Знакомьтесь, молодой петербургский бренд Svoya, который одевает драг-квин и делает футболки «Аквадискотека»

Как появился бренд Svoya?

Тоня: С того, что мы просто хотели делать классные комбинации — качественные и не супер дорогие, которые можно носить каждый день.

Вадим: Да, у нас появился инсайт, что платье-комбинация — это униформа, поэтому первый дроп у нас был построен только вокруг него. Он состоял всего из пяти моделей из шелка.

Тоня: Еще хотелось, чтобы вещи были доступными, чтобы их могли позволить себе молодые девчонки, поэтому мы изощрялись как могли, дабы снизить стоимость — закупали стоковые материалы. Покупали и покупаем их в маленьких магазинчиках итальянских тканей, которые продают обрезы в полтора-три метра. Это и стоит дешевле, и чуть более ответственный подход.

Вадим: Запустили мы все буквально перед нашей свадьбой — за две недели до. Одновременного готовились к свадьбе, работали на своих основных работах, отшивали дроп, делали съемку. Времечко было сложное. В ноябре 2020 года мы переехали в Петербург — очень устали от Москвы.

Тоня: Мне кажется, что как только мы переехали, в бренде начался какой-то движ.

Вадим: Да, атмосфера Петербурга более творческая, опять же наш любимый фотограф здесь живет. Раньше мы ждали его приезда в Москву, а сейчас созваниваемся, находим время и делаем классную съемку. И люди, кстати, здесь более открыты к творческим коллаборациям. А если говорить о распределении ролей в нашей паре, то дизайнер — Тоня.

Тоня: А Вадик — генератор классных идей.

Ваш второй дроп — комбинации уже из футера, а не из шелка. Почему выбор пал на такой неочевидный для этой модели платья материал?

Тоня: Мы за правильную феминность, поэтому сделали корсетное платье женственного силуэта, но с отсылкой к спорту в виде материала — футера. Мне вообще нравится сталкивать на первый взгляд противоположные элементы. Считаю, именно в этом заключается современный подход к дизайну.

Вадим: Все придумано, все реализовано, идея куча — все, что остается, это жонглировать ими.

Тоня: Реферансами я пользуюсь чаще для конструкторской части вещей, например, изучаю обработки швов. А так стараюсь ни на что не смотреть, потому что это рассредоточивает, и ты теряешь свою дизайнерскую миссию. Если ты называешь себя брендом, если ты не масс-маркет, который перерабатывает тренды и то, что делают другие, у тебя должна быть четкая и именно твоя внутренняя позиция. Если хочешь только продавать, то можешь обратиться к кому-то другом, посмотреть ту же аналитику и делать то, что покупается. В случае, когда ты стремишься, чтобы люди прислушивались к тебе и твоему видению, то лучше абстрагироваться от внешнего. Круто, что мы можем позволить себе делать не супер коммерческие вещи.

К слову о коммерции, продаетесь только в онлайне?

Вадим: Через инстаграм, плюс мы есть в петербургском 8store. Нам очень нравится выборка дизайнеров, которые там представлены, и мы рады быть среди них. Вообще я верю, что в 2021 году и дальше вполне можно существовать только на онлайн-продажах. Не нужно иметь сетку офлайн-точек, достаточно двух-трех шоу-румов для того, чтобы человек имел возможность померить, потрогать вещь и решиться на покупку.

Тоня: Еще мы хотим сделать ателье в формате 3D. Мы не тиражники, поэтому, думаю, для нас это вариант.

Вадим: Плюс мы готовы работать (да и уже работаем) на заказ. Это еще одна причина, почему нам не нужна большая сетка офлайн-точек. Покупки в офлайне вообще превращаются в люкс, определенный экспириенс. Сначала они стали как будто никому не нужны, а сейчас модернизируются. И мы уже видим, что магазины в Европе становятся подобием третьих мест, отличных от формата обычного стора. Движение в сторону офлайна, как люкса, не по цене, а по эксклюзивности, — общемировая тенденция. И это еще один аргумент в пользу того, что в большом количестве физических каналов продаж мы не нуждаемся.

На ваш взгляд, молодой марке достаточно быть только в инстаграме? Или есть смысл захватывать и другие соцсети?

Тоня: Мы есть в тик-токе!

Вадим: Мы пока прощупываем эту площадку. Дело в том, что инстаграм умирает. В нем есть устоявшийся набор инфлюенсеров, у которых фото и текстовый контент одинаковый, а свежие лица не появляются. И варианта два — ты либо такой, как все, либо непопулярен. Из-за того, что на площадке нет новых, интересных авторов платформа умирает. Но для молодого бренда пока альтернативы нет.

