Бывает такое. Случается. Редко. Но всё же. Не чувствуешь себя живым. Настоящим. Цельным. Мужчиной. Есть кулаки, а силы в них нет. Как во сне, замах на рубль, удара и на копейку не хватит. Тогда требуется доппинг. Просто побыть снова живым. Требуется пустить кровь застоявшуюся. Это часто больно. А ещё чаще просто необходимо, чтобы жить дальше.
•••
Недавно я узнал, про кризис среднего возраста из одной истории. Орел к сорока годам сталкивается со сложным выбором. Его клюв становится таким большим, что он не может клевать пищу. Его когти становятся мягкими и длинными настолько, что он не может хватать добычу. А перьев становится так много, что он почти не может летать. И здесь ему предстает сложный выбор, умереть или совершить болезненный акт обновления. Акт этот длится порядка пяти месяцев. Делается это так. Орёл прилетает в своё гнездо и бьётся о камень своим клювом, пока тот не отвалится и не слезет полностью. Много крови, боли и самое главное времени. Когда клюв отрастает заново, орёл вырывает им свои когти. С мясом. Только на силе воли. После чего клювом вырывает лишние перья на груди и крыльях. Пять месяцев одиночества, безумия, безумной боли и болезненного одиночества. Немаленькая цена за ещё тридцать лет жизни. И раз орлы ещё летают, значит оно того стоит. Верно, а? А бывают орлы, которые останавливаются на клюве. И умирают. Есть орлы, которые доходят аж до перьев. И тоже умирают. Таких немного, но они есть. Это и есть кризис среднего возраста. Просто выбор. Только в отличии от орлов, мы не знаем, что нужно разбивать в кровь.
•••
Как-то вечером. В один из таких вечеров, когда всё хорошо, но не более того, я сидел в компании друзей - семейной пары. Много пил и говорил. Всё как всегда. Велеречиво так. С наставлениями и самолюбование. Я чувствовал себя в силе, но не хватало размаха. Не хватало боя. Вечер закончился, все стали расходиться, а я намеревался продолжить воевать. Пить, значится. Вышел на улицу проводить добропорядочных людей. Попрощался, проводил и увидел на проезжей части чёрного кота. Он не переходил мне дорогу. Просто лежал. Тяжело дыша. Из головы вытекала кровь. Я его узнал. Это был соседский кот,который с завидной регулярностью дрался с моим котом. Пару недель назад, я помню, как мой кот дрался с этим бедолагой. В пылу драки они упали со второго этажа. Я бы остановился. А они продолжили месить друг друга, сдабривая землю клоками
шерсти, а воздух пронзительными вздохами и сопением. Отменная драка получилась. Достойные противники.
•••
Я был без очков и наклонился, чтобы рассмотреть его поближе. Помочь ему уже не мог. Это была агония. Вдалеке шла компания из трех людей. Им было весело. А коту весело не было. Я его понимал. И их тоже понимал. Смерть и счастье всегда где-то рядом. Взяв кота на руки, я переложил густое мохнатое предсмертное тельце на тротуар. Мне показалось несправедливым, чтобы умирающее существо, было ещё и раскатано по асфальту. Решил не уходить и проводить кота до самых ворот. Последняя дань уважения умирающему.
•••
Команда из подвыпивших весельчаков поравнялась с нами. Видимо, подобное зрелище не входило в их планы, но вполне согласовывалось с общим настроением. Компания всегда чувствует силу. А подвыпившая компания только одеждой похожа на разумное существо. Так или иначе эти трое доебались. А чо это у тебя, братан? Кот. Говорю. Машина сбила. Так, ты это, епта, ещё поцелуй его, может оживёт. Шутка показалась им веселой. Я её тоже оценил. Встал и направился в их сторону. •••
По меньшей мере двое из них были пьяны как и я. Третий был самый благоразумный и большой. Совокупная степень опьянения была примерно равна, поэтому я подумал, нет ничего что помешает нам украсить погребальный ритуал брачным танцем. Эй, парни. Вежливо обратился к ним. Я испытал стойкое желание расстаться со своим клювом. Набрав скорость, я лбом протаранил ближайщего ко мне дядьку лет сорока лбом. Словно Моби Дик уебал корабль капитана Ахава тогда. На мгновение время остановилось, как слоумо. Или это просто опьянение. Я стою, уткнувшись бронебойной мощью лба в оспатый нос шутника. Нос разлетелся в лоскуты, оставив на лбу пятна брызнувшей крови. Тот упал. И замер. Левым боковым я угодил в шею второму. Удар получился вскользь, неточный. Его только повело. Третий наиболее пьяный оформил меня кулаком в надбровную дугу. Кулак опустился. Я почувствовал звук разрывающейся кожи. Боль озарила сознание. Меня повело. Второй парень, потёр шею и направился ко мне, помогая третьему добивать. Двое на одного. Мне было скучно. Жаль их не было больше. Котята, блять.
