Etro и ретро

Год назад я стал артистом, и с того момента география моей жизни изменилась. Раньше для меня существовали город Москва-Петербург и остальная Россия. Она казалась мне чем-то монолитным и необъятным. Но, поездив по стране со спектаклем «Фигаро», поставленным в антрепризе Евгения Миронова, я понял: Россия очень разная. Я даже составил некую градацию регионов от яркого позитива до откровенной депрессии. Например, в Саратове я увидел красивых и
веселых людей. Женщины по улицам ходили румяные, кровь с молоком! Вокруг них вертелись такие же румяные дети. Даже у птиц, казалось, проступал румянец, хотелось пуститься в пляс. А Челябинск, наоборот, произвел на меня впечатление города-зомби. Было ощущение, что вокруг страшные вампиры, которым не хватает крови, и все они умирают от недостатка сил. Желтые лица, круги под глазами... По городу была разлита жуткая депрессия. Это страшное место, и я не хочу туда возвращаться. Никогда.

Где бы я ни был – в Саратове, Самаре и так далее, – я везде искал дорогие магазины – из культурологического интереса. Я вам скажу, друзья, что люксовые бренды давно пришли в эти города, и сегодня провинциалы могут одеваться в Gucci или Dolce & Gabbana. Значит, в этих городках уже есть жертвы моды и даже трендсеттеры.

Последняя гастроль привела нас как раз в Самару. Когда я подъезжал к городу, мне позвонил мой друг Костя Андрикопулос, представитель Bosco di Ciliegi. Я ему сказал, где нахожусь, и он воскликнул: «Да это же наш город!» И действительно, проезжая по главной улице к своей гостинице, я увидел яркие витрины Max Mara, Etro и так далее, по соседству с которыми стояли покосившиеся древние домики с заборами. И я подумал: как хорошо, вышел из избы – и вот оно, люкс, через дорогу. А захотел России – вернулся домой. Мне эта идея понравилась, и город, казалось, расцветал передо мной гостеприимством. А потом я обнаружил, что в моем номере нет Интернета, который был мне необходим. Я спустился к администраторше и говорю: «Нельзя ли у вас воспользоваться Интернетом?» Она с удивлением посмотрела: «Нет, у нас в гостинице его нет». – Это меня потрясло. «А где есть?» – «Наверное, на Главпочтамте, это направо, в сторону реки». На следующее утро был большой мороз, и я, укутавшись, пошел в указанном направлении. Долго искал дверь и был уже практически взбешен, когда увидел маленькую стрелочку с надписью «Интернет». Очень мило. Я поднялся в отделение по приему посылок. Это был загон, напоминающий милицейский обезьянник, я вообще такого никогда не видел! За железными прутьями стояли три монитора. За одним из них сидела пожилая женщина, но дверь, ведущая в эту «камеру», была заперта. Я спросил, как мне воспользоваться Интернетом, и услышал в ответ, что все линии заняты. Тогда я им показал на свободные мониторы, но ответ был тот же – из трех компьютеров работал один. Я плюнул и попытался найти какое-нибудь интернет-кафе.

В общем, мне понадобилось полтора дня, чтобы добраться до Всемирной
сети, выход в которую осуществлялся из глухого подвала. После этого мне нужна была эмоциональная разгрузка, и я пошел в тот самый Bosco di Ciliegi. Там была фантастическая распродажа – 50%: висели роскошные шубы, кожаные пальто, стояло много обуви. «Много людей приходит?» – поинтересовался я у продавца. «Много», – был ответ. Продавец вздохнул и обвел печальным взглядом полные товара полки и вешалки. Из всего произошедшего со мной в Самаре я сделал забавный вывод: люкс опережает технологии, витрины бутиков украшают практически всю российскую провинцию, а вот найти там приличное интернет-кафе почти невозможно. Как и ресторан с достойной едой.

Мне кажется, что регионам важнее создать ощущение люкса, чем озаботиться качеством жизни. В общем, то, что обычный провинциал, живущий в плохой квартире и покупающий безвкусные яблоки в бюджетном супермаркете, следит за коллекциями D&G или даже Etro, – это жесткий парадокс удивительной России. Гламур здесь умудрился обогнать технологии.