Для одних Петербург — морская столица и гений Петра Великого, для других — город великих писателей, музеев и белых ночей. Но мало кто знает, что еще это город нефтяников. Они живут, работают здесь и видят Петербург по-своему.
Наши герои исследуют недра России в поисках нефти и газа прямо с берегов Невы. Мы прогулялись с ними по любимым местам и узнали, почему новая сцена Мариинского театра словно живой учебник по геологии, а «Лахта» — пример гармонии противоположностей.
геолог-стратег
Какой главный миф связан с вашей профессией?
Многие при слове «геолог» представляют себе этакого романтика с молотком в руке и гитарой за спиной, который ходит по горам и лесам. Современный геолог выглядит по-другому, и встретить его можно скорее в офисе, чем «в поле», а его основные инструменты сегодня — цифровые.
Передовые разработки дают возможность в удаленном режиме заниматься поиском нефти на территории всей страны, а при необходимости — в любой точке мира.
Если проложить маршрут по карте отдаленных территорий, например, в Арктической зоне, то окажется, что 90% из них практически не изучены. Задача геолога — определить точку заложения первых поисковых и разведочных скважин. Это сложная ответственная работа, которая требует максимальной концентрации и связана с большими рисками.
С какими вызовами сталкивается современный геологоразведчик?
Время легких запасов закончилось, мы все чаще работаем с трудноизвлекаемыми ресурсами. То есть старые подходы и методики уже не совсем актуальны в текущих реалиях.
Раньше вся информация была на бумажных носителях и на ее анализ у геологов уходило много времени. Сейчас благодаря цифровым инструментам путь к недрам стал гораздо короче. Например, с их помощью можно быстрее и с меньшими трудозатратами выбирать места для бурения скважин. Наш отдел ищет перспективные участки, а затем занимается их изучением.
Стоит понимать, что передовые решения сразу разрабатываются с учетом новых условий и фокуса на работу в малоизученных районах, где мы вновь сможем ощутить романтику первооткрывателей.
Как понять, какое месторождение стоит разрабатывать, а какое нет?
В этом нам помогают 3D-геологические модели. Своей многослойностью они напоминают торт «Наполеон», только в нашем случае вместо сладкой прослойки там содержится информация о месторождении нефти и газа: результаты сейсморазведки — сканирования Земли, данные о свойствах пород, полученные при бурении: пористость, проницаемость, плотность, насыщение флюидами (водой, нефтью и газом). Построение такой модели — это большая командная работа геологов, сейсмиков и петрофизиков.
Мы работаем в тесной связке, как спортсмены на футбольном поле. В нашей работе есть те же азарт и слаженность, что и у хороших игроков, но это не исключает разнообразия мнений.
Есть даже такая поговорка «три геолога — четыре мнения», ведь именно в дискуссии рождается истина.
руководитель управления по лицензированию
Почему получение лицензии так важно для нефтяной компании?
Любой проект, связанный с добычей полезных ископаемых, начинается с получения лицензии на право пользоваться природными богатствами. Но лицензию мало получить, ее еще нужно удержать — в каждом документе содержится набор обязательств, которые недропользователь должен выполнить.
Мифологический Атлант нес на своих плечах всю тяжесть небесного свода, а на нашей команде — ответственность за получение и удержание лицензий, без которых компания не сможет работать.
Сотрудники управления торгуются на аукционах с конкурентами, готовят проектную документацию, заказывают экспертизы, защищают их результаты перед чиновниками. В режиме 24/7 мы ведем диалог с контрольно-надзорными органами и гордимся, что у нас не было случаев досрочного отзыва лицензий (как и водительские права, разрешения на добычу полезных ископаемых выдаются на ограниченный срок).
Как эра цифровых технологий повлияла на ваши рабочие процессы?
Мы максимально используем в работе цифровые инструменты. Еще буквально несколько лет назад, когда аукционы на право разрабатывать недра проводили очно, наше управление вручную подшивало десятки томов документов только для подачи заявки на торги. Ярко помню звук молотка о подставку, которым аукционист объявлял о начале и завершении мероприятия. Сейчас аукционы на право разрабатывать недра проводятся онлайн. Да, уже нет того антуража, но зато это здорово облегчило процессы и минимизировало трудозатраты.
Мы полностью перешли на электронный документооборот, а сами лицензии давно обрели цифровой вид. Наша компания одной из первых стала внедрять новые технологии. Сейчас мы вместе с регулятором шаг за шагом двигаемся в сторону цифровизации большей части процессов. А скоро появится система мониторинга, которая в автоматическом режиме будет отслеживать, исполняют ли недропользователи лицензионные обязательства.
Где учат на специалистов по лицензированию и недропользованию?
Ни один вуз в нашей стране не выпускает специалистов по лицензированию и недропользованию. Поэтому в течение нескольких лет мы с коллегами преподавали петербургским студентам, передавали знания, которые невозможно получить где-то еще.
