Меняем мир вместе

Вот так навскидку сказать, чего не хватает Петербургу сложно. Кажется, у нас есть все, а если чего-то и нет, то это точно стоит искать в Москве. Пытаюсь вспомнить, есть ли у нас минипроизводства для молодых дизайнеров, где они могут прийти и отшить свою коллекцию, но не могу назвать. В Москве такое точно было, а у нас, кажется, хотели открыть что-то подобное в пространстве «Ткачи», но не пошло. Не уверен, что у нас есть сервисы по вывозу старых вещей, а в Москве им не только дают вторую жизнь, но и используют в качестве психотерапии: можно «купить» меблированную комнату и разгромить, сбросив накопившийся негатив.

Чего точно не хватает Петербургу, так это фудмаркетов, вернее, я бы даже сказал, нам нужна одна нормальная пешеходная улица. Без шуток: ни Малая Садовая, ни Малая Конюшенная улица не являются таковыми — там адовая аренда. А ведь пешеходные улицы во всех крупных городах — это целая инфраструктура для малого бизнеса, ресторанов, кафе, фудмаркетов.

Кроме того, — во мне сейчас говорит профессиональная деформация — нам не хватает отдельных носочных универмагов. В Америке и Азии, например, есть огромные супермаркеты, в которых продают только носки разных фасонов и моделей. Почему? Да потому что этот сегмент развивается там десятилетиями, а у нас он вышел в массы, за пределы модников, только 2–3 года назад. Люди не готовы, но я вижу в этом потенциал.

До старта носочного бизнеса я успел попробовать себя во многих сферах, пока не случилось событие, определившее меня сейчас. Я работал на портале «Геометрия» с 2005 года, был главным редактором, потом коммерческим директором, пробовал себя в туристической отрасли, в ресторанной, даже работал в аптеках, где отвечал за маркетинг и параллельно искал, чем заняться. У меня было несколько проектов, которые я разрабатывал для себя. Писал гипотезы, первичные бизнес-планы. Все не то. И вот пятничным утром 1 апреля (без шуток!) я, надевая носки, вдруг понял, что это то, что мне нужно: бизнес на стыке творчества. Через несколько месяцев я нашел бизнес-партнеров и наткнулся на объявление на «Авито» о продаже фабрики в Ленобласти, съездил, пообщался с технологами, и все завертелось. Следующая картинка — осень 2016 года, когда мы выпустили первый пресс-релиз — коллаборацию с московскими дизайнерами: Konstantin Gayday, Daniil Antsiferov, Alexander Arutyunov, Viva Vox. До этого нас никто не знал, а после о нас пошли публикации в Vogue, в The Village, в «Афише», в «Собака.ru». Это дало узнаваемость. Следующий этап — лето 2017 года, когда мы сделали коллекцию с Третьяковской галереей, а носки стали символом музейного маркетинга. Теперь люди хотят носки с искусством России — это класс. В этом году мы начали диверсифицировать бизнес, есть идея домашней одежды и нижнего белья, которые можно сочетать с носками. Думаю, к Новому году у нас будет солд-аут.

Как региональному стартапу стать федеральным? Создавать универсальный контент, который визуально считывается везде, особенно в столице. Основная проблема в том, что региональный контент часто не воспринимается в Москве и в Петербурге как нечто современное, актуальное. Больше смотрите, повышайте эстетический уровень! Второй совет — создать повестку, которая актуальна не только у тебя дома, но и в Москве. Если мы говорим о том, чтобы стать известным на всю Россию, нужно публиковаться в федеральной прессе. Все, что происходит в Москве, интересно всей стране, потому что это столица, в ней много людей. Например, когда мы делали региональные коллекции носков с городами России, 80% продаж носков I love Siberia было в Москве, а носки «Ты че, с Урала» — это хит номер один в Москве. Почему? Потому что эти регионы являются самостоятельными брендами и считываются федерально.

Первая и самая важная проблема, с котором сталкивается малый бизнес в России, — падение потребительского спроса, которое продолжается последние лет пять-шесть и, видимо, не планирует останавливаться. Кризис в самом разгаре, и это международное явление, не только российское.

Когда я разрабатывал идею с носками, взял американский рынок, потому что считаю, что российский развивается по этому же типу, наши поведенческие матрицы абсолютно идентичны. Я нашел в США двести носочных марок, провел анализ, как действуют бизнесмены там, и понял, что носки могут быть не просто необходимостью, а подарком, сувениром и искусством. Также явно был заметен тренд на национальную символику регионов и городов.

Еще один совет — не бойтесь спрашивать и слышать в ответ отказ. Думаете, с нами сразу начали сотрудничать музеи? Бросьте! Сколько раз я слышал: «Носки и музей? Вы с ума сошли?!» Но это не помешало нам через некоторое время сделать коллаборации с Третьяковкой и Русским музеем.

Важный навык — умение разговаривать с людьми. Без шуток! Я был ботаником в школе, не умел этого делать вообще. И я себя после одиннадцатого класса заставлял: учил анекдоты, устроился в ежедневную газету, где нужно обзванивать ньюсмейкеров. Я не любил свою фамилию, считал себя некрасивым. Это единственный навык, который я себя заставил прокачать. Дальше все пошло по накатанной.

Второе и важное открытие: мы все занимаемся продажами. Не важно, чем вы занимаетесь, — вы продаете. Пиарщик — продаете миф, журналист — информацию, даже если ваша вторая половина не хочет кошку, а вы грезите о животном, вы его продаете. Настольная книга представителя малого бизнеса, которую я всем советую, — «Клиенты на всю жизнь» (Карл Сьюэлл, Пол Браун). Держу ее на рабочем столе и регулярно перечитываю.

Мой принцип: дружба дружбой, деньги врознь. Пытаюсь выстраивать командные отношения, никогда не разговариваю с позиции «Я босс, а вы подчиненные». Я так даже не назову своих сотрудников — это совковый штамп. Слова, которые вы употребляете, формирует ваше внутреннее отношение.

Если происходит какой-то накал — ставлю человека на место, но всегда пытаюсь выстроить партнерские отношения. Я не могу себе позволить большую дистанцию с сотрудниками, потому что мой бизнес построен на идее.

Мы создаем продукт, который все сети должны захотеть поставить в продажу. Очень важно, чтобы любой человек, который получил посылку с нашими носками, имел качественный продукт в хорошей упаковке — это тоже эмоции, которые привязывают. Чтобы все, включая рядового упаковщика, относились к нашему делу так, с сотрудниками не нужно общаться с позиции рабовладельца. Их нужно превращать в союзников, обращать в свою веру.

При поиске сотрудников я заметил, что в России все молодые специалисты боятся провалов. Они все немного карьеристы, и, думаю, это нормально. Стартап — это русская рулетка. И тут два варианта: либо стартап выстрелит, либо не выстрелит, и тогда зря потерял несколько лет. Потому я ищу тех, кто загорится нашей идеей и поверит в проект.

Очень важно уметь вовремя остановиться. Если чувствуешь, что все достало, нужно разгрести дела и освободить время для себя. Нужно не столько не бояться перегореть — это профилактическая мера, потому ты все равно перегоришь, даже если работаешь в режиме, освобождаешь время для спортзала и семьи. Важно найти свои точки G, которые помогут тебе выйти из этого. Это может быть что угодно: учеба, путешествие, секс-марафон, просмотр сериалов, монотонная работа. У меня были такие моменты. Я каждое воскресенье стараюсь не работать вообще, занимаюсь своими делами, но все равно бывают моменты, когда хочется все бросить. Отношусь к этому как к необходимости абстрагироваться — я начинаю изучать абсолютно другую отрасль. Ладно я, вот моя подруга вообще китайский учит — говорит, помогает.

В детстве я хотел быть водителем автобуса. Там, откуда я родом — Ямало-Ненецкий автономный округ, Тарко-Сале, — бывает очень холодно, и водитель автобуса, а в нашем поселке он только один, был бесконечно крутым чуваком. По крайней мере в моих глазах. Некоторые люди еще в школе знали, кем в будущем они будут, но это история не про меня. У меня нет высшего образования, я отучился в Тарко-Салинской средней школе, не закончил институт и долго не был уверен, чем хочу заниматься, когда стану взрослым.

