Один из самых востребованных драматических баритонов России поет премьеры в Мариинском театре и гастролирует с труппой Большого, но не собирается покидать как стены Екатеринбургской оперы, так и город, где начиналась его карьера.
Вы родом из музыкальной семьи?
Есть у меня одно родство, о котором я не очень-то люблю упоминать. Двоюродная бабушка по маминой линии – певица Анна Герман.
Почему же не любите? Это ведь повод для гордости!
Да, но вся наша эстрада завязана на родстве и кумовстве, люди пользуются славой своих предков. Лично я бы хотел, чтобы меня воспринимали как певца Краснова, а не как внучатого племянника Анны Герман. Но, конечно, никуда не денешься – у этой певицы необыкновенная судьба, и она по-прежнему всех интересует.
А как вы сами начали петь, помните?
Родители часто рассказывают истории о том, как в детстве я стоял на столе, пел, и вокруг все хлопали. Маму больше всего поражали не аплодисменты, а то, что я исполнял услышанное утром по телевизору. Так и сейчас – как стереотипный творческий человек, я забываю всё что угодно – и сотовый, и паспорт, но ноты – никогда! Музыкальная память занимает больший объем мозга, это точно.
У вас не было сомнений, «куда пойти учиться»?
Я не то чтобы сомневался, скорее, сочетал сразу два своих главных интереса в жизни. Спорт и музыка долгое время шли параллельно – учился в академии физкультуры, и, одновременно с этим, на джазового пианиста в музыкальном колледже. Мой педагог по фортепьяно говорила: «Ты точно будешь музыкант, но точно – не пианист. Руки у тебя не оттуда растут». Мы жили в деревне, где не было никакой музыкальной школы – и я пошел учиться только в четвертом классе. Привозили в райцентр сдавать экзамены, выходил директор школы и говорил: мальчик просто уникальный, такой музыкальный, оценка – «три»! Потому что пальцы корявые, играть совсем не умеет. А петь я никогда не прекращал. И сейчас пою постоянно. Если я иду по улице и вижу, что люди на меня странно оборачиваются, значит, я только что пел. В консерваторском общежитии меня ненавидели всем отсеком – во главе с моей будущей женой. Я мешал им, потому что рано вставал и тут же начинал петь.
Талант помогал зарабатывать?
Да, я пел и в храме, и в кабаке: утром – «Господи помилуй», вечером – «Владимирский централ». Но, вообще, у меня было двадцать восемь профессий, которые я освоил в трудные времена. В костюме инопланетянина бегал у торгового центра, работал швейцаром в Доме актера, давал частные уроки, грузчиком был, и так далее.
Настолько денег хотелось?
Конечно! Родители – в деревне, у супруги семья тоже на самая обеспеченная, ну и потом, чувство собственного достоинства и мужская гордость не позволяли поступать иначе. У родителей с четырнадцати лет ни копейки не взял. Появлялись ухаживания, интересы – и мне было стремно дарить цветы девушке на деньги родителей.
За последний год у вас произошел стремительный рывок в карьере. С чего все началось?
В октябре прошлого года я собирался бежать марафон в Екатеринбурге, и вдруг получил два звонка, один из Питера, другой из Москвы. До сих пор не знаю, откуда они вообще обо мне узнали – ни те, ни другие не колются. Меня пригласили на прослушивание в Мариинский театр, и уже через десять дней я пел Томского в спектакле «Пиковая дама», а потом, так совпало, позвали и в Большой. Параллельно с этим я учил партию Голландца для спектакля в екатеринбургском театре, выматывающее было время!
Насовсем в столицы приглашают?
Было несколько предложений – не прямых, а закулисных, но я отказался, не обдумывая, потому что не готов ради карьеры отказаться от всего, что имею. Кроме того, отношение к приглашенным солистам в Москве и Питере заметно лучше, чем к своим. Так что все основные силы я отдаю нашему театру.
Как оцениваете себя и своих «конкурентов»?
Я бы очень хотел послушать певцов современности, которые исполняют мои партии лучше меня – и чему-то у них научиться. Дело в том, что драматический баритон встречается очень редко. Я стараюсь работать над тем, чего мне не хватает. Беру все свои записи, и каждый раз пытаюсь найти у себя недостатки. Еще ни одна запись мне не понравилась, я, вообще, очень пристрастен как к себе, так и к другим.
Вы часто посещаете спектакли в качестве зрителя?
За полтора месяца в Мариинке сходил на пару спектаклей, и мне не особенно хотелось большего. У меня есть некоторое перенасыщение музыкой, ведь я не могу относиться к ней, как водитель маршрутки – для них это фон, для меня – работа.
Где вас можно будет услышать в этом году?
Ожидается постановка «Лоэнгрина» и возобновление оперы «Семен Котко» в Мариинском, там же пою Яго. Потом – гастроли с Большим театром в Вене и Нью-Йорке. Ну и, разумеется, буду петь в Екатеринбурге.
Александр Краснов совмещает карьеру оперного солиста с серьезными занятиями спортом – начинал с баскетбола, сейчас увлечен бадминтоном: недавно выиграл областные соревнования в Верхней Пышме среди любителей и полупрофессионалов. Александр – постоянный участник марафонов: на его счету уже 12 преодоленных дистанций, и останавливаться он не собирается.
Текст: Анна Матвеева.
Фото: Полина Стадник.
Комментарии (0)