Знакомьтесь, Вадха Аль Хайри — дизайнер из Катара, изменившая представление о восточной моде (и феминизме!)

Очень знаково, что мы встретились в день запуска сериала «Романовы» на канале Amazon — истории о потомках известной петербургской семьи. Давайте начнем разговор именно с вопроса о ваших родителях — кто вас воспитывал и формировал?

К счастью, я выросла в заботливой, открытой и прогрессивной семье: мой отец всегда был не только моей опорой, но и поддержкой. Он предоставил мне полную свободу в поиске себя и в выборе профессии: по окончании Катарского университета я стала работать в отделе исследований арабской политики и параллельно заниматься дизайном одежды. Совмещать было достаточно тяжело, но политика мне была интересна, а о моде я мечтала всю свою жизнь: в 7 лет создавала миниатюрные наряды для кукол, в 13 лет рассматривала коллекции в интернете, а в юношеские годы интересовалась, как стать профессиональным дизайнером.

Много ли женщин в Катаре занимается дизайном, политикой?

На самом деле, да — наши женщины работают во всех сферах жизни. И я безумно горжусь тем, что они могут выбирать такие сложные профессии и при этом совмещать их с воспитанием детей.

А в Петербурге только недавно рассмотрели возможность женщин работать машинистами вагонов метро!

Вот видите, в каком то плане Восток прогрессивнее, поэтому не стоит судить о нем стереотипами из фильмов, сериалов и ТВ-передач. 

То, что восточные девушки любят бархат, парчу, блестки, стразы и камни — тоже стереотип?

Все зависит от девушек: такие материалы показывают их статус, но не вкус, интеллект и уверенность в себе. Я верю в принцип «меньше — больше», поэтому одежда моего бренда подчеркивает индивидуальность, аристократичность и элегантность женщины, а не бросает вызов. Кроме того, она отражает мою философию и пристрастия.

В том числе любовь к современной архитектуре?

Да! Простота, свобода, формы, свет и цвет во многом вдохновлены работами отцов современной архитектуры: Рема Колхаса, Жана Нувеля и Бэй Юймина. В Катаре очень много построек по их проектам: например, Национальная библиотека, Музей исламского искусства и Штаб-квартира Фонда Катара. Они невероятны!

В Петербурге по проекту Рема Колхаса сейчас как раз строят Фондрохранилище Государственного Эрмитажа!

Да? Я не знала! Нужно будет вернуться и посмотреть на результаты!

Ваш недавний показ в Москве прошел в Мультимедиа Арт Музее — тоже достаточно необычном, красивом и современном здании. Его выбор — ваша идея?

Фрола Буримского. Он организовал приезд катарских дизайнеров в Россию в рамках Перекрестного года культуры. Фрол знает, что я всегда презентую свои коллекции в музеях, поэтому, прогуливаясь по МАММ, снял и прислал мне видеоролик. Я сразу же влюбилась в необычную форму здания, его минималистичные стены и высокие потолки — дело было решенным! Профессиональной российской команде удалось сделать там красивое шоу — я работала на Неделях моды в Париже, Милане и Нью-Йорке, поэтому есть с чем сравнивать. 

После показа в МАММ вам стали пророчить место в Christian Dior — настолько ваше «феминистское» видение сочетается с философией модного дома.

Я даже не слышала о таком мнении — мне безумно приятно! Кто это говорил?

Об этом много писали в Telegram-каналах о моде, сейчас мы вам покажем несколько! Так что, готовы ли вы перейти на новое место работы?

Наша целевая аудитория очень похожа — это сильная, независимая, уверенная в себе женщина, которая знает чего хочет от жизни и пытается добиться этого всеми возможными способами (вне зависимости от того, в каком регионе она родилась, в каких условиях росла, какой бэкграунд имеет). Но перейти в другой бренд я бы на данном этапе не смогла — для меня важно развивать собственные идеи и продвигать свое видение восточной моды за рубежом. То, что я немного разрушила ваши стереотипы — уже много значит (улыбается).

Это правда. А в каких странах живут ваши клиенты?

Катар, Кувейт, США, по всему миру! Но больше всего я люблю одевать своих друзей.

Очень выгодно иметь такую талантливую подругу! Мы бы хотели! 

О, а я могла бы ей стать (смеется).

В Катаре покупают одежду местных брендов или же больше ориентируются на зарубежные?

По-разному: у нас много дизайнеров, которые делают красивые вещи с высоким качеством, но мы также любим Balenciaga, Vetements, Dior, Valentino. Наш взгляд на моду ничем не отличается от мирового: мы следим за международными Неделями моды, подписываемся на инфлюэнсеров, читаем глянцевые журналы.

Есть ли у вас свои инфлюэнсеры, фэшн-блогеры, показы?

Модных показов нет, но есть различные социальные мероприятия, для которых мы наряжаемся, фотографируемся и, конечно, выкладываем свои образы в социальные сети. За популярный Инстаграм никого не осуждают — ни со стороны морали, ни со стороны религии. Конечно, существуют ограничения в контенте, но они связаны исключительно с чувством достоинства восточной женщины. Мы всегда понимаем, что стоит выкладывать, а что — нет. 

Социальные сети, позволившие нам быть ближе друг к другу, поменяли отношение к роли женщины в обществе?

Безусловно: мужчины стали меньше критиковать женщин и больше прислушиваться к нашему мнению. Но наша Конституция изначально очень прогрессивная и толерантная: она показывает людей как игроков одной команды — с равным распределением ролей.

А как с развитием феминистских идей на Востоке меняется традиционная одежда? 

С этим сложнее: я не могу сказать, что феминизм меняет одежду, но он точно меняет самоощущение женщины в одежде. Девушки дополняют абаю бейсболкой, сережками или даже сапогами-чулками на каблуках-зажигалках, причем не только в повседневной жизни, но и на рабочих местах. Мне нравится наблюдать за тем, как адвокат привносит в строгий костюм индивидуальные аксессуары, а врач дополняет медицинский комплект красивыми украшениями. Именно такую смелость и решительность женщин я хочу показывать в коллекциях своего бренда — надеюсь, скоро их можно будет купить и в России. 

Фото: Shutterstock, архивы пресс-службы