«Ездить на вызовы было некому — все сами болели»: врачи скорой помощи из Петербурга — о работе во время пандемии

«До сих пор чувствую слабость после перенесенной пневмонии, но коллегам нужна помощь на вызовах»

Рассказывает Екатерина, врач неотложной помощи из Петербурга.

Я вошла в первую волну врачей скорой, заболевших COVID-19. В начале эпидемии почувствовала симптомы ОРВИ, мне сделали тест на коронавирус, и он оказался положительным. Результаты мазков пришли быстро, лаборатории еще не были перегружены.

Целый месяц я лечилась от пневмонии, но и сейчас не могу сказать, что чувствую себя отлично, все еще сохраняется слабость. Собираюсь подать заявку на получение выплат для заболевших медиков.

Остаточные симптомы в виде астении, утомляемости после COVID-19 могут сохраняться до двух месяцев, но я решила не ждать отличного самочувствия и вышла на работу. Моим коллегам была нужна помощь, медики вынуждены работать сутки через сутки (по трудовому законодательству после суток должно быть три выходных — Прим. ред), а бывали случаи, когда врачи выходили на смены несколько дней подряд. Сейчас, к счастью, ситуация улучшилась.

На нашей станции скорой помощи при поликлинике Фрунзенского района больше половины медиков переболели COVID-19. Я связываю это с тем, что в начале эпидемии нам не сразу выдали надежные средства индивидуальной защиты: трехслойные маски не спасали от заражения, ведь мы находились в тесном контакте с больными.

Сейчас проблем со спецодеждой нет, надевать её приходится часто, поток больных ОРВИ большой. За смену встречается 2-3 тяжелых пациента с подозрением на коронавирус. Людей с дыхательной недостаточностью,  декомпенсацией хронических заболеваний мы сразу госпитализируем. Если болезнь протекает в легкой форме, то пациент остается дома под присмотром участкового терапевта.

Люди реагируют на COVID-19 по-разному. Градус паники снизился, но некоторые по-прежнему вызывают нас без видимых симптомов и в страхе, что имеют дело с коронавирусной инфекцией. Кстати, чаще это молодые петербуржцы. Пожилые, как мне показалось, куда меньше боятся COVID-19 – они больше беспокоятся из-за соматических заболеваний, боятся инфарктов, инсультов, гипертонических кризов. Часто это одинокие люди, они боятся на ночь остаться одни, подозревают, что что-то может пойти не так и вызывают скорую. Приходится приезжать и успокаивать.

Я замечаю, что тенденция к спаду заболеваемости сейчас все же наметилась. Но это все, чем я могу вас обрадовать. О полном снятии ограничений, на мой взгляд, говорить пока рано, новые случаи заражения постоянно возникают. Советую всем продолжать соблюдать правила личной гигиены и сохранять дистанцию в общественных местах.

«Знаю, что правительство готовит нас к выходу из самоизоляции. Надеюсь, они отслеживают количество заболевших»

Рассказывает фельдшер одной из подстанций ССМП (фамилию и имя пожелала оставить неизвестными).

Я не представляют, что будет, если с 15 июня мы выйдем из самоизоляции. Количество вызовов скорой помощи только растет, бригады медиков стоят в очередях в больницы. Поток пациентов не уменьшается, наоборот, мы заметили всплеск, когда в первых числах июня некоторые вышли на работу. 

Бригады скорой помощи теперь выезжают на ОРВИ и в квартиры. Раньше мы вообще не принимали такие вызовы, этим занималась неотложка. Но сейчас многие медики болеют, неотложка часто занята – ОРВИ тоже наша работа. Каждую смену я попадаю на несколько случаев заболевания COVID-19 – вчера это было 4 выезда из 12. Работа напряженная, в больницах очереди из скорых, ждать приходится по 4-8 часов, иногда стоим всю ночь. Так как многие бригады заняты в очередях, оставшимся приходится непросто, они обслуживают весь город. 

Мы работаем по одному, хотя раньше медиков в бригаде было двое. Машин хватает, но врачи болеют. Мы стараемся закрывать свободные машины, я работаю через сутки. Если машины будут простаивать, скорых будет мало и на другие бригады упадет огромная нагрузка. 

Время, за которое мы должны приехать к пациенту – 20 минут. Подстанций довольно много, и диспетчеры стараются давать вызовы поближе к тебе. Но бывает, что вообще никого из медиков рядом нет, и мы едем из одного конца города в другой. Недавно еле успели доставить пациента в стационар. Был очень тяжелый случай, мы подключили мужчину к аппарату кислородного дыхания. Его, конечно, взяли в больнице без очереди. Сегодня узнала, что врачам все-таки удалось стабилизировать его состояние. 

