Эксперимент редакции: как я съездила в гастропутешествие по Ленобласти

Точка отсчета
Индустрия агротуризма набрала миллионные обороты — как гостей, так и бюджетов — по всему миру: от дордонских шато до савонлиннских весей. Собрав внушительный список ферм, фермочек и фермищ в разном приближении к Петербургу, я выбрала Подпорожское направление, на северо-восток от города — на линию этого маршрута их нанизывалось больше всего. Место для ночевки я отыскала у «Зеленого хутора» — эта компания собирает продукты у фермеров практически со всей области, и гастрошедевры от купатов из мяса страуса до песто можно у них заказать на дом или забрать самовывозом из района Балтийского вокзала, отель Four Seasons, например, овощи берет только у них. На сайте организации есть раздел «Экожизнь» со списком хозяйств в области, которые принимают агротуристов. Для остроты ощущений я остановилась на самом скромном предложении: скупой текст обещал «проживание в деревянном доме, печное отопление, воду речную и  из родника, удобства в сенях, питание из продуктов подсобного хозяйства и помощь хозяевам по уходу за животными, контакт — Татьяна». Все это звучало страшно агротуристически, так что я позвонила и пугающе быстро договорилась о визите — кажется, у меня не спросили даже имя и время прибытия. Итак, в сумку уложены журналы — для презентов аборигенам, разменяны наличные и, чтобы аграрному вопросу придать глянцевый блеск в духе ситкома Absolutely Fabulous, в компанию призвана топ-менеджер крупнейшей медицинской компании Вера Пархоменко, специализирующаяся на высокобюджетных гастропутешествиях с географией от Ниццы до Новой Зеландии. Пожелав себе найти как можно больше пуха и пера, мы отправились по скатертью разложенной перед нами дороге.

Ферма «Деревня» в Матоксе
Сыроварня в тридцати пяти километрах от Петербурга имеет все плюсы продвинутого городского агропроекта. Безотказно работающий телефонный номер, по которому барышня даст исчерпывающую консультацию, кроме продуктовой лавки есть дегустационный зал для мастер-классов по сырам — мягким и твердым, молодым и выдержанным, козьим и коровьим. Возможен и даже обязателен предзаказ: моцарелла, камамбер, шевр, валансе, сент-мор, бри и фисьель — все около 300 рублей за головку! — исчезают с прилавка, как корова языком слизала. Наглядно изучить буренок, кстати, можно рядом — в большущем ангаре, где живут монументальные коровы, кавайные козлята и мультяшного вида овцы. Если первым потрясением на трассе агротрипа был душистый камамбер за 230 рублей, то вторым — то, что подружка Ганнибала Лектера Кларисса Старлинг зря боялась молчания ягнят: у овец абсолютно человеческий, но довольно неприятный тембр голоса, так что лучше бы помалкивали. Для поездки в Матоксу необязательно любить сыр как Рокфор из «Чипа и Дейла» — в лавке есть и экокосметика, и осетинский чай, и кавказский мед, но для длительной экскурсии по коровнику нужно действительно фанатеть от сельхозромантики: мой кашемировый шарф еще неделю благоухал так, что, кажется, выжми — польется козье молоко. Сообщаю сенсацию номер три: чтобы сделать селфи с коровой, не томитесь, пока Зорька посмотрит в камеру, — погладьте ее, поговорите с ней, и она охотно начнет позировать.

Экопоселение «Гришино»
Следующим пунктом назначения был поселок, основанный общиной друзей, с помпой покинувших городскую скверну. Они по предварительной записи зовут всех желающих на ржаной, пшеничный и ржано-пшеничный хлеб из русской печи по рецептам, собранным экосоциологами в Карелии, Вологодской и Архангельской областях, фитоохоту за иван-чаем, прогулки по этнологическим тропам и отмечать чуть ли не все праздники, записанные в посевном календаре. Однако, как обычно бывает, светлые люди оказались слишком светлыми: не смутившись проделанных нами километров, они дали нам от своих просветленных ворот поворот, хотя о визите я договаривалась заранее, — мол, своим интересом к ржаной закваске я маскирую коварный план изобразить их первертами. В общем, четвертый совет агропутешественнику: собираясь за гришинским караваем, оставляйте журналистскую корочку дома.

Монастырская гастрономия
Освободившееся время мы отдали красотам лежащего на пути белоснежно-изумрудного Свято-Троицкого Александра Свирского мужского монастыря XVI века постройки: градус благости его кукольных на вид башенок повышен выразительным видом на озеро, песнопениями из колонок и ладаном в воздухе. Тут время для откровения об отечественном агротуризме номер пять: пока российские фермы не настолько похожи на «Диснейленд», как нормандские сыроварни и бургундские винодельни, гастропутешествия необходимо усиливать несъедобными достопримечательностями — благо наши деревянное зодчество и церковная архитектура гораздо более чем удобоваримы. К тому же монастыри вообще, можно сказать, архивы национальной гастрономии — рецепты в них не меняются веками. В Свято-Троицком, например, хороши выпечка — расстегай с сигом или слойка с маком и квас — сладковатый, как чайный гриб, так как в него добавляют изюм. В трапезной Псково-Печерского монастыря булочки каменные, но продают классную медовуху — сладкую и хмельную. В скиту Свято-Успенского Святогорского мужского монастыря возле Пушгор сотни лет делают столбушинский сбитень — легендарный продукт-бренд: плотный, как кисель, напиток из двенадцати ингредиентов от корня солодки до зверобоя. 