В любом возрасте были и есть вещи, от которых захватывает дух, но у меня не всегда хватало характера заниматься ими, несмотря на мнение окружающих. И с опытом я понял, что оказываюсь в своей нише тогда, когда действую с полной отдачей и иду до конца, не размениваясь на конъюнктуру, мнения «экспертов» и прочую ерунду. Чтобы найти свое место и дело по душе, необходимо начать реализовывать свои идеи и мысли, которые иначе могут так и остаться в голове. Будь то вождение автобуса или вывоз старых антресолей.

До проекта «Свалка» я занимался развитием бизнеса, руководил каналом HоRеCa в British American Tobacco. Далее моя деятельность переросла в управление инвестиционным подразделением, я был вице-президентом по инвестициям компании QIWI, и мне пришлось много и тесно работать со стартапами. Именно тогда я начал замечать, что вне зависимости от сферы деятельности, масштаба и города все бизнесмены сталкиваются с похожими трудностями.

Но в ситуации с таким проектом, как «Свалка», дела обстояли немного по-другому: невозможно было набраться опыта в том, чего никто никогда не делал до тебя. И тогда я почерпнул для себя самые ценные вещи в бизнесе: это общение с людьми, нетворкинг.

При каждой возможности нужно как можно больше взаимодействовать с коллегами из смежных сфер, партнерами, конкурентами. Иногда даже из общения с людьми, которые делают совершенно другой проект, можно узнать много нового и полезного для себя. Это как свежий профессиональный взгляд — важно уметь его принимать и не отмахиваться, включая конструктивную критику — та может быть весьма полезной.

Опыт работы с благотворительными компаниями, например «Добро Mail. Ru», для меня стал, так сказать, двигателем развития. Отдавать часть своего дохода на благотворительность — это повод выйти из комфортной ситуации, ожидаемой зарплаты, чтобы не облениться и не привыкнуть к деньгам. Важно засовывать себя в зону дискомфорта, чтобы становиться лучше.

Большинство проектов сталкиваются с похожими проблемами, и на первый взгляд их можно решить с помощью здравого смысла. Например, сделать удобный и полезный сервис, которым ты и сам бы с удовольствием пользовался. Но на деле любому проекту важна структура и четкая бизнес-цель. Самое сложное, на мой взгляд, — это не идти на компромиссы, сталкиваясь с трудностями, и до последнего момента делать все возможное, чтобы получить по итогу именно тот результат, который задумывал. Самое страшное в этой борьбе — это не поддаваться страхам и излишне не драматизировать.

Когда мы запускали «Свалку» в 2015 году, в первую неделю мы потратили все деньги, которые у нас были в бюджете, а плана, что делать дальше, не было ни у кого. Я терял половину своей команды, перезапускал проект с нуля — чего только не было. Трудности разного масштаба случаются регулярно, если бы я каждый раз воспринимал это как конец, то не было бы уже либо «Свалки», либо меня. Нужно смотреть на все с очень широким углом обзора, и, скорее всего, корень проблемы окажется совсем не там, где была видимая трудность. Но самая главная вещь, которую я понял, — это не только то, что ошибаться полезно, но и то, что нужно это делать как можно раньше, ибо чем раньше ты ошибешься, тем ниже будет цена ошибки. Я не сторонник излишне анализировать прошлое. Совет или осведомленность о каких-то событиях не даст мне или кому-то другому приобрести тот опыт, который я получил, а опыт — это самое ценное и важное, что у нас есть.

Я с самого детства любил готовить. Однажды в ресторане своего друга приготовил чиабатту, и она понравилась всем посетителям. После этого решил глубже изучить хлебное дело и отправился в глухую деревню постигать тайны ведения живой закваски. Заодно стал изучать хлеб, который лежит на полках магазина. Зачастую это и не хлеб вовсе! А если и удается найти что приличное, без пяти строчек состава, то такой элитный хлеб обычному покупателю не по зубам.

В 2016 году мы взяли в аренду часть здания бывшего завода по производству компакт-дисков. Я сам руководил ремонтом помещения, изучал вопросы по организации пространства. Производство получилось довольно затратным, в основном из-за дорогого технологического оборудования. Предприятие постоянно расширяется, недавно открылся кондитерский цех. Ежедневно мы выпускаем порядка пяти тонн продукции. Номенклатура небольшая — производим всего 20 наименований, это хлеб и печенье. Рецепты печенья разрабатываем сами, но берем за основу домашнюю рецептуру, простую и понятную для каждого. За счет этого изделия получаются недорогими. И нет необходимости объяснять покупателю, что это вкусно, питательно, ароматно. Рецептура наших необычных хлебов исключительно собственная, мы ее разработали и запатентовали.

Наша идея — настоящий полезный хлеб в каждую семью независимо от материального достатка. Уникальность в том, что мы готовим по запатентованной технологии. А наш инновационный подход в производстве заключается в возврате к традициям, а именно — к традиционному методу приготовления хлеба. Полный уход от химических добавок — улучшителей муки и ускорителей производственных процессов. И каждый день развозим свою продукцию с утра и до обеда.

Огромное количество знаний и идей получаю от потомственных хлебопеков, сразу же внедряю их в производство. Обучаюсь в России и за границей. Но все началось именно с той деревни, в которой я выводил закваску пять суток, ходил за водой, топил дровами.

С помощью социальных сетей можно быстро понять, где у нас слабые места и что еще нужно улучшить в работе компании. Руководители крупных предприятий обычно ограждают себя секретарями, помощниками. Я не сторонник такого подхода. Активно веду кулинарный блог в ***, через него получаю и обратную связь от покупателей. Мне всегда можно написать в директ. Раз в два-три дня я прочитываю личные сообщения, поэтому могу увидеть обращение недовольного покупателя и оперативно на него отреагировать.

Нам было бы интересно открыть аналогичное производство в Москве, там большой рынок сбыта. Да и здорово было бы открываться в других городах-миллионниках — нести качественный хлеб людям.

На мой взгляд, в Казани не хватает продуктовых магазинов у дома, с уникальным ассортиментом, здоровым питанием без алкоголя и сигарет. Которые бы поддерживали ремесленные местные производства. Доступных оздоровительных центров, разделенных по гендерному признаку. У представителей разных национальностей есть понятия банного дня, банной культуры, которая уже утеряна. Баня и мунча очень схожи: разнообразие веников, травяной чай, оздоровительные процедуры. Сейчас же мы видим иную картину: сауны для алкогольных развлечений или заведения, рассчитанные на элиту. Люди в опросе на sobaka. ru отметили, что у нас в Казани недостаточно кондитерских, где бы пекли капкейки, — проверю и возьму на вооружение. А идея со сбором ненужных вещей для утилизации и дальнейшего использования — актуальная в наши дни. Тут есть явные перспективы. Хорошо, если этим будут заниматься энтузиасты.

До 33 лет я не увлекался экологией, не изучал статистику, выбрасывал все отходы в один полиэтиленовый пакет под раковиной, что меня не смущало и не тревожило. Я переехал на север Петербурга. Из окон нашего дома был виден пустырь, там снесли гаражи, чтобы построить школу, но что-то пошло не так, и на этом месте образовалась несанкционированная свалка. Мы с соседями стали проводить субботники, собирать все и раскладывать: пластик — отдельно, стекло — отдельно. Когда я ходил среди куч мусора, я задумался, сколько же таких свалок по всей стране.

Мое отношение к вторсырью плавно поменялось от равнодушного до того, что сейчас я занимаюсь экологическим бизнесом. Одна экологически сознательная девушка ездила сдавать вторсырье на переработку в одну из точек приема. Как-то она выложила в группе экопункта скриншот своего пути и сказала, что может заехать к кому-нибудь по дороге и забрать отходы, надо было лишь на бензин скинуть символические 100 рублей. Тогда я подумал, почему бы не сделать так у себя на Севере. Меня прорекламировали в сообществе одного из пунктов сбора. Я решил, что нужно делать полноценный сервис по вывозу отходов и обслуживать все районы города. Я уволился, хотя боялся уходить «в никуда», но моя жена Настя полностью меня поддержала. В июле этого года мы создали группу «ВКонтакте» «Экотакси. спб», пригласили в нее 70 человек, у которых я уже вывозил вторсырье. Жена написала красивый приветственный пост, после чего многие стали поддерживать нас, делать репосты, подписываться. Сейчас в нашей группе состоит почти 4000 человек. Инвестиций фактически не было — у меня была личная машина, и я обнаружил, что, если сложить у нее задние сиденья, обнаруживается довольно много места.

