Авторы фильма "Херсонес Великий" о первой 3D-реконструкции древнего города

Алексей Александров:

Мы поставили перед собой задачу сделать на должном уровне реконструкцию древнего города, возле которого живем. Собрали большую команду — около двухсот человек — и решили снимать. Поскольку наша картина создавалась на частные средства, искали любую возможность сэкономить. Весной 2015 года в Крым приехала съемочная команда фильма «Викинг». Они привезли огромное количество декораций, создали реквизит и задействовали много людей. Я поехал в Судак, бродил по съемочной площадке и рассказывал, что мы снимаем документальное кино, не такое, как у вас, но очень хотим сделать его достойным. И выяснилось, что среди гримеров, художников и актеров много тех, кто живет в Севастополе, и они готовы бесплатно поддержать нашу идею. Так и говорили: «По-честному, деньги мы уже заработали, нам нравится, что вы задумали, давайте делать!» Нашему другу, который играл святого Кирилла, я сказал: «Ты вообще не должен бриться, потому что бороду мы тебе не приклеим, это дорого». И он намеренно ради фильма запустил себя на пару месяцев.

Самым сложным в съемках было выдержать баланс между каноническими и историческими образами. Тема религии очень тонкая, и как это будет восприниматься — предугадать сложно. Когда показывают фильмы на BBC, католический мир воспринимает актеров и образы более лояльно. У нас же всегда начинается обсуждение. Для меня в этом вопросе опорой было мнение отца Стефания, помощника протоиерея Сергия Халюты, с которым у нас было много личных бесед. Он меня успокаивал тем, что мы снимаем кино про историю и наша высшая миссия — показать то место, где мы все живем, и популяризировать историю этой земли.

Нам очень повезло в работе с людьми. Был случай, когда решили снимать один из сюжетов в Генуэзской крепости в Судаке. Приезжаем, а нам открыто говорят: «Если хотите снимать — платите деньги, закроем для вас крепость». Тогда Вадим предложил поехать в Феодосию, там есть старый город — армянский монастырь Сурб-Хач, в котором стены и башни, как в Херсонесе. Там узкие улочки, а самое главное, есть интерьеры, которые можно сделать средневековыми. Мы пришли в местный муниципалитет, рассказали про фильм, они без лишних разговоров ответили: «Идите и снимайте». Армяне принимают на ура, только нюанс — монастырь действующий, нужно было зайти попросить прощения, все же у нас светское мероприятие — лицедейство. Мы приехали к ним домой, приняли эти правила, а люди нам открыли двери, пустили. В один съемочный день постарались все успеть, чтобы их не отвлекать.

У нас была интересная история с «Повестью временных лет». Радзивиловская летопись очень богато иллюстрирована, и при съемках документальных фильмов используют визуальный ряд именно оттуда. Мы хотели, чтобы миниатюры на изображениях задвигались. Но даже если использовать камеру Full HD, эти картинки не подходят. Да и если лететь в Москву, договариваться сделать копии изображений с источника, потом с помощью графитчиков раскладывать картинки на слои, — с точки зрения истории и обращения с историческим документом это кощунство. Нам нужно было творческое решение. И наша художница распечатала изображения в хорошем качестве, перерисовала по слоям и свела в итоговую картинку, где даже цвета соответствуют оригиналу. Такой подход дал нам возможность показать разных героев, прорисованных в этом же стиле, и дорисовать свой сюжет. В «Повести временных лет» не существует изображения, как искали мощи святого Климента в Казачке. А нам для подтверждения определенной динамики нужен был конкретно этот эпизод, который мы и создали, выдержав единый стиль.

Спойлер. По историческим источникам князь Владимир ослеп, потому что отказывался креститься, и это всегда подается как божье наказание. После крещения к нему приезжает жена Анна, и он прозревает. Наука с середины XIX века однозначно говорит, что не было никакой слепоты, это выдумано для красного словца. И мы решили разобраться в вопросе. А вот нашли ответ или нет — узнаете, посмотрев фильм.

Вадим Хапаев:

Я как раз писал диссертацию, это было связано с херсонесскими событиями. Начал обращаться к врачам, листать медицинские энциклопедии и пытаться найти диагнозы,которые подходят под это описание. Когда я обратился к врачу, он спросил: «Сколько лет пациенту?» Я сказал: «Тысяча».

Одну из сцен мы снимали в театре Лавренева. Надо было показать дворец императора, декораций таких нет, как выглядел интерьер византийского дворца — жирный вопрос. Я художнику на пальцах объяснял, она на компьютере рисовала эскизы и, когда я задник дворца увидел, понял, что он размером со всю сцену театра. Дворец в итоге там и снимали, это оказалось единственное место, где можно было гигантский баннер растянуть.

После премьеры фильма у нас был целый год, чтобы создать реконструкцию города с полноценными 3D объектами. Перед нами стояла творческая задача — реконструировать все знаковые постройки Херсонеса, которые не воссоздали до нас. Кроме этого мы решали целый ряд научных задач, которые долгое время не решались. Ребята ездили в Салоники, где сохранились храмы нужной эпохи, отсняли, как они выглядят внутри и снаружи, а потом впервые сделали реконструкцию двухэтажных базилик. Также мы смогли воссоздать навсегда уничтоженные участки стен и главные ворота Херсонеса.

Текст: Анастасия Бобровских
Фото: архивы пресс-служб