Гостевые дома «Присвирье»
Еще три часа дороги мы провели за сравнительным анализом сэндвичей на заправках (лучшие — на Neste от «Балтийского хлеба» с лососем и яйцом) и глумясь над героями роад-хорроров (понятно же, надо не разделяться и зарядить телефон). Но когда мы подъехали в густой, как чернила каракатицы, темноте к паранормально маленькой и уединенной деревеньке Кезоручей на реке Свирь, вся серия ужастиков франшизы «Поворот не туда», развивающая сюжет, сформулированный в названии, нам не показалась такой смешной: что мы знаем о людях, у которых собрались ночевать? Что, если некая Татьяна не снимет трубку — ведь наш эппойнтмент не длился и минуты? На звонок нам ответили, и дальше все действительно было как в кино.

Женщина с молочно-белой кожей и копной соломенного цвета волос, прикрытых шапкой с кисточками, пожурив за тонкие перчатки, с порога увлекла нас на экскурсию: «Там — звери, но уже спят, здесь гостевой дом — ему больше ста лет, смотрите, тогда цифр-то строители не знали и бревна для срубов нумеровали зарубками, тут холодильник для улова, велики и снего­ходы. На это лето все уже занято, а сейчас на выходные менеджеры из Москвы приезжают на рыбалку. Нет-нет, это не основной бизнес — я помогла построить и курирую четырнадцать гостевых домов и гостиниц по всему Присвирью: возим туристов автобусами — недавно как раз давала мастер-класс губернатору Полтавченко и на конференции в Коми… Да вы замерзли небось — глаза по пять копеек! Николай Дмитрич картошку — вот там на холме сажаем — сделал с нашей бараниной, так что марш в дом!» Глаза у меня, нужно ли говорить, округлились от шока: абсолютно случайно найти главного героя в материал — журналистская Синяя птица, за которой можно гоняться не один год.

Пока под нежный, как маршмеллоу, самогон на засахарившемся варенье на столе сменялись картошка с бараньим фаршем из русской печи, соленые помидоры, квашеная капуста с льняным маслом, грибы по-вепсски (под­осиновики, подберезовики, белые и главный местный гриб черный груздь консервируют по технологии соленых, но при этом оставляя их пресными, и едят со сметаной — просто #отрывбашки), другие местные специалитеты — колоба с творогом, калитки с крупами, моченая облепиха и маринованный серебристый лук, скатертью же самобранкой разворачивалась за разговорами невероятная история Татьяны Макрушич, которая не только про экотуризм, но и про то, как прожить жизнь и не облажаться.

Сначала была советская олимпийская сборная по батуту. На выступ­лениях в США и Англии девочку из семьи военного везде сопровождал офицер КГБ — пока спорт не закончился травмой: во время выступления в Иллинойсе неожиданно включили музыку. Затем карьера в торговле — от профильного вуза и своего зоомагазина до крупнейшего сталепрокатного завода, где Татьяна познакомилась с мужем Николаем. Потом случились 1990-е, когда их партнера по бизнесу убили, а дом сожгли, — семья в один день собралась и уехала из Петербурга сюда, в Подпорожский район Ленинградской области. Оценив красоту здешних деревянных церквей, сохранившихся с XVII века, историю это края, населенного вепсами, и вкус продуктов, что дает местная земля, энергичная Татьяна Афанасьевна написала программу развития здесь гостевых домов и обратилась к государству. Муниципалитет поддержал Макрушич и всех, кто последует ее примеру. Местные не верили в интерес к их краю, но автобусы, присылаемые туристическими агентствами, с которыми договорилась лэнд-леди, их переубедили: сейчас гостей на берегу Онежского озера принимают Зайчиковы и Ефремовы, в центре города Подпорожье построена большая гостиница Family. Каждый развлекает гостей по-своему: кто дает мастер-классы по лепке вепсских оберегов, кто водит собирать целебный камень шунгит, кто готовит медвежатину и лосятину, добытую на охоте, — неизменна только экскурсия по достопримечательностям Серебряного кольца Присвирья. Чтобы вести ее самой, Татьяна выучилась в Институте культуры и теперь даже разрабатывает тематические туры на заказ: например, недавно для финнов, которым когда-то принадлежали эти земли, по памятным для их народа местам. На очереди новые задачи — рынок в Подпорожье, объединяющий местных фермеров, и популяризация своего опыта в законодательных институтах.