Опыт перенимать мне по факту было негде — московское экотакси появилось позже нашего. Я знал, что подобный проект есть в Челябинске, но у них совсем другой город по населению и достатку, поэтому их схема нам бы не подошла. Пришлось делать все методом проб и ошибок, а сейчас с нами уже связываются и просят совета ребята из небольших городов.

Я столкнулся с трудностями: вскоре место в машине закончилось — она все-таки легковая, отходы не влезали, приходилось отклоняться от маршрута и ехать на разгрузку. Так что мне пришлось купить грузовой фургончик. Теперь главная проблема — что одних моих рук перестало хватать. Думаю, что скоро я найду себе помощника, на которого смогу переложить часть работы.

Мы поменяли логистику: раньше я просто ездил по всему городу, а теперь за один день обрабатываю только один район — север, центр или юг. Получается, что теперь я могу объезжать больше людей и тратить на это меньше времени. Теперь у меня в среднем 17 клиентов в день, а еще в середине осени их было 12.

Чтобы заниматься экологическим бизнесом в России, нужно иметь мотивацию в душе, вас должно беспокоить состояние планеты и здоровье ваших близких. Делать это ради денег нереально — из этого ничего не выйдет. Это долгий заработок, государство такие проекты не поддерживает, все нужно нести на своих плечах. У меня были моменты отчаяния. Когда они случаются, нужно сделать небольшой перерыв, выпить чаю, позвонить жене — это происходит от банальной перегрузки. И, конечно, я вспоминаю о том, зачем я это делаю: чтобы уменьшать количество мусора на улицах и помогать тем, кому хочется, но сложно заниматься раздельным сбором.

Что для меня ниша в бизнесе? Я считаю, это люди, с кем ты хочешь работать, на кого ориентируешься, для кого творишь. Двадцать лет назад, когда в сознании витала идея собственного дела, я ориентировалась в первую очередь на своих подруг — слушала их, чтобы понять, чего они хотят. Так и начался мой «девочковый» салонный бизнес. Салонов красоты тогда в принципе не было — были лишь какие-то парикмахерские при бытовых комбинатах. Помню, как я впервые покрасила себе волосы: результат оказался настолько плохим, что я долго плакала. Тогда я подумала, что хочу создать место, где людей делали бы не просто другими, но красивыми. Ведь все девочки хотят быть красивыми. Так появился мой первый салон на четыре рабочих места на улице Московской — он назывался «Трио».

К моменту открытия салона у меня не было никакого опыта работы в бьюти-индустрии — я смутно представляла, что это такое, и делала все из авантюризма, с чувством юмора. Я знала, что в моем салоне красоты людям должно быть удобно. Что уходить из него они должны только в хорошем настроении. Интуитивно я создала сервис, хотя само это слово тогда даже не употребляли. Я не видела образцов, но понимала, что гостей нужно чем-то занимать — стала давать полистать журналы, угощала кофе и чаем.

Помню, как впервые отправилась на выставку в Москву. Там я встретила представителей косметики Redken, и начались регулярные полеты для встречи с командой, состоявшей сплошь из интересных, образованных людей. Именно с Redken мы с командой стилистов и моделей впервые отправились на всероссийский профессиональный парикмахерский конкурс. Чуть позже я стала сотрудничать с Authentica, чья философия и ценности мне очень близки. С ними впервые попала в Париж, побывала в Гонконге, Китае, Тибете. Во время своих передвижений я познакомилась с огромным количеством людей, кто занимается этим бизнесом в России и за рубежом, наблюдала, как и что они делают, перенимала опыт и культивировала ту самую насмотренность. Она нужна, чтобы «выдергивать» то, что тебе близко, и реализовать в соответствии со своими замыслами.

Я категорически против статуса «владелица бизнеса», создаю я его не одна, а в команде. Если рядом не будет тех, кто смотрит со мной в одном направлении, вряд ли что-то получится. Концепция «Альтернативы» изначально подразумевала большее, чем сеть салонов. Каждый из трех салонов со своим характером: разные команды, есть отличия в услугах, продуктах. Можно, конечно, быть авторитарной и каждый раз говорить «будет так и не иначе», но это не мой стиль. Я — руководитель и предпочитаю участвовать во всех рабочих процессах, от организации учебы и досконального знания услуг до совместных завтраков с сотрудниками.

Ни одна компания в салонном бизнесе города не инвестирует столько в образование персонала. Быть в тренде два десятилетия — большая ответственность, на помощь приходит желание делать лучше, чем вчера, по максимуму.

В «Альтернативе» есть базовое обучение, через которое все сотрудники наших салонов проходят совершенно бесплатно. Но работа в салонах красоты подразумевает постоянный рост и обучение у разных специалистов, потому что мир не стоит на месте — все развивается и меняется. Обучение — это довольно дорого: начинающий мастер не может позволить себе заплатить за него такие деньги. Вместе с тем я понимаю, что приглашать именитых мастеров — не самое лучшее решение: их не так просто найти, а стоят они намного больше. Есть бизнес: определенный процент, который ты можешь заплатить своему мастеру. Если ты перейдешь эту грань, то не будешь зарабатывать сам, даже если работать у тебя будет очень хороший мастер. Я в первую очередь бизнесмен и хочу зарабатывать сама, поэтому мне проще вкладываться в обучение своих сотрудников.

Без командировок как современному предпринимателю, так и его подопечным профессионалам в сфере красоты вряд ли можно обойтись, а уж без вдохновляющих каникул с кардинальной сменой картинки — тем более. Всю жизнь, пока ты в бизнесе, ты все время учишься у коллег, у партнеров. Согласитесь, работать с французской косметикой намного проще, если ты побывал в лаборатории Biologique Recherche и стал свидетелем каждого этапа ее производства. Делать укладки, как в Голливуде, сподручнее тому мастеру, который работал на бэкстейдже в Лос-Анджелесе или напрямую перенимал опыт у звездного стилиста Oribe или Aveda.

Постоянный поиск новых идей — это будни бизнесмена. Если, конечно, в его планах эволюционировать. Иначе неинтересно, а стагнация — это утопия и безысходность. Надо пробовать, действовать, созидать. И не отчаиваться, если проект не оправдывает себя. В моей практике это случилось, когда мы открыли корнер Aveda в «Гринвиче». Не могу сказать, что это колоссальный провал. Деньги были вложены в опыт. Мы хотели — мы сделали, как показала практика, переоценили интерес аудитории того места и того времени. Надеялись, что бренд Aveda известен широкому кругу, как за рубежом, а оказалось — нет. В тот момент тема экологии, натуральности не настолько интересовала людей. Мы предвосхитили то, что происходит сейчас, обогнали время. Теперь знаем: не рассчитав все до конца, не имеет смысла заниматься.

Мне сложно утверждать, что в городе есть полностью или относительно свободные ниши. В Екатеринбурге, как и во всем мире, все молниеносно меняется. Кто-то считает, что нам не хватает коливингов и спикизи-баров, — возможно, их появление украсит город, кому-то поможет.

Зато у нас есть новые форматы, которые мало где найдешь. В декабре мы открыли новый проект «Бессовестно Талантливый» — место, призванное объединить профессионалов индустрии красоты в глобальное комьюнити. Его цель — поддержать мастеров в стремлении быть лучшими, помогать в реализации их творческих инициатив. Глобально концепция «Бессовестно Талантливого» заключается в прогрессивных решениях для ежедневной работы стилистов, образовании и вдохновении. Казалось бы, где здесь новое, но объединить все три идеи в Екатеринбурге до нас никто не смог. К тому же вы не найдете больше ни одной отдельно стоящей учебной студии в городе, которая выглядит как арт-объект.