Тяжело болеют люди 50 лет и старше, но бывают и молодые пациенты. Среди заболевших врачей много молодых, некоторым меньше 30. Сейчас у нас на скорой бум по заболеваемости медиков. За 2 дня с нашей подстанции ушли 9 человек. А у нас маленькая подстанция – 3 машины всего. Я думаю, это связано с тем, что люди не предупреждают диспетчера о наличии признаков ОРВИ. Диспетчер передает нам, что эпидемиологический анамнез спокойный, а по приезде выясняется – есть все симптомы COVID-19. Мы приезжаем только в маске и перчатках, и, конечно, заражаемся. 

Мы все тяжело переживаем трагические случаи с врачами. Я просматриваю списки погибших от коронавируса. Умер старший врач Манькович Владимир Самуилович, скончались врач-эвакуатор и педиатр с 24 станции скорой помощи. Нам всем страшно, мы тоже люди. Но работа есть работа. 

Изначально заболеваемость среди врачей была связана с нехваткой средств индивидуальной защиты. Нам приходилось повторно использовать одноразовую экипировку. Сейчас спецкостюмов хватает. Мы надеваем их, когда едем в зараженные больницы, везем пациента из дома на компьютерную томографию и даже когда получаем вызов к больному с повышенной температурой тела. Нашим водителям тоже выдали костюмы, но, к сожалению, и они иногда заражаются. 

Бригаде скорой помощи нужно выехать через 1-2 минуты после того, как поступил вызов. Мы научились надевать костюмы быстро, пока едем в машине. Но появилась еще одна проблема – в жару в них ужасно душно. Дышать трудно, пот течет, в очках ничего не видно. В таком костюме в +25 врачи проводят по 8 часов. 

Помимо костюмов, есть еще одно положительное изменение: теперь медики скорой каждую неделю сдают тест на COVID-19. Но почему-то тесты не всегда информативны: у всех, кто заболел на нашей подстанции, были отрицательные результаты. Я не знаю, как мне удалось не заразиться: с больными коронавирусом работала нос к носу с самого начала эпидемии. Верю, что у меня крепкий иммунитет, ведь я уже 25 лет в скорой помощи и еще ни разу не заразилась гриппом. 

Знаю, что правительство готовит нас к выходу из самоизоляции, надеюсь, они отслеживают количество заболевших. Думаю, что 15 июня еще не время закрывать карантин. Если вам необходимо выйти на работу, соблюдайте масочно-перчаточный режим и не выходите в общественные места в выходные. Иногда мне хочется подойти к людям в метро и сказать: "Пожалуйста, наденьте маску, вы нам столько работы прибавляете. Мы тоже боимся заболеть".

«Сейчас нас в полной мере оснащают СИЗами и дают обещанные выплаты — "ребята, только работайте, на вас вся надежда". Но, конечно, погибших коллег уже не вернуть»

Рассказывает Иван, врач одной из подстанций скорой медицинской помощи в Петербурге. 

В апреле во время одного из вызовов я провел 6 часов в кабине с пациентом с подозрением на COVID-19 — защищенный лишь медицинской маской. Результат не заставил себя ждать: через неделю у меня самого проявились признаки респираторного инфекционного заболевания. Поместили в самоизоляцию, взяли два мазка и провели КТ. К счастью, признаков пневомонии у меня не было, болезнь протекала в легкой форме. И хотя никто так и не увидел результатов моих тестов на COVID-19, через две недели я вновь был призван в бригаду — к моменту моего формального выздоровления уже половина коллектива нашей станции находилась на больничном, работать было просто некому.

В начале эпидемии я был возмущен условиями, в которые поместили врачей и которые привели к массовой волне заболеваемости — мы столкнулись с дефицитом элементарных медицинских масок, которые были вынуждены списывать поштучно. Сейчас нас в полной мере оснащают СИЗами и дают обещанные выплаты (в условиях пандемии врач скорой получает надбавку в 50 тысяч рублей — Прим. ред) — «ребята, только работайте, на вас вся надежда». Но, конечно, погибших коллег уже не вернуть.

За эти два месяца помимо колоссального числа заражений среди врачей «Скорой» мы получили и необходимый опыт. Логистика улучшилась в разы, теперь, приезжая на подозрение COVID-19, мы куда четче понимаем, как действовать. Да, по-прежнему много часов проводим в очередях на госпитализацию в стационар, жаримся в полиэтиленовом костюмах. Но, на мой взгляд, сложнее всего приходится врачам, которые работают даже не на скорой или в «ковидных» госпиталях. Сложнее всего приходится коллективам НИИ скорой помощи им. Джанелидзе, Елизаветинской больницы и Городской больницы № 26. Пациентов со всеми остальными заболеваниями теперь везут только в эти три условно «чистые» больницы города. Нагрузка на врачей просто сумасшедшая.

Вижу, что петербуржцы расслабились, перестали соблюдать эпидемиологические режимы — боюсь, это может осложнить выход из состояния пандемии, растянуть его на несколько месяцев или вообще полгода. На мой взгляд, рассуждать о победе над коронавирусом в Петербурге пока нельзя.

Записали: Ольга Шкворова, Катерина Резникова.