Потом настало и мое время отчитываться о достижениях — к месту пришелся взятый с собой журнал. Хозяйка внимательно изучила наш мартовский номер, похвалила тексты, поставила на вид «хулиганскую» съемку с Ксенией Раппопорт и, вдохновившись рубрикой «Красота», устроила с подругой Верой тестинг парфюма, а меня, с чашкой лекарственного на вид и вкус иван-чая с липой, клевером, мятой и зверобоем в руках, отправили составить мнение о ночном агротуризме. Оказавшись в конце дороги, за которым последний из пяти на всю деревню фонарей уже не имел никакой власти, перейти на темную сторону экожизни сначала мне помешал ужас — вот, так это и начинается: мы таки разделились, телефон за время долгого интервью, конечно, сел, ну почему же мы никому не сообщили, куда поехали, и — мамочки! — зачем эта ива так похожа на девочку из «Звонка»?! Но тот самый маленький шаг для человека и огромный скачок для человечества, которое с помощью «Собака.ru» полюбит Ленинградскую область, я все-таки сделала и до берега реки без помощи цивилизации дошла. Стоя на достойных кисти Левитана мостках под витч-хаус шелеста могучей Свири, я точно поняла: вот оно, место, куда нужно приезжать, чтобы, как говорит главред Яна Милорадовская, обнуляться: настолько в нетронутых электрическим светом небесах торжественно и чудно, а вековые избы, зажатые между дорогой и размывающей берег рекой, благородны, как спасающий свой дом от вод северо-орегонской Ваконды клан лесорубов Стемперов в грандиозном романе Кена Кизи «Порою блажь великая». Так что озарение шестое, и главное: да, иногда деревню из человека не выгонишь, но пускать ее в профилактических дозах в свою изнеженную «Убером» душу просто необходимо. С утра мы огладили коня Ветерка и коз Маню и Жульку, позавтракали свежими яйцами, мультизерновой кашей на козьем молоке и сладковатым чаем на таволге, домчали Татьяну Афанасьевну до автобуса с туристами и были таковы.

Экоферма «Алеховщина» и хозяйство Безгиных
Поселок Алеховщина, куда ведет дорога с видами почище, чем в пригорьях Альп, славен одноименной масштабной экологической фермой — ее продукты единственные в Ленобласти сертифицированы по стандартам Евросоюза EU Organic Bio. В деревне магазина у них нет, баранину, крольчатину, буженину, рикотту, козье молоко, брюкву и многое другое заказывают в городе с доставкой; чтобы посмотреть на проект, нужно сформировать группу и подать заявку. Мы же приехали отыскать кафе-лавку «Фермерская ярмарка», принадлежащее «Фермерскому хозяйству Безгиных», которое по средам в Петербург поставляет мягкий коровий сыр, творог и молоко. В избушечного вида общепите над витриной с йогуртом и простоквашей уставные документы трогательно сообщали, что все это произведено ИП «Начинающий фермер Ольга Безгина». Выскочила юная Мэг Райан, сделала нам капучино, разогрела божественные ватрушки, собрала пакеты с варенцом и ряженкой на топленом молоке и с ходу предложила посмотреть ферму — то есть оказалась тем самым начинающим фермером лично. Торопясь перемешать сыр, она умчала на огромном джипе — мы, конечно, шанс снова потискать животинку не упустили, доехали до коровника и залюбовались оттуда видом на реку Оять и старой церковью, почему-то выкрашенной в кислотные цвета. За номером семь идет лайфхак, как найти что-либо в незнакомой деревне: продавец единственного магазина, который на главной площади торгует всем, от батона до обогащенного урана, — выдаст вам информации больше, чем широкополосный Интернет. 

Проект «Фермер» в Дорожилово
Завершающей была наименее романтичная, но самая практичная точка — комплекс на трассе «Кола», связывающей Петербург с Петрозаводском, из ресторана, гостиницы, микрозоопарка с козами и утками, чудовищной сельской скульптурой, Введено-Оятским женским монастырем в ста метрах — красивое, но жутковатое место — и, главное, забитой под завязку лавкой. Там собирают все, что производят окрестные фермеры: молочную продукцию, мясо — перепелов, лосятину, индейку и свинину, консервацию — лечо, огуречный салат и соленые помидоры и калитки с гороховой кашей, плюшки и ржаной хлеб, которые делают тут же. Так как миновать это место по дороге невозможно, нужно не любить свой холодильник и кошелек, чтобы не заехать, — средний чек трудно вывести за 500 руб­лей. Это, пожалуй, могло бы быть последнее агротуристичекое наставление, но нет. Делюсь еще одним сакральным знанием, которое мы обрели в экотрипе: когда на вас нападает медведь, надевайте на голову корзину и громко пойте — это его спугнет. Теперь у меня все.