Евгений Федоров – рок-авторитет, личность,определявшая развитие русской альтернативной музыки с момента ее зарождения. Он ужедавно перестал быть просто рок-музыкантоми является одним из наиболее востребованных композиторов, пишущих музыку дляфильмов. На счету у Федорова несколько эпизодических ролей в кино, в том числе ролькрасного комиссара в «русском ковчеге» Сокурова. У него узнаваемый вокал, оригинальноекомпозиторское мышление и яркая манераигры на бас-гитаре. Если прибавить к этому внешность космического странника и непередаваемое личное обаяние, то термин «рок-звезда» кажется по отношению к немунаиболее применимым.
– Я слышал, что ты был кем-то вроде инструктора по конному спорту…
– Одно время я работал конюхом в обычной полуспортивной-полупрокатной конюшне и в силу необходимости частенько брал на себя роль инструктора, водил в лес конные группы.
– Какие качества лошадей ты хотел бы наблюдать у людей?
– Скажу банальность: лошади не врут, хотя у них тоже бывают свои хитрости.
– А ты в детстве мечтал стать рок-звездой?
– В детстве – нет, в подростковом возрасте – да.
– А когда ты стал рок-звездой, насколько это соответствовало твоим мечтам?
– Рок-звездой в том виде, о котором я мечтал, я не стал. Мне представлялся стадион, на сцену которого я выхожу, – что-то типа Вудстока. К счастью, этого не произошло.
– Почему «к счастью»?
– Форма музицирования на стадионах отошла в прошлое. Мы выступаем на крупных фестивалях, где несколько площадок, больших и маленьких, и самое интересное всегда происходит именно на маленьких площадках.
– Ты веришь в загробную жизнь?
– Конечно.
– Как ты думаешь, там у тебя будет возможность играть на бас-гитаре?
– Надеюсь, что нет. У меня в детстве была клиническая смерть, и я кое-что помню об этом состоянии и знаю, что это место есть.
– Вы были первой рок-группой из России, которая выступала в Исландии…
– И пока последней.
– Какой опыт вы там приобрели?
– Мы были дважды в Исландии, один раз выступали сами, другой раз – в рамках фестиваля Airwaves. Эта страна показалась нам замечательной со всех сторон. Мы играли концерты, слушали выступления других групп, ходили на выставки, в музеи и находили время, чтобы кататься на автомобилях по безлюдным пустынным местам, напоминающим Луну. Уникальное место, по воздействию сравнимое с Японией. Только гораздо меньше красок.
– Ты участвовал в проекте, связанном с подъемом подводной лодки «Курск». Что ты испытывал во время работы над ним?
– Нужно сказать, что это была выставка, посвященная экспедиции по подъему «Курска». Был раздел и про саму лодку, про историю ее создания. Широкой общественности показали великое множество кадров. Но в нашем распоряжении осталось большое количество фотодокументов, так и не ставших достоянием публики. Что касается испытанных нами эмоций, то чувства были самые разнообразные: от полного онемения перед какими-то шокирующими подробностями до простого желания выполнить возложенное на нас задание. Что может сделать обычный музыкант в данной ситуации? Просто мы озвучивали эту экспозицию, постарались сделать зрелище, лишенное пафоса и в то же время утонченное. В общем, могу сказать, что это не была траурная экспозиция, это была просто экспозиция, посвященная памяти погибших моряков. Мы воздавали должное всем людям, сделавшим уникальную, титаническую работу. Мы отнеслись к этому очень трепетно.
– Ты сейчас работаешь над музыкой к очередному телефильму. Можешь об этом рассказать?
– Это многосерийный фильм – не буду называть его сериалом, поскольку Инна Михайловна Чурикова, как известно, в сериалах не снимается. Это многосерийный ретродетектив, немножко мистический, немножко ироничный. Действие происходит в начале двадцатого века в СанктПетербурге и окрестностях. Совершенно особенная атмосфера Петербурга до Первой мировой войны – в этом есть что-то акунинское.
– А как называется?
– Рабочее название – которое, я думаю, останется – «Винтовая лестница».
– А тебе всегда нравятся фильмы, для которых ты пишешь музыку?
– Не все работы были удачными, потому что проект может иной раз понравиться на уровне сценария. Дальше происходит следующее: сценарий рождает в голове определенные картинки, некие ассоциации, затем пишется музыка. Но уже несколько раз так было, что получившееся в итоге не соответствовало ожиданиям. Это зависит от множества других людей, занятых в картине: актеров, гримеров, операторов… И сами актеры часто жалуются, что недовольны результатом.
– Ты увлекаешься фотографией?
– На абсолютно любительском уровне. Поскольку наша профессия позволяет нам путешествовать, бывать в разных странах в разные времена года, было бы глупо не таскать с собой камеру, потом вторую, теперь уже третью.
– А достоянием публики это станет?
– Да, я планирую, вернее, за меня уже планируют мои друзья – довольно настойчиво предлагают устроить выставку. Когда у меня появится немножко времени, я постараюсь выбрать что-нибудь наиболее достойное из того гигантского количества отснятого материала, что у меня накопился. Но это не более чем туристические наблюдения.
– Сейчас на тебе тот же берет, что я видел семь лет назад?
– Вряд ли. У меня большая, постоянно обновляемая коллекция.
Комментарии (0)