В «Манеже» открылась выставка «(Не)подвижность. Русская классическая скульптура от Шубина до Матвеева»: масштабное, а главное неожиданное исследование не самой популярной темы. Make Russian sculpture great again — с помощью оперы, театрального света и инстаграмного дизайна. Как устроена самая зрелищная выставка сезона, рассказывает Анна Тыренко, сотрудник Молодежного центра Эрмитажа.
После череды выставок-блокбастеров совриска «Манеж» делает ход конем и забирается на территорию музеев русского классического искусства. Кстати, не в первый раз — уже был хит 2019 года «Дейнека/Самохвалов». Новая экспозиция «(Не)подвижность» не просто выставляет русскую классическую скульптуру XVIII – начала ХХ века, но по сути возвращает ее широкой аудитории из того странного лимба искусства «второго ряда», мимо которого ты проходишь на пути к «основным» произведениям (чаще всего – живописи).
В каждую тему новой выставки «Манеж» приносит свое некое «je ne sais quoi» — хочется назвать это профессионализмом, но дело не только в нем: придать дух рок-н-ролла деревянным «пермских богам» под силу только команде Пригары. Собственно, «(Не)подвижность» в каком-то смысле является продолжением «Христоса в темнице», но берет на себя куда более амбициозную задачу.
По словам кураторов, работа над проектом началась еще четыре года назад: в это легко поверить, если посмотреть на список музеев-партнеров. Среди институций, предоставивших свои экспонаты, есть и Государственный Эрмитаж, и Третьяковская галерея, и Русский музей, и многие другие — петербургские и региональные. Любую выставку собирать трудоемко, но здесь сам масштаб произведений — более 150 колоссальных скульптурных работ — обещал, что открытие дастся нелегко.
К работе был приглашен Василий Бархатов — хулиганистый оперный режиссер, который превратил пространство «Манежа» в настоящий театр. В начале посетитель попадает в инстаграмное фойе с сотней спускающихся с потолка шелковых канатов, где слышны звуки настраивающегося оркестра. Дальше легко угадываются и другие атрибуты театра — мы как будто перешагиваем через оркестровую яму и оказываемся на сцене. Здесь в полной мере можно почувствовать кураторский замысел: выставить скульптуру как оперную мизансцену, где арии сообщают нам сюжет, а пластические изображения исторических персонажей становятся 3D-героями спектакля. Эффект иллюзии достигается полностью – под звуки «Боже, Царя храни» скульптуры императоров и полководцев разве что не движутся грозно на публику. Как минимум, все вместе невольно вселяет трепетный пиетет даже в самого социалистически ориентированного зрителя. Там же мы можем заглянуть в «гримерки», а второй этаж полностью отдан под кулисы, где, как и в настоящем театре, легко заблудиться.
Путь к популяризации русской классической скульптуры «Манеж» выбрал не самый легкий — и так сложную и незнакомую даже подготовленным зрителям тему кураторы соединили с оперой, самым не-френдли жанром для простого смертного. Вряд ли большинство посетителей легко угадает на слух арию, чтобы соотнести сцену и скульптуру; правда, на втором этаже можно вооружиться либретто на специально поставленных пюпитрах – «Дон Жуана», «Аиды», «Фауста» и даже нетривиального «Воццека». Но, возможно, именно так должна работать хорошая выставка (и хорошее произведение искусства вообще) – не снисходить до зрителя, не считать его за дурака, как учил Умберто Эко, а подавать ему руку, чтобы помочь взобраться на новую интеллектуальную высоту. Во всяком случае «(Не)подвижность» точно заставляет тосковать по временам доинтернетной эрудированности, когда любую арию настоящий интеллигент мог узнать без Shazam.
Нельзя не отметить, что приход театра в музей всегда только на пользу последнему. Это мы уже видели в «Манеже» на «Хранить вечно» Андрея Могучего и Веры Мартынов. Некоторые музеи и вовсе привлекают театральных специалистов для курирования постоянной экспозиции – можно вспомнить удачные кейсы Египетского музея в Турине и The Feuerle Collection в Берлине. Почти всегда к театру прибегают для придания остроты не самой популярной теме, и «(Не)подвижность» с этой задачей отлично справляется: рок-звездами экспозиции становятся произведения, мимо которых мы проходим в каком-нибудь Доме ученых, по-элитистски воспринимая их как привычную часть петербургского ландшафта. Выставка нас немного стыдит напоминая, как плохо мы знаем собственное искусство и мало ценим культурный пейзаж вокруг.
Второе, не самое очевидное, достижение выставки – это работа с национальным мифом. Скульптуры от Шубина до Матвеева воссоздают образ России не просто царской, но имперской, и снова напоминают зрителю о недавнем прошлом. Сам торжественный жанр работ выстраивает мифологию — от «Крещения киевлян» Витали через Суворова Демут-Малиновского и Пушкина Опекушина до Николая I Клодта и Александра II Трубецкого. Военные завоевания и многонациональность, русская литература и балет становятся главными константами истории, которую мы могли бы рассказывать о себе и самим себе же.
Все вместе производит ошеломляющий зрителя эффект, но главное — частью этой гигантской оперной мизансцены становится сама публика, наравне с театрально подсвеченными героями прошлого. В общем, не зря неделю назад «Манежу» дали премию «Лучший музей» по версии газеты The Art Newspaper Russia «за умение делать зрелищные хиты».
«(Не)подвижность. Русская классическая скульптура от Шубина до Матвеева» в ЦВЗ «Манеж» с 24 марта по 16 мая
Кураторская группа:
• Елена Карпова (Руководитель кураторской группы, Государственный Русский музей)
• Эвелина Тарасова (Государственный Эрмитаж)
• Владимир Евсеев (Центральный выставочный зал «Манеж»)
• Елизавета Павлычева (Центральный выставочный зал «Манеж»)
Концепция: Павел Пригара
Постановка: Василий Бархатов
Фото: Василий Буланов, Ирина Колпачникова, предоставлены пресс-службой
Комментарии (0)