•••
Били плотно, несмотря ни на что. Били жёстоко. Как в последний раз. На всю сдачу. Кот смотрел на меня одним глазом и благодарил за этот праздник жизни. Кот любил меня, я
никогда не мешал ему драться со своим котом. И за это он отблагодарил меня. Я упал рядом с ним, измазав локоть в его крови. И тут мне стало хорошо. И хоть чуть-чуть, более или менее понятно. Вывернулся. Перекатился между ударами ног. Встал на ноги, отбежал и плотной двойкой ответил второму. Удары пришлись ко двору. Второго повело. А мимо проходила пара влюблённых. Мимо проходила сама жизнь. Влюбленный орлёнок украдкой посматривая на предстоящее будущее, заботливо под локоток, увёл побыстрее свою любовь. Это была не его драка. Я понимаю. Она ему ещё только предстояла. и не дай Бог, кто-нибудь ему помешает или, еще хуже, поможет. А что отстаиваю я? Честь умирающего соседского кота? Уже не мало. Отвлёкся. Пропустил. Пьяные танцы только изнутри головы смотрятся грациозно. В жизни это просто месилово, щедро удобренное промахаловом, кому больше повезёт. Мне просто везло. Я ожил. Лоукик третьему в ногу. Захромал. Подкосился. И разу прямой в голову. Голова его отлетела назад. И он припал к земля, возле кота. Удар был короткий, от самой земли. Мой левый коготь был разбит. Я лишился крыла. Похую мороз. Лето же. Кисть разбухла и обвисла. Я почувствовал облегчение. Чем больше ограничений, тем слаще победа. Это был не конец. Оставался третий. И здесь мне пришлось совсем туго. Третий был самый здоровый. Навалился, налетел на меня. Мы вошли в клинч. Прижал к стене дома. Хорошие. Крепкие. Работящие руки загребли меня и разорвали майку. Схватились за горло. Я почти не дышал. Нос был разбит, но дышать отчего-то стало легче. Перья одежды были вырваны. В конце концов или я или он. Кто-то из нас должен был повзрослеть, чтобы прожить ещё тридцать блятских лет. Я оттолкнул эту человеческую массу от себя. Как мог ухватился руками за шею и остро коленом прошёл в живот. Третий согнулся. Тяжело задышал и остатками правой руки я попал ему в район между ухом и затылком. Расстался с последним кулаком. Третий присел и протянул руки в знаке, мол хватит, всё, мы поняли. Я присел тоже, оперся спиной о стену тяжело дыша. Смотрел на него. На кота. Еле поднялся снова на ноги. Заполз спиной по стене. Достал из кармана брюк складную полоску стали. И сказал. Знаете, слово становится сильнее, когда подкреплено восемью сантиметрами холодного металла. А теперь съебали отсюда, котятки. Зрелище их убедило. Я отдышался, высморкался кровью, сложил нож обратно.
•••
Когда всё закончилось я подошёл к коту. Кот тоже закончился. Не знаю, видел ли он всё. Но я уверен, своими последними
мгновениями жизни он был удовлетворён. Мне же просто было. Такие дела.
•••
Вернулся в дом. Налил себе. Выпил. Прошёл в ванную. Сплюнул кровью. Осмотрел повреждения. Раны только выглядели страшно, бровь была разбита, но не разорвана. Смазал её вазелином. Кровь остановилась. На вид, зашивать было не нужно. Правая рука разбухла ещё больше левой. Словно, у меня было ещё две головы. Кости ныли, а рёбра просто убивали. На них остались следы ног трех мушкетеров. Выковылял из ванной в кухню. Налил себе ещё. Пить было хорошо. Зубы на месте, губы скривились и превратились в розочку. Кровь на лице начала подсыхать. Надо бы принять душ. Между принять душ и принять ещё немного живительной жидкости, я выбрал второе. Решение оказалось верным. Проглотив остатки из бутылки, я почувствовал в себе усталость. Кота завтра похороню. Кому он нужен кроме меня? Уснул.
•••
На утро всё болело ещё больше. Вместе с будильником во мне проснулся обновлённый орёл. Согласен, метафора сопливая. А да, ещё было похмелье. Всё зажило довольно быстро. Даже пяти месяцев не понадобилось. Господи всемогущий, а ведь мне ещё только тридцать пять. Как же долго ещё до сорока. И никакого кризиса среднего возраста. Вышел на улицу. Кота не было. Даже крови не осталось. Прошёл дождь и уборщики. Может и не было этого кота. Может и истории этой не было. Потёр ещё раз свой нос. Побаливает. А с виду, как новый. Знаю одно, меня вчерашнего точно уже нет. Только соленый вкус на губах и свобода бесконечного ожидания.
Комментарии (0)