Тоня: Сейчас инстаграм действительно хороший интрумент для молодого бренда и, думаю, он им останется. В тик-токе небольшим маркам продвинуться сложнее. В нем классный аккаунт у Gucci, но у них все классное. При этом их контент не совсем тик-токовый.

Вадим: Здорово, что Gucci могут и в тик-токе играть по своим правилам. А молодым брендам вроде нас приходится мониторить популярные челленджи, чтобы увеличить шансы попадания в рекомендации. Не знаю, хорошо это или плохо, но таковы правила игры.

Расскажите о своем сотрудничестве с петербургской драг-квин quamaz_mua, которая появилась в одном из платьев Svoya.

Тоня: Коллаборация случилась благодаря нашим друзьям, которые попросили вещи на съемку. Снимали петербургского майкап и драг-артиста Диму. Мне кажется, что драг — это крутой инструмент для самовыражения.

Вадим: Драг — это супер, это искусство. Мы уже обсудили с одним нашим другом, который занялся другом, что готовы сделать специально для него платье, которого не будет ни у одной драг-квин. Надеюсь, он в Москве всех в нем порвет.

А футболки во время митингов были спланированной акцией?

Тоня: Мы пошли на митинг в Москве 23 января, после него пришли домой и лично я почувствовал полное опустошение. Единственное, чего хотелось, это что-то сделать.

Вадим: Да, как будто там не ОМОНовцы бегали, а дементоры. Футболки стали абсолютно импульсивным решением. У нас не было готового продукта, сделали в фотошопе макет, выложили пост, и люди стали их заказывать. Мы очень рады, что так можем помочь ребятам из ОВД-Инфо (50% прибыли от продажи футболок ребята отдают проекту. — Прим. ред.).

Тоня: Было бы здорово еще поработать с повесткой, но не хочется, чтобы продукт был привязан за уши. Я считаю, что такой продукт хорошо только тогда, когда у тебя есть импульс. Не хочется просто пользоваться актуалочкой.

Вадим: Например, когда был флешмоб с красным цветом, мы задумались: а не сделать ли нам что-нибудь красное. Но решили, что это будет не очень искренний поступок, потому что импульса нет, а заскакивать в тренд, делать что-то только ради того, чтобы быть причастным и замеченным, не очень хочется. Это бич всех социальных сетей — люди делают что-то, чтобы получить одобрение общества. Подобное смахивает на челлендж в тик-токе, а гражданскую позицию нельзя выражать по такому же механизму.

Тем не менее, еще одну актуальную тему вы поддерживаете — устойчивое развитие.

Вадим: Не могу сказать, что мы вносим ощутимый вклад в устойчивое развитие, но мы стараемся меньше вредить. Кроме того, что работаем со складскими остатками, принципиально не производим тиражи, работаем по заказу, стараемся не делать лишнюю фурнитуру на вещах, чтобы снизить углеродный след. Ну, и плюс шьем хорошо, чтобы вещь не пришлось выкидывать после пары стирок.

Тоня: Я боюсь формулировки «эко-бренд». Мне кажется, что ни одна марка не может быть эко. Мы делаем одежду, а это уже потребление. Хотелось бы работать с переработанными материалами, но, во-первых, их трудно найти в России, а во-вторых, это очень дорого, что для молодой марки не реально.

Вадим: Есть, конечно, выход — апсайклинг, но этот подход тоже не всем подходит, так как старая форма ограничивает тебя в креативе и самовыражении. Есть бренды, которые себя в этом комфортно чувствуют, но для нас — не вариант. Мы стараемся сокращать негативное воздействие другими способами.

Ваш следующий дроп будет вдохновлен полотенцами из советского и прошлого нулевых — это явная ирония. Как считаете, юмор сейчас неотделим от моды?

Тоня: Да, летний дроп хотим сделать на основе полотенец из нашего детства и добавить к нему сумочки из мохры.

Вадим: Юмор нужен моде сто процентов. Мы живем в мире постиронии, а смех — вообще лучшее средство против того, что происходит в мире. Не зря в СССР был расцвет юмористических шоу и классных комедий — людям нужен был смех, чтобы справляться с реальностью. Сейчас тоже самое. Мы не боимся делать ироничные штуки, потому что все больше людей их понимают, не стесняются надеть и при этом улыбаются. Ирония спасает.