Номинант премии «ТОП 50. Самые знаменитые люди Петербурга» историк и краевед рассказал о пятом этапе развития Петроградской стороны, ее эволюции, начиная с петровских времен, и о том, как не загубить новый буржуазный район Петербурга.
На наших глазах на северо–западе Петербурга возникает новый городской район. К западу от линии «Спортивная» — «Чкаловская» — «Крестовская» возводится новый, вполне буржуазный город, Петроградская сторона вступает в пятый период своего развития.
Петр создавал здесь новую Красную площадь — главный административный квартал новой российской столицы. Не получилось. Потом почти на 200 лет Петербургская сторона превращается в полусельскую окраину, эдакий поселок городского типа, дважды в год — в ледоход и ледостав — она отрезана от центра. В 1903 году, с открытием Троицкого моста, начинается невиданный по масштабам процесс разрушения патриархальной деревянной застройки и появления огромных построенных по самым высоким тогдашним стандартам доходных домов. За 10 лет перед Первой мировой войной на Городском и Аптекарском островах построили 2 тыс. зданий: в результате нынешняя Петроградская сторона — крупнейший в мире район «эдвардианской» архитектуры — модерна и ретроспективизма.
Советская власть строила в районе относительно немного. Авторитарное государство любит большие незастроенные пустоши. Не удался проект нового районного центра, впрочем, от него остались великолепный Первый дом Ленсовета на Карповке и недостроенный Дворец культуры Промкооперации (ныне Ленсовета). Кое—где на месте разобранных в Гражданскую войну и блокаду деревянных домиков возвели дома в стиле сталинского ампира, вполне, надо сказать, доброкачественные. Самым интересным начинанием стало зонирование островов: Елагин — шумный отдых, Каменный — тихий, Крестовский — физкультура и спорт. Прелесть Петроградской стороны заключалась в ее незаконченности — какие—то скверики на месте уничтоженных деревянных домов, много пустого пространства. Эдакий сыр маасдам с дырками.
В первые два десятилетия нового Петербурга эти поры начинают застраивать новыми жилыми домами. Так погубили прелестный, зеленый Крестовский остров, изуродовали Александровский парк, застроили скверы на Большом и Каменноостровском проспектах. С другой стороны, расселение коммунальных квартир шло в районе очень споро, и из разночинного, даже пролетарского он становится более буржуазным.
Петербург — город по преимуществу вертикальной социальной стратификации, а не горизонтальной. То есть статус человека определял скорее не район его проживания, а этаж, на котором он жил, и был ли его обиталищем дворовый флигель, или окна жилья выходили на проспект, улицу, набережную. На Петроградской стороне уже в начале XX века возводят «парижеские» и «берлинистые» (выражаясь тогдашним языком) кварталы, претендующие на европейский лоск, — Каменноостровский, Большой между Архиерейской (Льва Толстого) площадью и Карповкой. Эту тему подхватывает появляющаяся теперь застройка Леонтьевского мыса, района к северу от «Чкаловской», Петровского острова. Здесь нечего особенно губить, «бестрамвайная глушь», словами Осипа Мандельштама, серая промышленная зона.
С появлением «Лахта центра», «Зенит-арены», Яхтенного моста, Западного скоростного диаметра, станций метро «Новокрестовская» и «Беговая», моста между Петровским и Васильевским островом территория приобретает новые градостроительные валентности. Но для того чтобы не загубить этот кусок нового Петербурга по примеру Крестовского острова, необходимо сохранять немногие его достопримечательности — Петровский парк, остатки фабрики «Красное знамя» на Пионерской улице, «Красной Баварии» и канатной фабрики Гота на Петровском острове. Нужен променад от Крестовского острова к Ватному (который, надеюсь, все же не застроят) вдоль Малой Невы — и далее через реконструируемый Александровский парк.
Ну и конечно, город должен позаботиться о соответствующей новой зоне городского притяжения инфраструктуре: набережные, пешеходные зоны, бульвары, парки, театры. Тогда пятый период развития Петроградской стороны может быть неожиданно успешным.
Петр создавал здесь новую Красную площадь — главный административный квартал новой российской столицы. Не получилось. Потом почти на 200 лет Петербургская сторона превращается в полусельскую окраину, эдакий поселок городского типа, дважды в год — в ледоход и ледостав — она отрезана от центра. В 1903 году, с открытием Троицкого моста, начинается невиданный по масштабам процесс разрушения патриархальной деревянной застройки и появления огромных построенных по самым высоким тогдашним стандартам доходных домов. За 10 лет перед Первой мировой войной на Городском и Аптекарском островах построили 2 тыс. зданий: в результате нынешняя Петроградская сторона — крупнейший в мире район «эдвардианской» архитектуры — модерна и ретроспективизма.
Советская власть строила в районе относительно немного. Авторитарное государство любит большие незастроенные пустоши. Не удался проект нового районного центра, впрочем, от него остались великолепный Первый дом Ленсовета на Карповке и недостроенный Дворец культуры Промкооперации (ныне Ленсовета). Кое—где на месте разобранных в Гражданскую войну и блокаду деревянных домиков возвели дома в стиле сталинского ампира, вполне, надо сказать, доброкачественные. Самым интересным начинанием стало зонирование островов: Елагин — шумный отдых, Каменный — тихий, Крестовский — физкультура и спорт. Прелесть Петроградской стороны заключалась в ее незаконченности — какие—то скверики на месте уничтоженных деревянных домов, много пустого пространства. Эдакий сыр маасдам с дырками.
В первые два десятилетия нового Петербурга эти поры начинают застраивать новыми жилыми домами. Так погубили прелестный, зеленый Крестовский остров, изуродовали Александровский парк, застроили скверы на Большом и Каменноостровском проспектах. С другой стороны, расселение коммунальных квартир шло в районе очень споро, и из разночинного, даже пролетарского он становится более буржуазным.
Петербург — город по преимуществу вертикальной социальной стратификации, а не горизонтальной. То есть статус человека определял скорее не район его проживания, а этаж, на котором он жил, и был ли его обиталищем дворовый флигель, или окна жилья выходили на проспект, улицу, набережную. На Петроградской стороне уже в начале XX века возводят «парижеские» и «берлинистые» (выражаясь тогдашним языком) кварталы, претендующие на европейский лоск, — Каменноостровский, Большой между Архиерейской (Льва Толстого) площадью и Карповкой. Эту тему подхватывает появляющаяся теперь застройка Леонтьевского мыса, района к северу от «Чкаловской», Петровского острова. Здесь нечего особенно губить, «бестрамвайная глушь», словами Осипа Мандельштама, серая промышленная зона.
С появлением «Лахта центра», «Зенит-арены», Яхтенного моста, Западного скоростного диаметра, станций метро «Новокрестовская» и «Беговая», моста между Петровским и Васильевским островом территория приобретает новые градостроительные валентности. Но для того чтобы не загубить этот кусок нового Петербурга по примеру Крестовского острова, необходимо сохранять немногие его достопримечательности — Петровский парк, остатки фабрики «Красное знамя» на Пионерской улице, «Красной Баварии» и канатной фабрики Гота на Петровском острове. Нужен променад от Крестовского острова к Ватному (который, надеюсь, все же не застроят) вдоль Малой Невы — и далее через реконструируемый Александровский парк.
Ну и конечно, город должен позаботиться о соответствующей новой зоне городского притяжения инфраструктуре: набережные, пешеходные зоны, бульвары, парки, театры. Тогда пятый период развития Петроградской стороны может быть неожиданно успешным.
По материалам «ДП».
Комментарии (0)