«АРХИТЕКТУРА — ЗАСТЫВШАЯ МУЗЫКА», — ГОВОРИЛ НЕМЕЦКИЙ ФИЛОСОФ ФРИДРИХ ШЕЛЛИНГ, НО МЫ ПОДНИМАЕМ СТАВКИ: АРХИТЕКТУРА — САМО ВРЕМЯ, НАСТОЯЩЕЕ, ПРОШЛОЕ И БУДУЩЕЕ, ЗАХВАЧЕННОЕ В ПРОСТРАНСТВЕ. А КАК
ПОЙМАТЬ ДВИЖЕНИЕ,
УЗНАЛИ У ПОТОМСТВЕННОГО АРХИТЕКТОРА, ЗАВЕДУЮЩЕГО МАСТЕРСКОЙ ПРИ «СТАРОМ ПАРКЕ» И ВИЗИОНЕРА
ВЛАДИМИРА АЛЕКСЕЕВА.
Путь в архитектуре начался для вас с легендарного «Старого Парка» — центра высокой культуры, появившегося благодаря вашему отцу Александру Ивановичу и ставшего семейным делом. А сегодня уже в вашем личном портфолио множество интересных проектов в Кабардинке, к которым недавно добавилось проектирование целого (и очень масштабного!) жилого района. Как пришли к этой идее?
Сам проект существует уже несколько лет: приобретая землю у владельцев бывших виноградников выше «Старого Парка», мы узнали, что на оставшейся территории они хотят нарезать участки и застроить там жилой район. Тогда я накидал небольшой план по стилистике улиц и коммуникациям — как сделать так, чтобы все было красиво и удобно. Идея многим понравилась, но так и осталась нереализованной. А в этом году мне позвонили из администрации: глава хотел обустроить этот район, который включает в себя более восьмисот участков, в едином стиле, и старые чертежи снова увидели свет. Но появилась сложность. Обычно, когда строятся коттеджные поселки подобного плана, у них есть один владелец, который позже продает уже готовые дома. В этом случае застройка по умолчанию единообразна. Здесь же мы столкнулись с ситуацией, когда участки уже проданы — а ты по законодательству не можешь заставить людей строить дома такими, какими хочется тебе. А жаль. (Улыбается.) К счастью, было найдено решение: глава предложил жителям придерживаться определенного свода правил, а взамен администрация идет навстречу по любым вещам, в том числе по больному вопросу коммуникаций. В итоге выигрывают все.
Насколько строго ваши правила регламентируют внешний вид домов?
По сути, все просто. Это расположение домов на одном расстоянии от красной линии, одинаковый цвет стен и крыш. Есть еще некоторые рекомендации: например, приветствуется многоуровневая, сложная конструкция, а не простейшая форма коробки, желательно присутствие арок и балконов, облицовка натуральным камнем или его имитацией, сочетание светлой штукатурки с темным деревом на карнизах, консолях и в оформлении окон и дверей. Если эти правила соблюдаются, то строения уже выглядят более-менее единообразно. И это все в интересах самих же собственников.
В основу дизайн-кода лег испанский колониальный стиль — почему остановились именно на нем?
Потому что нашими предками были испанцы. (Смеется.) Нет. На самом деле он не совсем испанский, а скорее американский, если копнуть глубже. В целом это архитектура, которая в принципе характерна для южных регионов. Испанским мы его назвали для простоты понимания. Стиль никогда не формируется просто так — он зависит от культурных и географических условий местности, от материалов, которые есть в наличии, от функциональных потребностей. Испания с нами примерно на одних широтах, и многие особенности Средиземноморья актуальны для Черноморского побережья, поэтому такой стиль выглядит у нас органично. А еще он не предполагает дополнительных финансовых вложений, как это было бы, выбери мы в качестве основы, скажем, хай-тек. Придерживаться рекомендаций, которые мы указываем, несложно даже при скромном бюджете — они не обязывают ни к чему сверхъестественному и дорогостоящему типа висящего в воздухе гигантского зеркального куба с котлом на два мегаватта, чтобы прогреть его зимой.
Над какими еще проектами работаете сейчас?
У нас в Кабардинке есть база отдыха Петербургского метрополитена, и в прошлом году они обратились ко мне с просьбой создать для них обычный проект бассейна с площадкой для лежаков. Но только не в мою смену! Я подошел к вопросу с пристрастием, в итоге получилось три бассейна, один из которых крытый, в виде разведенной створки Дворцового моста с силуэтом Петропавловской крепости (самый знаменитый вид Петербурга), спа-зона, детский уголок и навес, который является небольшим музеем метрополитена. Территория обнесена ограждением, выполненным в современном прочтении ограды Михайловского дворца. И вся эта история по планировке является огромным логотипом Петербургского метрополитена диаметром 40 метров, расположенном по сторонам света, так что на картах он будет отображаться ровно. Кстати, только потом узнал, что это будет самый большой логотип метро в мире и один из самых больших логотипов вообще чего-либо. Назвал объект «Станция метро “Озерки”» — кто не знает, на этой станции в Питере тоже три озера. Руководству очень зашло.
Другой грандиозный проект, который будем разрабатывать в ближайшие годы, — «Русский Парк». Расположится он через дорогу от «Старого Парка» и будет посвящен истории и культуре нашей страны. Здесь планируется линейный маршрут — от древних времен и до современности — и пять исторических зон: Киевская, Новгородская, Московская Русь, петербургская Россия и Советский Союз. Каждую из них будет выражать знаковое строение эпохи. Этот проект лежал довольно долго — концепция пришла ко мне много лет назад. Я придумал ее для одного господина в Архипо-Осиповке, но, когда отец увидел проект, решил, что мы лучше построим это у себя.
