Лямина Раиса Ивановна

В каком году отца забрали в армию?

В феврале 1942 года, но на фронт он не попал. Это мы уже потом узнали. Всю войну работал, домой вернулся только в 1947 году. В станице он был шорником – для лошадей хомуты и вожжи сшивал, работа непростая, мастерства требует. Как он потом рассказывал, на призывном пункте стали спрашивать, мол, нужен такой человек, есть кто? Он назвался, и его забрали на авиационный завод в Чебаркуль.

А почему на авиационный?

Машины-то раньше как работали? На кожаных передачах, на ремнях. Так вот ленты эти сшивать надо было. Он считался служащим трудовой армии.

Семья в Магнитогорске жила?

Да, в землянке на левом берегу Урала, где сейчас Казачья переправа. В семье нас детей пятеро было. В Магнитку мы приехали в 29-м году. Город начал строиться. Я родилась в деревне Новая Озерная, Верхнеуральского района. Предки наши – оренбургские казаки. Станица у них была Озерная, а когда сюда перебрались, станицу Новой Озерной назвали. Мамин отец – дедушка Кузнецов - был атаманом сначала старой, потом новой станицы.

Почему в город переехали?

Когда папа вернулся после армии, тут кампания началась по раскулачиванию. И его как молодого красноармейца записали в ряды тех, кто должен ходить по дворам и отбирать имущество. А дедушка папе сказал: «Никуда, сын, не ходи. Магнитка строится, собирайся, езжай туда».

Война началась, вы в школе учились?

Закончила пятый класс. Каникулы шли. Мы на речке были, купались. Домой идем, а все встречные: «Война, война началась». В школу в тот год пошли не в сентябре, а в октябре. До этого нас отправили собирать урожай: мужчин-то забрали, рук не хватало. В 42-м ввели карточную систему, поэтому летом я работать пошла, на почту взяли. Участок у меня был большой – два поселка. Сумка огромная, писем много приходило, да в руках по семьдесят газет. Тяжело, зато мне по карточкам шестьсот грамм хлеба давали, как работающей. Мама как иждивенец двести пятьдесят грамм получала, дети - по триста, брат старший на комбинате работал, ему целый килограмм давали. Пришло время в школу идти, а меня с почты не увольняют. Начальник связи говорит: «А кто письма носить будет?». Еле уговорили отпустить. Только школу я после нового года все равно бросила и пошла работать в артель «Красный возчик» (гужевые перевозки – прим.авт.). Там только дети трудились: пуговицы  штамповали из пека (горячей смолы), а они все в заусенцах получались, так мы потом их дома чистили, мешками приносили, и мама надомницей работала - пуговицы чистила. Еще делали розетки и катушки для электрической проводки, щетки разные – медицинские, зубные, малярные, швабры. Нам заготовители материал привозили из сел – хвосты коровьи, лошадиные гривы, щетину свиную. Когда в школе еще училась, мы по госпиталям ходили, раненым стихи читали, песни пели.  Еще в артели «Большевик» - это пошивочная мастерская была - нам из госпиталя привозили халаты, шинели – мы их чинили, штопали. Все время работали. Дома нас, конечно, коровка спасала. Как ее берегли! Но сено тоже заработать надо, поэтому все на поля косить ходили. Только домой сена мало давали, на зиму не хватало. Покупали на рынке водку и везли объездчику, чтоб еще дал маленько. Колоски весной собирали, те, что с осени на полях остались. Уйдем с братьями в старую деревню, это километров тридцать, весь день ищем, мешочек зернышек наберем, а объездчик поймает - все отнимет.

День Победы помните?

Вот так сидела, передо мной радио, а с улицы мальчишки все кричат: «Рая, что там? Как там?». Как второго мая взяли Берлин, так все бросили работать, каждый день ждали, когда объявят конец войне.

Как сложилась судьба после войны?

Пора было о профессии подумать, постоянную работу искать. В 46-м пошла учиться в тринадцатое ремесленное, параллельно в вечерней школе шестой и седьмой класс окончила. В 47-м году меня за успехи в учебе наградили поездкой в Дом отдыха трудовых резервов, в Нальчик. На курорт! Десять человек нас поехало, ну, чисто дикари. Ехали через Москву - надо сходить на Ленина посмотреть. Разделились – одни на вокзале чемоданы караулят, другие - на Красную площадь. А потом меняться. А у нас быстро не получилось попасть, так они чемоданы бросили и тоже приехали. Ну, увидели мы Ленина, возвращаемся на вокзал - стоят наши чемоданы, никому не нужны. (смеется).

После ремесленного училища куда работать пошли?

Мы учились на операторов прокатных станов, а тут мужики с фронта вернулись, их назад на комбинат взяли, нам работы нет. Так брат ходил за меня просил, чтоб меня взяли в газовый цех. На машиниста газоповысительной станции я прямо на месте обучалась. Тридцать три года и проработала до пенсии. 

Текст: Валерия Рукавишникова