Исторически сложилось, что спикизи-бар как бы намекает, что внутри него есть что-то запрещенное. Speak easy — говорить тише — в них в США призывали во времена сухого закона, потому что там нелегально разливали алкоголь. Потом в начале XXI века новую жизнь этому жанру дал великий бартендер Саша Петраске в Нью-Йорке. С тех пор спикизи — это заведение, попадание гостей в которое по каким-либо причинам ограничено. Наш мексиканский бар El Copitas соответствовал исходному статусу всего год — пока мескаль был незаконен в России и купить бутылку с акцизной маркой на территории страны ты не мог. Сегодняшние спикизи-бары в нашей стране, да и во всем мире, — игры вокруг этого понятия. Когда говорят, что таких не хватает, имеют в виду, что мало хороших заведений не для всех.

Открыть спикизи-бар — ужасная идея (смеется). Нет, правда, на моей памяти многие рестораторы пытались освоить этот актуальный формат, чтобы заработать на нем, но у них ничего не вышло. Не случайно по всей России хорошими спикизи заправляют не дельцы от общепита, а бармены — те, кто открывал свой бар, потому что иначе просто не мог: профессиональные идеи и мечты требовали реализации.

Разумеется, денег на собственное место у бартендеров обычно нет, поэтому чаще всего они его обустраивают в каком-то подвале, шоуруме или даже комнате. Средств на аренду, налоги, кассу может просто не быть — так и появляются спикизи-бары, труднодоступные и с аскетичной, скажем так, экономикой организации пространства. Однако они год за годом принимают все больше и больше гостей — даже в темном переулке и по звонку. Свой бар El Copitas мы в 2015 году сделали за месяц всего на один миллион рублей, а в 2018-м он уже стал 39-м из лучших в мире по версии главного рейтинга World’s 50 Best Bars. Так что дело не в формате заведения, а в тех, кто отважится с ним работать. Как это сделать правильно, мы охотно рассказываем: с лекцией на условную тему «Открываем успешный бар за миллион» наши спикеры посетили, кажется, все миллионники России. А прошлым летом мы так и вовсе устроили роуд-трип и в течение месяца объездили одиннадцать городов, включая Казань, Сочи и Екатеринбург. И конечно, всех приглашаем в Петербург, в нашу школу Bartenders FAQtory.

Предпринимателей, решившихся на свой спикизи-бар, поджидает немало рисков. Почти всегда помещения, не заточенные изначально под общепит, имеют какие-нибудь проблемы: с проводкой, соседями, шумоизоляцией, вытяжкой, входной группой — с чем угодно. Еще опасность — не вытянуть такое место в соцсетях, об оплаченной рекламной кампании, как правило, речь не идет. Что я имею в виду: спикизи — это всегда непроходное место с неочевидным входом, с ключом, кодом, замком или чем-то еще в таком роде, что делает вход случайных людей невозможным. Если окажется, что вы на самом деле не очень хороший человек, то приглашенные друзья, друзья друзей и их друзья к вам никогда не дойдут. А если таких добровольных амбассадоров вам не подтянуть, то с улицы место прохожие не заметят и из простого любопытства не зайдут.

Напитки — всего лишь часть успеха: на мировых слетах барной индустрии обсуждают не рецептуру, а как правильно принимать гостей. Когда создаешь проект, пирамида такая: сначала — кто, то есть персоналии. Второе слагаемое — когда: иногда важнее что-то сделать вовремя, чем правильно. У нас не было времени для проработок, но мы понимали: такой бар, как у нас, нужно было делать именно в начале 2015 года: теперь клонов очень много. Потом — как: людей больше трогают мелочи, чем суть — например, зимой уходящим гостям мы в стаканчиках даем напиток атоле из шоколада, молока и рома — пока к тебе едет такси, есть чем погреть руки и душу. И только последнее — что, то есть сами напитки. Первые три слагаемых — это то, что в барной индустрии называют хоспиталити.

Невозможно назвать единственный фактор, который предопределит, выживет ли бар. Я всегда говорю, что любой успешный бизнес — это по 33% хорошего продукта, хорошего менеджмента и хорошей коммуникации. Если вы делаете плохие коктейли, то ни один гость не вернется. Если не можете обеспечить, чтобы бар открывался и закрывался каждый день в штатном режиме без форс-мажоров, мало кто захочет это терпеть. Умение правильно общаться тоже критично. С гостями — чтобы не было неудобных, неуютных пауз, но при этом никто не чувствовал навязчивого панибратства. С журналистами — именно они понесут ваш посыл в масс-медиа. С ньюсмейкерами — от них зависит, разойдется ли слава о вас дальше вашего ближнего круга. Особенно коммуникативные навыки пригодятся в команде. Например, мои два партнера по El Copitas Артем Перук и Николай Киселев — два страшно харизматичных и взрывных человека, первые полгода у меня много времени уходило только на то, чтобы умиротворять их, когда они ссорились: приходилось устанавливать режим ретроградного монархизма. Что остается на 1% залога на успешный бар? Бонус на судьбу и удачу — без этого никуда.

После школы я начал помогать родителям работать в компании MARGO, где поначалу выполнял различные поручения. Я прошел определенные ступени разных должностей, начиная от грузчика и заканчивая офис-менеджером и продавцом-консультантом. Сейчас понимаю, что настоящий руководитель должен пройти каждый этап с низов, чтобы понимать структуру работы и управления.

Изначально компания MARGO занималась только женской и мужской обувью. В 2008 году, в самом кризисном году в России, состоялось открытие двухэтажного бутика MARGO MAIN, где на тот момент были представлены лучшие люксовые бренды одежды, обуви и аксессуаров. Они были востребованы в нашем городе — у нас особенная публика. В 2019 году компания насчитывает двенадцать мультибрендовых бутиков, включая детский MARGO JUNIOR и четыре фирменных магазина: Emporio Armani, Luisa Spagnoli, Baldinini и Marc Cain.

После кризиса покупатели стали смотреть на цены. Мы даем выбор: у нас представлены как первые линии, так и более демократичные бренды.

В основном у нас в городе предпочитают классику, но в последнее время концептуальные марки становятся неким культурным кодом, по которому клиенты узнают близких по духу людей. Если раньше в Сочи царил стиль «дорого-богато» и покупали «бренд», где капслоком было написано имя дизайнера, то сейчас все большее внимание уделяется собственному стилю, людям интересны новые имена. Каждый сезон мы находим молодых дизайнеров и искренне рады, что их хорошо принимают и понимают клиенты. Наши открытия Max & Moi, итальянские марки Panicale, Suecomma Bonnie и американский дизайнер James Goldstein. Сейчас эпоха не брендов, сейчас время интересных дизайнерских решений. Как говорила Коко Шанель: «Мода проходит, а стиль остается».

Роль байера не просто открыла мне новые перспективы, но и помогла понять, что эта сфера мне действительно близка. Поначалу я не воспринимал серьезно то, чем занимаюсь, не видел в этом дальнейших перспектив — наверно, потому, что в жизни не было определенности, я не понимал, чего хотел, и работал только ради самой работы. После окончания школы я получил два высших образования, последнее — в Санкт-Петербурге, и по возвращении продолжил работать. Когда я работал уже на должности байера, компания продолжала быстро развиваться, и количество новых проектов только росло. 2014 год был самым прорывным для нас, тогда мы открыли три проекта с промежутком в 2–3 месяца. Я принимал участие в заказе мужских коллекций для бутиков MARGO, параллельно разбирался с аналитикой, трендами и особым спросом на сочинском рынке.

Одна из актуальных проблем нашего города — сложно найти действительно квалифицированный персонал. Профессия продавца в Сочи является для многих так называемым «перевалочным пунктом», пока человек находится в поиске основной работы. Среди сотни соискателей найдется не более пяти реально квалифицированных и грамотных. Мы с этим работаем. Например, внедрили биометрическую систему BioTime, которая обеспечивает контроль за эффективностью использования самого ценного ресурса — рабочего времени, что, в свою очередь, способствует повышению качества обслуживания покупателей, увеличению объемов продаж и суммы среднего чека. С другой стороны я постоянно провожу тренинги, отправляю людей на стажировки, объясняю, что покупателю важен экспириенс.

