И ни разу за это время не услышал какого-то «спасибо», хотя мне этого очень хотелось! Мне это нужно было! Но я научился жить с осознанием, что «меня здесь нет» и построил собственный мир, в котором у меня нет никаких потребностей быть связанным с внешним, «А вы какими к нам судьбами?» Да господи, я всю свою жизнь здесь живу, я родился на Волжском проспекте, прожил всю свою школьную юность в Новосемейкино, а потом вернулся в Самару после школы. И все равно возникает вопрос: «Можем ли мы считать тебя самарским?» Не знаю даже, что ответить. Давай оставим здесь многоточие, это будет справедливо.

Текст: Денис Либстер
AI-изображения: Александр Зуев