Нью-йоркский граффитист, известный под ником Futura 2000, — один из первых уличных художников, начинавших с раскрашивания поездов метро в конце 1970-х. Позже он выставлялся в галереях бок о боком с классиками авангарда, работал для панк-группы The Clash и для музыкального проекта UNKLE. Недавно он оставил автограф на петербургской стене — на Введенской улице, «Собака.ru» воспользовался возможностью поговорить с художником.
Русский стиль граффити выделяется среди остальных?
Откровенно говоря, он выглядит достаточно традиционно, потому что все стили в граффити уже давно известны. Главное отличие, конечно, в кириллических буквах. Но работы, которые я увидел в Петербурге, понравились мне больше, чем московские, может вас это порадует.
Вы говорили как-то, что в целом Петербург любите больше Москвы.
Да! Это два совершенно разных города, с разной архитектурой и устройством. Когда я приезжал в Петербург первый раз, в 1984 году, город был практически таким же, как сегодня: известные здания, церкви, мосты, Эрмитаж. Но меня удивило, что сейчас появилось так много граффити.
Вы строги к юным художникам, делающим свои первые граффити?
Я не критикую их, не бью по рукам. Когда я был молод, у меня тоже все получалось не сразу. Если представить граффити-культуру в виде здания, то можно сказать, что я закладывал его фундамент, видел планы. Но здание не строится усилиями одних только архитекторов. Весь мир — Европа, Азия, Россия, Австралия, Южная Америка — строит эту структуру общими силами.
Жена никогда не говорила вам, что вы занимаетесь ерундой, что нужно найти нормальную работу?
Нет. Мне это говорил отец. Родители велели мне быть муниципальным работником: «Стань водителем автобуса, рабочим, медиком». Они предлагали профессии, которые обеспечивают определенный уровень социальной защиты, удобство и стабильность. Когда ты художник, у тебя нет никакой гарантии дохода. Но я решил, что если много работать и очень стараться, то однажды добьешься успеха, — так и случилось. Всю жизнь я не строил планов на будущее, не копил денег, а жил одним днем.
Мне пятьдесят семь, но я чувствую себя молодым.
Вы сотрудничаете с абсолютно разными компаниями — Nike, Levi’s, Supreme, Burton, а теперь заключили контракт с Hennessy. Для вас имеет значение бренд?
Да, имеет. У меня есть репутация, которой я дорожу, поэтому я выбираю только те проекты, которые мне интересны. Как-то у меня была даже собственная компания в Японии — я делал одежду.
Текст: Анна Шагинян
Фото: Салима Сафарова
Комментарии (0)