Наша сеть в Сочи самая крупная, но мы не можем не думать о конкуренции. Рынок спроса в городе ограничен, особенно если вести речь о постоянных жителях Сочи, и здесь все ритейлеры стараются ухватить большую часть от общего пирога спроса. Даже масс-маркет является нашим конкурентом. У нас есть свои постоянные клиенты, которые приходят к нам более десяти лет, но также могут приобрети джинсы Zara.

Сейчас огромное внимание уделяется интернет-продажам, и их нельзя недооценивать. Также анализ цифр и информации, прогнозирование — все это является важной частью работы. Ситуация и тренды на рынке меняются очень быстро, и это нужно отслеживать и успевать подстраиваться под изменения. Каждый раз, сталкиваясь с проблемами, я понимаю, что не хватает опыта и конкретных знаний. Для принятия правильного решения нужно вникнуть в вопрос и разобраться в нем от начала до конца. Чем больше ты преодолел проблем и трудностей, тем шире твой опыт и твои компетенции.

Я считаю, что в Сочи в первую очередь не хватает качественных фудмаркетов, и в городе эта проблема стоит достаточно остро. Место, в котором были бы собраны локальные продукты от различных производителей и где можно попробовать всевозможные кухни мира, — такого формата в Сочи однозначно не хватает.

Кошки — это спорт. Если кто-то этим увлекся — все! Он в этом живет! Началось все с того, что пять лет назад ребенок захотел кошку — мы купили. Спустя год ребенок захотел с кошкой на выставку — поучаствовали, получилось очень хорошо. Супруга загорелась, и мы стали этим заниматься. Последние три месяца я вообще не бываю дома в выходные. Мы всей семьей постоянно ездим в разные города на выставки. То есть на этой неделе (вот договорим) в Ижевск уезжаем, а на следующей — в Бельгию.

И по ходу пьесы, как говорится, были мы в Москве. Получилось так, что нам нужно было где-то оставить кошку. В гостинице было нельзя, и я пошел искать варианты. Нашел, посмотрел, мне понравилось. Я подумал: а неплохая идея, но отложилось почему-то. В начале этого года во мне снова проснулась мысль, что надо бы гостиницу для домашних животных сделать.

Кошачьих гостиниц в Казани не было вообще. Вот в прямом понимании именно кошачьих гостиниц — не было. Были только гостиницы для собак. Все предполагают, что кошку можно соседке отдать, другу, маме — и проблем нет. С собаками более сложно, но, как оказалось, и это тоже востребовано в Казани. Мы пока еще только на стадии начала всего, пытаемся превратиться в третью столицу.

Сложнее всего найти помещение. Основное требование — оно должно быть расположено на расстоянии 200 метров от жилых зданий. В центре Казани, как вы понимаете, такое место найти практически невозможно. Я юрист по образованию. Я вначале изучил, где может разместиться такая гостиница. Я думал о цоколе... Хотел сначала только кошками заниматься, а потом думаю, зачем зацикливаться на кошках и отбирать у самого себя хлеб? Ну, пришлось помещение побольше искать, делить на части.

По собакам у меня был большой личный опыт, по кошкам я его набирал в разных странах, видел в гостиницах по всему миру и сейчас смотрю. Вот я сделал гостиницу и теперь вижу, где и что хочу поменять. Начинал бы сегодня — что-то бы устроил иначе. Хочу расширяться, ищу земельный участок в городе, где собираюсь учесть последний опыт, сделать еще лучше.

В большинстве своем все гостиницы открываются на базе питомников: у тебя есть свои животные, и ты готов содержать периодически и других, тем самым монетизируя часть своих расходов. Сейчас, сравнивая нас с Западом, я вижу, насколько мы далеко еще от того, как это должно быть.

У нас как привыкли? С утра ушли, животное оставили дома, вечером пришли, погуляли — все, на этом общение заканчивается. В Америке очень востребована сейчас услуга «оставить питомца на день». То есть они едут на работу, заезжают в гостиницу, оставляют его там, на обратном пути забирают — он уже счастливый, довольный, набегавшийся. У нас этой услуги нет и не может быть — люди не готовы пока этим заниматься. С другой стороны, собаку ты завез утром — выгуливать не надо, забрал вечером — выгуливать не надо, вы оба прожили активный день и теперь отдыхаете. Это одна из услуг, которая пока у нас не развита вообще. Иной раз в сутки содержание животных в Америке доходит до 500 долларов. Там полноценные номера, иногда даже с кроватью — для собак, которые привыкли жить на кровати. В Европе не так, в некоторых гостиницах хуже, чем у нас, хоть животных и любят. А в Америке это культ. Европа отстает от Америки лет на 10, мы — лет на 20.

Опыт в этом деле приходит только через общение, через любовь, по-другому никак. Каким бы ты ни был ответственным, организованным человеком, если ты не любишь животных, у тебя этот бизнес никогда не получится. Можно бизнес-процессы строить, но, если нет любви у персонала к животному, не получится бизнес. Ты должен любить — или не работай с животными. Есть те, кто наработал себе клиентуру, поставил на поток, глаз замылился, им уже все равно — они ничему больше не учатся, не стараются, не растут. Но вот мы пришли на этот рынок, подняли планку — сделали по-другому, другие условия, другой подход. Никогда после нашей гостиницы хозяин не оставит собаку в квартире с незнакомым человеком по объявлению на «Авито».

Мой главный совет: ни в коем случае не ставьте целью зарабатывание денег. Я исхожу из принципа, что лучший бизнес — тот, в котором деньги приносит хобби. Это мечта любого человека. Если есть любовь и желание, все будет хорошо.

Select Studio очень долго зрел в моей голове. У меня уже был опыт в сфере фэшн-ритейла: Le2 Design Market — несколько лет назад без каких-либо вложений и на голом энтузиазме мы открывали магазин корейских брендов. Он был действительно классным, мне до сих пор нравится его концепт. Просто он оказался не вовремя: ни я, ни мой компаньон, ни город тогда к этому не были готовы. И после закрытия Le2 я вообще сначала думала, что никогда больше не буду ничем подобным заниматься. Это ад: сезонность, остатки, куча мороки, хотелось быть вольной птицей. Но два года назад мне так захотелось это снова сделать, что я спать не могла. Я долго искала помещение, искала идею, мне все время казалось, что должно вот-вот случиться озарение. И тут появилось пространство в «Нижполиграфе». Думаю, если бы не оно, скорее всего, ничего бы и не было. Все пошло от этих высоких потолков, огромных арок, красивого пола. В общем, все как-то сложилось в целостную концепцию. И Select сейчас — это мой ребенок.

Сейчас проекту больше полутора лет, и я им уже очень горжусь. Мы сделали за это время коллаборацию с «Мегой» — в течение полугода там располагалось наше второе пространство. В прошлом декабре я запустила свою линейку одежды под собственным брендом. Это вещи в нашей стилистике, комфортные, естественные, из натуральных тканей, за которыми я лично летаю в Италию — в Пизу и в Прато. А отшиваем все здесь, в Нижнем. Честно говоря, я не думала, что это будет так сложно. Одно дело — видеть и оценивать готовую вещь. Другое — ее создать. Ты можешь у себя в голове нарисовать что угодно, но это разобьется о реальность, потому что, к примеру, нет такой ткани или фурнитуры. Или это невозможно сделать технически на производстве. Но тем не менее это очень интересно. Бальзам на душу, когда я вижу в городе людей в одежде из Select Studio. Они живут своей жизнью, радуются или грустят в твоей одежде, и это так трогательно.

Зная изнанку фэшн-ритейла, я понимаю, что в Нижнем действительно, как и отметили пользователи в опросе на сайте sobaka.ru, не хватает историй, связанных с переработкой вещей и осознанным потреблением. Многие мировые бренды выпускают коллекции из переработанных рыболовецких сетей, старой одежды и так далее — это актуальный тренд. Думаю, нам не хватает винтажных магазинов и проектов, связанных с утилизацией старых вещей. Хотя, как видно в результатах опроса, хлеб и зрелища занимают людей больше, чем разумное потребление, поэтому лидеры — разнообразные гастрономические радости и сервисы.