Вы выросли в очень творческой семье. Художественный и активно созидательный взгляд на мир для вас — это вопрос правильного воспитания или врожденной предрасположенности?
Сложно сказать, потому что для меня это очень естественное положение вещей. С двух лет я начал рисовать, причем сразу автомобили. (Улыбается.) Недавно, кстати, некоторые детские работы нашлись. В четыре года рисовал уже в трехмерном пространстве. Родители разглядели во мне талант — и отдали… в музыкальную школу. (Смеется.) По классу фортепиано. Ну, зато умею лабать на пианино.
А в какой момент у вас появился интерес к архитектуре? Была ли какая-то явная временная точка или процесс развивался естественно и незаметно для вас?
Можно сказать, родители направили. Для того чтобы построить «Старый Парк», нужна была архитектурная мастерская, и отец открыл ее в 1999 году. Мне тогда было 11 лет. По утрам мы с папой ходили на море, набирали в ведра песок, затем мешали его с цементом и отливали разные интересные вещи. На Черноморской улице до сих пор сохранился старый забор — его мы сделали самым первым. Кстати, его заменят в ближайшие пару месяцев, хочу оставить первый отлитый шарик с него на память.
А в 10 классе меня отдали на обучение художнику Леониду Ляху. Величайший мастер, правда, тогда я об этом не знал. (Смеется.) Он и подготовил меня к поступлению в Санкт-Петербургский государственный архитектурно-строительный университет. Причем учился я по специальности «реконструкция и реставрация архитектурного наследия», и впоследствии это оказалось даже интереснее, чем классическая архитектура. Ребята-архитекторы в основном рисовали, у нас же было больше практических инженерных занятий, и мне это очень нравилось.
На последнем курсе перевелся в Москву, в РУДН, и там уже специализировался непосредственно на архитектуре. Вышло забавно: я не был лучшим учеником в универе, мягко говоря, но, когда перевелся и представил свои идеи для дипломной работы, все так впечатлились, что чуть ли не на руках меня носили. (Улыбается.) Приглашали на закрытые вечеринки, как в «Великом Гэтсби», где можно было встретить самых известных и серьезных специалистов нашей профессии. По итогу и диплом защитил по красоте: мне и еще одному однокурснику поставили самые высокие оценки за последние пять лет существования нашей кафедры плюс мою работу повесили фоном за трибуной на общем вручении дипломов. На которое я, в своем стиле, опоздал, поэтому потом просто посмотрел фотки. Так что, если кто хочет отдать своих детей в архитектуру, рекомендую СПбГАСУ, там реально учат делу.
Затем, это был 2013 год, вернулся домой и активно занялся нашей архитектурной мастерской, а параллельно графическим дизайном, рекламой и вообще всем, что касалось какого-либо творчества. Ну а первым проектом стала работа в санатории «Жемчужина моря», он находится совсем рядом со «Старым Парком». Нужно было сделать танцплощадку со сценой и колоннадой. Это было очень важно для меня, потому что именно там в юности я впервые выбирался на дискотеки. Так что постарался сделать все в лучшем виде.
Какие интересы у вас есть за пределами профессии?
Пределов в профессии не существует. Есть только ее различные формы. Второе направление, собственно, с чего я начал, — автомобили и прочие механизмы. Для меня нет тонкой грани между архитектурой и промышленным дизайном. Придумать дом, машину, чайник или футболку — это в принципе одно и тоже, главное, чтобы был интерес. Творчество не имеет границ. Я еще на втором курсе создал небольшую линию одежды, разрисованной вручную, и мы с друзьями продали ее на рынке. Но есть вопрос любимых направлений, и у меня это архитектура, автомобили и оружие. До оружия пока не добрался, но есть много неплохих идей. Сейчас с друзьями по мелочи занимаемся тюнингом и модернизацией машин. Но следующая мечта — создать свой автомобиль с нуля, этот проект уже лет 15 в разработке, и скоро надеюсь воплотить его в жизнь. Он как раз объединяет и гражданское, и военное направление.
Есть ли сферы, в которых вы себя еще не пробовали, но надеетесь в будущем?
Гонки. В Геленджике скоро собираются строить трассу класса «Формула-3», а мне хотелось бы видеть здесь свою, локальную гоночную серию — чтобы каждый желающий мог купить машину и принять в ней участие. В мире такая практика существует, но в России пока никто к ней не пришел. Да, у нас есть «Сочи Автодром», принимавший «Формулу-1», но нет своей гоночной серии со своими болидами. А это может быть интересно. Далее, аэронавтика. Гонки могут быть не только в двухмерном пространстве. И не только гонки.
Ваше кредо?
По поводу кредо не думал. Но что касается подхода к работе, у меня есть два принципа. Первый: делать красиво не только снаружи, но и внутри, даже если это никто никогда не увидит. Второй: функция диктует форму. Нигде не должно быть элементов, которые существуют просто для красоты и не несут пользу общей системе. Для красоты могут быть только цветовые решения. Опыт в автомобилестроении я переношу и в архитектуру: максимальное использование пространства, каждый квадратный сантиметр должен иметь смысл. Предельная эргономичность и удобство плюс свои фишки и особенности. В автомобилестроении не может быть деталей, которые добавили просто так, не должно быть их и в архитектуре. Мне очень близка философия Горацио Пагани, итальянского инженера и создателя автомобилей. Он делает вещи. И я стремлюсь делать вещи. И всем желаю не тратить свое время на трагизм, а что-то делать. Пис.
Текст: Катерина Колесникова
Фото: Сергей Тиняков
Видео: Олег Огнерубов
Продюсер: Юлия Харитонова
ИНФОРМАЦИОННЫЙ ОБЗОР РЕДАКЦИИ
Комментарии (0)