Пока фильм "Гоголь. Вий" штурмует российский кинопрокат, мы поговорили с его режиссером Егором Барановым о хрестоматийности русской классики, эстетике Тима Бертона и колорите гоголевских сюжетов.
У вас не было опасения, что вы не так поняли Гоголя, хотя понятно, что фильм снят не по книге?
В фильме "Гоголь.Вий" нам хотелось переосмыслить привычное восприятие литературной классики - тем более, что мы живем во времена постпостмодерна, когда взгляд на классику может быть разным. Если говорить про самого Гоголя, он был довольно ироничным и жил в эпоху, когда искусство было живым. Нам самим сейчас этого часто не хватает. Надеюсь, наш подход заразит читателей и он тоже захочет найти в “Вие” новые смыслы.
Что стало спусковым крючком для создания такой интерпретации?
Ко мне пришли продюсеры фильма Александр Цекало и Евгений Никишов с предложением снять такую историю. Я прочитал сценарий первой серии, увидел много возможностей для режиссуры и создания нового мира на экране. Все-таки произведения Гоголя очень атмосферны, а за такой материал всегда интересно браться – особенно, с целью показать зрителям, что мир произведений Гоголя иной раз причудливее фэнтезийных реальностей “Гарри Поттера” и “Властелина колец”.
Как снимали большинство сцен: с использованием хромакея и компьютерной графики или на настоящих локациях?
С точки зрения постановки кадра мы пытались добиться эффекта театральности, «чрезмерной живописи». Все сцены снимались с натуры. Основные съемки фильма проходили под Псковской областью в Пушкинских горах. Там изначально был некий визуальный фундамент для съемок Диканьки с очень красивой природой и впечатляющими видами.
Какими референсами вы пользовались, готовясь к съемкам?
Мы хотели рассказать историю в стиле готики. Наш Гоголь - классический персонаж романтизма. Он находится между двумя мирами и не знает, к какому отнести себя. Сама история рассказывает о становлении Гоголя как человека, который вначале своего пути писал пусть и ироничные, но достаточно светлые произведения, но со временем превратился в автора с довольно мрачным восприятием России. Его можно назвать Балабановым своего времени. В таком мистическом сюжете с мелкими вкраплениями его биографии мы пытаемся понять личность писателя через призму готики и романтизма. Здесь, конечно же, есть перекличка с эстетикой Тима Бертона. Отчасти мы вдохновлялись его фильмами, потому что его имя - первое, что приходит на ум, когда думаешь о готике в современном кинематографе.
Комментарии (0)