Я часто, практически каждый месяц, летаю по миру по делам бизнеса. Отчасти в Select представлены корейские дизайнеры, поэтому примерно раз в три месяца бываю в Сеуле на закупках и отсмотрах коллекций. В сентябре я ездила в Милан на Неделю моды, где организовывала курсы Stylish Stylist, вела трансляции в *** и запечатлевала местный стрит-стайл.

Из совсем личных проектов у меня остался канал на YouTube, а в марте я запустила онлайн-школу по стилистике. Большинство студентов из других городов и даже стран, от Минска до Лос-Анджелеса. Это очень круто, такое взаимодействие расширяет горизонты. В отличие от других курсов, где я преподавала, — школы стилистов «Свой метод» или Fashion 101, здесь я веду не пару лекций, а всю программу целиком. И очень здорово видеть рост, результат, отклик и благодарность студентов. Могу сказать, что я уже в них уверена и как в стилистах, и как просто в людях, которые будут осознанно заниматься своим гардеробом.

Еда обогнала все другие виды досуга и ушла по популярности страшно далеко: если раньше она была только сопровождением общению, то сейчас сама является основным поводом для встреч. Но я считаю, что экватор еще не пройден, интерес все еще растет. И это неслучайно. В разные исторические периоды есть свои сферы деятельности, куда уходят самые талантливые люди — они всегда стремятся туда, где чувствуют определенную степень свободы. На мой взгляд, сейчас это IT и еда, ведь до недавнего времени все, что с ней связано, было вне фокуса внимания государственных мужей. Также в ресторанном бизнесе достаточно низкий порог входа. Тебе не нужно иметь специального образования или каких-то огромных денег, чтобы открыть свое дело, что и притягивает предприимчивых людей.

Гастрономический рынок «Центральный маркет», который я сейчас продюсирую, займет третий этаж торгового центра «Владимирский», площадь — больше 2000 кв. м. Масштаб выдающийся не только для Петербурга, но и по московским меркам. Запланированы 15 киосков с приглашенными рестораторами, самостоятельный ресторан, который строим мы сами, детская площадка и сцена, оборудованная не только для концертов, но и под кулинарную активность — мастер-классы, каппинги и дегустации.

Арендаторов «Центрального маркета» мы выбираем сами. Во-первых, следим, чтобы были представлены не только популярные кухни, но и экзотические: скажем, раклет — это, по сути, как пицца, тоже сыр, тесто и овощи, но не по итальянскому рецепту, а со швейцарским характером — на манер фондю. А во-вторых, хотим быть уверены, что будущие участники — настоящие гастроэнтузиасты. Часто даже в отличном общепите не чувствуешь увлеченности им самим персоналом: даже если создатели горели заведением, когда придумывали его, они должны уметь воодушевить всех своих сотрудников — от управляющего до хостес. Мы решили пригласить в резиденты только известные в городе ресторанные группы с двумя и более заведениями. Правда, одно из важнейших условий — их идеологам должно быть меньше 40. Мы за молодость.

В будущем мы рассматриваем возможность открывать фудмаркеты в регионах, в нашем фокусе Екатеринбург и Нижний Новгород. Они абсолютно готовы — и по уровню развития гастрономической культуры, и по качеству ресторанных проектов. Этим талантливым рестораторам, кстати, в Москве и Петербурге было бы даже проще, чем в родном городе, — они настолько крутые, что пользовались бы большим спросом. К Казани тоже присматриваемся, но там немного другая культура — менее европейская, надо хорошо разбираться в ее специфике.

«Центральный маркет» станет одним из первых гастрономических рынков в Петербурге. Мне, да и всему городу, наблюдать это странно — в столице их уже очень много, они — основной гастротренд 2017 и 2018 годов. Да, Москву надо мерить масштабами не России, а всего мира — настолько там качественно и количественно другое потребление. Но фудмаркетов действительно могло бы быть больше в разных точках страны, фаст-кэжуал — главное гастрономическое направление сегодняшнего дня по всему свету. Стритфуд-проекты, гастрономические рынки, модные дайнеры, корнеры и траки — все это по темпам развития, а скоро и по объемам, опережает даже вездесущий фастфуд.

А вот гастрономические фестивали в регионах чувствуют себя, на мой взгляд, неплохо: в Екатеринбурге, скажем, есть хороший ивент «Гастроном». «О, да! Еда!», которым я руководил много лет, в 2018 году уже проходил более чем в десяти городах России. Ключевой совет тем, кто задумывается о таком бизнесе: нужно уметь создавать вокруг себя комьюнити или интегрироваться в нужные. Это то, что помогало мне всегда — как с гастропроектами, так и с модной институцией Aurora Fashion Week, что я придумал и развивал до них. Если организатору, скажем, концерта в основном надо продать как можно больше билетов, то фестивальное дело гораздо более многовекторное, в нем сложные денежные потоки. Арендаторы, спонсоры, гости, партнеры — все это важные группы влияния, с которыми необходимо уметь договариваться. Поэтому фестивальный бизнес — неблагодарный. Надо быть его настоящим энтузиастом, очень любить ту предметную область, которой ты занимаешься, — просто рассматривать ее как предпринимательскую возможность не получится.

Всем гастроэнтузиастам нашей большой страны я рекомендую не только следить за рынком Москвы и Петербурга, но и приезжать сюда стажироваться. Все шефы, запустившие недавно сверхуспешные петербургские проекты Birch, Gills и Robata, успели поучиться и поработать на кухнях ресторанов разных стран. Конечно, сразу к плите за дверьми с тремя звездами Мишлен молодому повару не встать, но оказаться стажером в главных отечественных заведениях вполне реально — стоит только постараться. Даже один из самых лучших шефов страны Дмитрий Блинов может рассмотреть просьбу новичка и взять его на практику, как на бюджетной, так и на некоммерческой основе.

По профессии я инженер воздушного транспорта. Своим направлением, однако, я выбрал не самолетостроение, а рекламную сферу, поскольку всегда чувствовал необходимость в реализации творческого потенциала. На последнем курсе я написал бизнес-план по созданию креативного агентства «Солярис», нашел инвестора и открыл свое дело. К 2007 году студия «Солярис» превратилась в рекламный холдинг «Конфедерация».

В 2007 году на семейном собрании решалось, чем будут заниматься после окончания университета моя супруга и ее брат. Мы пришли к выводу, что нужно идти в ногу со временем, а на тот момент в Самаре был пик популярности японской кухни. Так появилась идея открыть службу доставки блюд японской кухни. Сначала я участвовал в этом предприятии только по профилю своей основной работы: придумал название «СъелБыСам», мое агентство активно занималось продвижением бренда. Так и начался наш семейный стартап. Некоторое время я совмещал эти направления, потом полностью переключился на ресторанный бизнес, забрав с собой ключевых специалистов из агентства в новый бизнес. Причин несколько: я оценил перспективы развития в сфере HoReCa, потенциальный доход, который может приносить этот бизнес и, вместе с тем, возможности для творчества, которые он дает, что для меня было очень важно.

Динамичность, креатив, семейность — три кита, ставшие прочным фундаментом для создания и развития нашего бизнеса. Сегодня мы работаем в Москве, Туле, Оренбурге, Самаре и Саратове. Нами создано 13 брендов, открыто и успешно работает 31 предприятие. Каждый бренд уникален. Мы создаем заведения-порталы, попадая в которые гости окунаются в особую атмосферу, будто попадают в другие страны, эпохи и культуры. Одним из первых настоящих порталов стало уютное ретрокафе «Бенджамин», расположенное в историческом центре города, в здании, где с 1908 по 1913 годы находился ресторан братьев Ивановых, считавшийся лучшим в Самаре. Кафе «Бенджамин» — портал в Америку 40–60-х годов, в золотую эпоху Голливуда. Когда у заведения выстроилась большая очередь, мы поняли, что нужно создавать гиператмосферные проекты и последовали открытия английского кафе «Кембридж», французской кафе-пекарни «Софи и Аннабель», итальянского ресторана «Чиполучо», Bootlegger Muzcafe, ресторана «Пряный барашек».

Мы хотим вырвать наших гостей из серых будней, перенести их в другие реалии. Чтобы достичь такого эффекта, мы уделяем много времени и сил созданию интерьеров, кропотливо прорабатывая каждую деталь. Воздействуем на все органы чувств с помощью еды, интерьера, света, звука. При этом на первом месте стоит все же кухня.

Наша стратегия развития заключается в том, что каждый новый проект должен быть круче предыдущего. Мы постоянно поднимаем для себя планку. На сегодня нами открыты заведения, площадь которых начинается от 100 «квадратов» и заканчивается 3500 квадратными метрами.

В связи с динамичным развитием мы находимся в перманентном поиске самородков и открыты для сотрудничества. В талантливых сотрудников мы вкладываем ресурсы, время, энергию, собственные знания, отправляем их на стажировки и отраслевые мероприятия. Это касается не только поваров. Над созданием и обеспечением жизнедеятельности ресторана трудится огромное количество людей разных профессий. Нам интересен опыт шеф-поваров и управленцев не только из Самары, Петербурга или Москвы. Таланты рождаются в разных землях, городах и странах нашей необъятной планеты. Если кто-то уверен в своих силах и хочет присоединиться к нашей большой семье — welcome. У нас нет границ в голове и для нас нет географических границ. Благодаря социальным сетям, выйти на прямую связь со мной всегда можно.

Самолет мой второй дом. Сотрудников компании Milimon мы часто командируем на гастрономические мероприятия, такие как Gastreet в Сочи, Megustro в Санкт-Петербурге, PIR EXPO в Москве, мероприятия «Ресторанных Ведомостей», на стартапы наших заведений в других городах. Программа S7 Profi делает организацию деловых поездок удобнее, проще планировать сложные маршруты, выгодный кешбэк, что при большом количестве перелетов позволяет экономить деньги. Автоматизация процессов — неотъемлемая часть современной жизни и бизнеса. Консьерж-службы и умные сервисы становятся необходимыми инструментами в достижении результатов.

Кстати, консьерж-службы я бы добавил в опрос на сайте. При современном ритме жизни, это актуально. Что касается других позиций, то многие из перечисленных в опросе сервисов уже внедрены в Самаре — у нас есть и коворкинги, и зооотели, и барбершопы, и аренда техники и авто, но они нуждаются в доработке во имя комфорта жителей и гостей нашего города.

Как ресторатор особое внимание обратил на результаты опроса «общепит» — большое количество голосов отдано за доставку персональных диетических рационов. Отсутствие времени у современных людей и желание заботиться о своем здоровье, приведет в будущем к появлению подобных сервисов, которые, кстати, уже успешно работают в других городах-миллионниках. Насколько это близкая перспектива в Самаре? Думаю, пройдет еще года три, прежде, чем подобные сервисы наберут достаточную популярность, чтобы стать рентабельными, с точки зрения бизнеса.

Изначально идея о создании сервиса каршеринга пришла мне в голову, когда я продал свой личный автомобиль. Ощущение, что автомобиль не нужен в центре Москвы у меня было достаточно стойкое.

Я стал искать оптимальный способ передвижения по городу, изучать рынок аренды автомобилей в Москве и вскоре понял, что эта ниша практически отсутствует в нашей стране. Поделился идеей о создании сервиса каршеринга с давним партнером Андреем Куприковым (сейчас директором по развитию бизнеса YouDrive), мы стали изучать западный опыт и разрабатывать бизнес-план.

Когда YouDrive только начал свое существование, рынка каршеринга в Москве в принципе не существовало. Поэтому у нас не было возможности смотреть на примеры конкурентов, а приходилось учиться на своих же ошибках. Бенчмарками для создания нашего сервиса стали популярные западные аналоги — американский Zipcar и немецкие Car2go и DriveNow.

Почти вся основная работа делалась руками фаундеров: серверную часть приложения написал Андрей Куприков, а звонки от клиентов переадресовывались на наши мобильные, и мы сами отвечали пользователям. Когда мы уже закупили первые машины, парковка уже стала платной в центре города. Нам не оставалось ничего, кроме как парковать и снимать с парковки каждую машину вручную через обычный портал парковок города Москвы. Потом набросали инструмент, который сам парсил (автоматически обрабатывал — прим. ред.) сайт московского паркинга.

Первыми машинами в каршеринге YouDrive стали 10 автомобилей марки Škoda, купленные на деньги фаундеров. Чтобы поставить машину на линию, сначала нужно инвестировать в нее довольно большие деньги. Мы платим вперед за страховку, брендирование, нам надо оборудование на машину поставить и так далее. Только потом машина начинает приносить выручку.

Сейчас у YouDrive очень разнообразный автопарк, от компактных ситикаров smart до уникальных электрокаров BMW i3. На мой взгляд, smart самый лучший автомобиль для Москвы. Он маленький, маневренный, безопасный и очень качественный. А в Сочи мы рассчитываем на людей, которые приезжают отдыхать. Там у нас Nissan X-Trail — большая машина, в неё можно положить лыжи, сноуборд и поехать на Красную поляну. Она полноприводная, там бывает снег, и нам показалось, что это удобно, и с точки зрения цены хороший баланс.

Мы поставили перед собой задачу сделать так, чтобы для передвижения по городу было достаточно приложения YouDrive и карты «Тройка». Для этого городу необходимы сервисы, которые будут решать разные транспортные потребности клиентов. Например, от дома до работы можно добраться на каршеринге, а по центру города передвигаться на электросамокате или электроскутере.

Мы всегда стремимся первыми вывести на рынок новый продукт и сделать сервис максимально удобным для пользователей. Многое, что было введено в YouDrive, стало стандартом индустрии. Например, мы первыми сделали онлайн-регистрацию и ввели селфи-проверку, что делает сервис еще более безопасным. Мы также постоянно создаем новые продукты — шеринг малого электротранспорта, например, который пользуется огромной популярностью.

Это в каком-то смысле фан. Если погода хорошая, то люди предпочитают прокатиться и получить удовольствие от поездки. Это развлечение, но скутеры приносят потрясающую выручку: их аренда стоит столько же, сколько машины за миллион рублей. Мы хорошо зарабатываем с экономической точки зрения.

Уже сейчас каршеринг YouDrive есть в Москве, Санкт-Петербурге, Сочи и Екатеринбурге, а сервис поминутной аренды малого электротранспорта YouDrive lite работает в Москве и Ереване. В 2019 году мы планируем запуститься еще в нескольких российских городах-миллионниках и выйти за пределы нашей страны.

Работает также сервис мобильной заправки Pump. Today. Он появился из необходимости заправлять машины YouDrive, но у нас есть контракты еще с пятью каршерингами. Мы смотрим на B2C сегмент, я абсолютно уверен, что такая услуга будет востребована и вырастет целый рынок, но у нас не хватает сил его поднять самим. Я думаю, появятся и другие компании. Уже есть сервис «Топливо в бак», они оказывают такую же услугу. В центре очень мало заправок. Для людей, которые здесь живут, это хорошая услуга. Практически с нулевым маркетингом мы имеем определенное количество заказов. Я думаю, если бы мы приложили усилия, чтобы довести до всеобщего сведения, что такая услуга существует, получили бы хороший бизнес.

Рынок в Новосибирске сегодня достаточно насыщен различными услугами, сервисами, заведениями. Публика уже избалована, и ей не всегда «заходят» даже всемирно известные бренды. Всем хочется постоянного удивления и эмоций. Сейчас, чтобы удержать гостя, нужно превзойти его ожидания. И одна из основ в ожиданиях гостя — возможность выбора. Например, никто не будет ходить на бизнес-ланч, где всего одна позиция в меню. Потребитель хочет выбирать, хочет пробовать новые сочетания и вкусы. На мой взгляд, «узкоспециализированные» заведения, будь то кофейни или магазины, ограничивают клиента. Да, зайти раз, да, зайти второй раз, если понравилось. Но потом захочется чего-то еще. У нас нет таких клиентских потоков, как в столичных городах. Я считаю, что публика в Новосибирске еще не готова к заведениям «одного продукта». Много народу в опросе на sobaka. ru проголосовало за капкейки, а мы обсудили между собой результат и решили, что нужнее большие супермаркеты. Хотя если на рынке найдутся умельцы-ремесленники, влюбленные в свое дело и умеющие сами, своими руками делать нечто особенное, то такие истории точно полюбятся жителям. Я думаю, что есть уже такие люди, но они стесняются или не имеют ресурсов афишировать свои крафтовые продукты. Вот, например, в нашей сети кофеен PRIMETIME можно найти значки ручной работы и они нравятся. Жители Новосибирска хотят выбирать, но при этом им уже не хочется иметь массовый продукт, который готовят бездумно. Сейчас акцент смещается в сторону качества. Качество сервиса, качество продукта, дизайн помещений, *** интерьера — все это стало важно для покупателя.

У нас сейчас очень хороший тренд — забота о себе. Модно ходить в тренажерные залы, вести здоровый образ жизни, следить за стилем в одежде и думать о более правильном подходе к питанию. Однако не так много мест, которые могут предложить вам поесть быстро, вкусно и при этом сбалансированно. А чтобы еще и доступно — это уже из разряда фантастики. Вот так и нашлась ниша для бренда PRIMETIME. Наши блюда разрабатываются совместно с диетологом. Мне хотелось создать место, где могут бывать гости с разными покупательскими способностями, но при этом рацион подстраивать под себя. Стартовыми инвестициями были собственные денежные средства. Была собрана небольшая команда, которая взаимодействовала со мной в других видах бизнеса. Работали круглосуточно и без выходных. Ошибались, делали выводы, собирались снова, думали, как исправить, — шли дальше. Мы все верили в дело и не искали никаких оправданий. Начали с маленькой точки в бизнес-центре «Академия» на Советской, 23. Собирали обратную связь от гостей, шлифовали и выдавали отличный продукт. Дальше — еще одно кафе. И еще одно. Нас стали узнавать, человеческого ресурса перестало хватать. Мы подключали друзей и знакомых. Спустя полтора года команда из 7 человек переросла в 80 человек. И это без учета сотрудников в самих кофейнях. Мы имеем большой опыт построения сети, но бывает, что ошибаемся, мы вносим корректировки в бизнес-систему буквально во всем — в работе с поставщиками, в маркетинге и рекламе, во взаимоотношениях с арендодателями и инвесторами.

Чтобы бизнес был устойчивым, а бренд узнаваемым, компания должна иметь сетевой формат. PRIMETIME работает в сегменте фаст-кэжуал — это ежедневная, быстрая, удобная и правильная еда в экоупаковке и хорошие напитки, что очень важно для людей, которые много перемещаются по городу и не всегда успевают поесть или насладиться кофе. Мы стараемся открывать новые точки, выбирая «правильное» расположение, и предлагаем удобные форматы, поэтому проект успешен. Сколько ни вкладывай душу в любимое дело, не стоит забывать, что это прежде всего бизнес. Расходы есть всегда, и наша основная цель — прибыль, которая дает возможность дальше развиваться.

Конкуренция — это хорошо. Если делать свое дело спустя рукава, то ты легко взлетаешь, но так же легко падаешь. Сколько примеров было на рынке стритфуда, когда открывались и закрывались целые сети. Мы смотрели и на других игроков на рынке — у кого-то учились быть лучше, у кого-то анализировали их ошибки. Летали в другие города и страны, привозя с собой разные образцы продуктов и упаковки, делали фото выкладок и заметки по оформлению.

Благодаря программе S7 Profi мы можем отправить большее количество сотрудников на изучение рынка — за счет кешбека за полеты. Такая забота о пассажирах вдохновила и нас на создание системы лояльности. Мы предлагаем гостям ненавязчивый сервис, возможность выбора как исключительно правильных, так и более сытных блюд для себя, а также подобрать что-то, исходя из особенностей питания. Я могу сказать, что бренд PRIMETIME успешен в Новосибирске и нашел свою нишу. Сейчас мы готовимся к открытию точек в других городах. Практически каждый день сотрудники летают в командировки для контроля бизнес-процессов и в этом нам помогает команда S7. Мы надеемся на не меньший успех в других городах, а лучше — во всем мире.

Активно смотреть в сторону своего дела я начал в 25 лет. Четкое понимание и осознанность появилась к 30 годам, мне понадобилось 5 лет, чтобы прийти в итоге к интересной для меня и успешной на рынке идее. Клиенты фитнес-клуба часто спрашивали, как держать себя в форме и как организовать здоровое питание. Поскольку это было актуально и для меня самого, я начал искать способы решения этой задачи. Когда я узнал о том, что в США успешно существует сервис по доставке правильного питания, сразу же появилась идея создать подобный бизнес в Екатеринбурге, потому что у нас эта ниша была практически свободной.

Я начал с поиска партнеров, которые могли бы закрыть мои слабые компетенции, не достаточно развитые у меня на тот момент. Один отвечал за маркетинг и рекламу и все, что с этим связано, другой за производство, третий выступал экспертом-ресторатором. Через полтора года раздался звонок из Иркутска, и молодой человек предложил купить у нас франшизу. Забавно, мы тогда были удивлены, потому что ничего не продавали, но поняли, что есть спрос и пора развиваться в этом направлении. Потом появился франчайзинг. Сейчас у нас свои предприятия в четырех городах — Екатеринбурге, Челябинске, Сочи и Краснодаре, шесть городов во франшизе, еще три — на подходе и откроются в ближайшие три месяца. Задача на 2019 год — продолжить этот рост.

Когда ты переходишь от позиции наемного сотрудника в акционеры, важно все — идеи, инвестиции, люди. На этапе запуска важнее инвестиции. На старте, естественно, приходится многое делать самому. Команда формируется только через некоторое время, и она много значит для дальнейшего развития. В какой-то момент мы на полтора года ставили расширение компании на паузу, чтобы отладить бизнес-процессы, подготовить людей и подключить технологии. Спустя пять с половиной лет существования нашей компании я понимаю, что не так сложно найти деньги, как создать правильную команду. А вот с идеями у меня никогда проблем не было.

ЗОЖ начинает проникать во все сферы жизни, в том числе, конечно, в общепит. Например, сейчас вы можете выбрать, на каком молоке выпить капучино — на кокосовом или на соевом. Во всех уважающих себя ресторанах есть фитнес-меню. В ритейле появляются полки с продуктами для здорового питания. А вот доставка правильной еды сегментировалась, выделяются лидеры, заходят московские компании. И здесь мы стараемся не упустить ничего, например, сейчас запустили бренд доставки недорогих рационов.

Я достаточно часто перемещаюсь между «нашими» городами. Деловые перелеты стали частью жизни. Интересно, что авиакомпании, например S7, подобно нашему сервису, берут на себя часть организации задач, предоставляя клиентам, по сути, нужный им продукт — умный сервис для организации деловых поездок. Путешествия вообще стали очень интересной частью моей работы. Мне важно понимать специфику деятельности в каждом городе и потребности клиентов — маркетинговый продукт, который мы производим в Екатеринбурге, отличается от того, что есть в Сочи. Также политика нашей компании — это обязательное обучение и тренинг команды. Мы приглашаем на свою производственную площадку не только сотрудников компании, но и конкурентов. Открытость — одна из ценностей нашей компании и моя личная. Рынок очень маленький, и нам нужно делать его больше и лучше прямо сейчас.

Когда пять лет назад я открывал компанию, мои знакомые и даже родители говорили: «Еда за полторы тысячи рублей в день, ты что, с ума сошел? Это никто покупать не будет!» Но я считаю, что точно не нужно бояться начинать свое дело. Как спортсмену и как бизнесмену мне очень нравится мысль Хабиба Нурмагомедова: трудности нам и даны для того, чтобы их преодолевать, а не для того, чтобы сдаваться и идти назад.