Сегодня мы выращиваем сотрудников при поддержке Корпоративного университета: ищем молодых звездочек и стремимся сделать из них экспертов, соответствующих темпам и масштабам развития, которые задает компания.
геолог
Какими качествами должен обладать геологоразведчик?
Не бояться рисковать, верить в свои силы! Взять, к примеру, проект на юго-западе Оренбургской области. Считалось, что в этой местности уже все давно разведано и основные месторождения известны, но геологоразведчиков не зря называют первооткрывателями недр.
В 2023 году наша команда из «Газпромнефть-Гео» решила проверить новую геологическую гипотезу и обнаружила запасы оранжевой нефти. Все сошлось: на Солнечном участке нашли «солнечную» нефть, а мы получили подтверждение своему смелому предположению.
Открытие показало, что у этого района есть большой потенциал. И каждый раз при виде закатного солнца, отражающегося в водной глади, я вспоминаю о нашем оранжевом золоте.
Как вам удалось обнаружить оранжевую нефть? Почему она такого необычного цвета?
Многие удивляются, услышав про оранжевую нефть, но на самом деле нефть бывает разных цветов: оранжевой, зеленой, черной, коричневой. Все зависит от ее химического состава. У нас нефть почти без примесей — она намного легче подвергается переработке, поэтому считается премиальной.
В Оренбургской области скважины обычно бурятся на глубину двух, трех, максимум четырех километров. Мы же нашли нашу оранжевую нефть под толщей земли свыше пяти километров. Когда проект только начинался, мы собирались искать в тех же пластах, что и наши предшественники. Однако выполнив сейсморазведку, поняли, что строение участка намного сложнее, чем ожидалось.
Как разгадать секреты недр, находясь при этом на земле?
При сейсморазведке (сканировании Земли) мы устанавливаем датчики на поверхности и подаем сигналы в глубину недр. Так как через разные породы они проходят с разной скоростью, мы можем понять, на какой глубине какие пласты находятся.
На основе полученных данных строим цифровые карты, которые помогают решить, где бурить скважину для проверки гипотезы.
Сегодня в сейсморазведке большую роль играют новые технологии. Работая на Солнечном участке, мы использовали цифровой двойник сейсморазведки. Это наша онлайн-платформа, в которой содержится вся информация по сейсморазведочным работам компании. Программа анализирует эти данные и выдает рекомендации по планированию будущих работ, которые позволяют сократить время на их проведение. При этом особое внимание уделяется экологии. Благодаря применению технологии «Зеленая сейсмика», при которой используются беспроводные датчики и машины небольших габаритов, за 9 лет удалось сберечь более 8 млн деревьев.
руководитель управления по цифровизации геологоразведки
Почему геологоразведку называют новым хайтеком?
В сегодняшних реалиях новые месторождения открывать все сложнее, больше половины запасов нефти в нашей стране относятся к трудноизвлекаемым — для их разработки уже не обойтись без новых технологий. Приходится в прямом смысле «выжимать» нефть из камня. И если раньше геологи не знали, как к ним подступиться, то сейчас, благодаря новым технологическим и цифровым решениям, ситуация изменилась. Компания уже долгое время системно инвестирует в инновационное развитие, в частности — в цифровизацию. За счет этого нам удалось существенно нарастить добычу и сделать за последние 10 лет ряд значимых открытий, которые уже сегодня приносят более 10% добычи, которая в свою очередь также выросла почти вдвое. Интересный эффект сочетания суперсовременных технологий на службе у отрасли, которая была консервативной довольно долго.
Эта синергия напоминает мне «Лахта Центр» — образец новаторства в городе с традиционным укладом и одно из моих самых любимых мест.
В чем уникальность ваших цифровых решений?
Сначала продукты покупались у сторонних разработчиков, но мы поняли, что нам зачастую нужны решения, которых либо вообще нет на рынке, либо наши требования по технологичности и функциональности превышают имеющиеся. Сейчас у компании есть штат высококлассных специалистов на стыке IT и геологии, а также собственная линейка цифровых продуктов — мы не только используем ее для своих внутренних бизнес-задач, но и готовы предлагать другим игрокам отрасли.
Среди наших разработок есть такие, у которых нет аналогов. Мы создаем современную облачную архитектуру, похожую по функционалу и удобству на крутые банковские приложения.
У наших продуктов современный продуманный интерфейс для совместной работы пользователей из любой точки страны. Встроенные инструменты искусственного интеллекта позволяют очень быстро интерпретировать геологическую информацию: структуры, разломы, перспективные зоны. И это только несколько примеров.
В чем цифровые инструменты справятся лучше человека?
Пока без человека не обойтись! Но умелое применение цифры сильно экономит ресурсы, дает возможность лучше оценивать неопределенности и эффективнее проектировать программы исследований и разработки месторождений.
Также при старте поиска новых запасов нефти существуют только гипотезы и почти нет фактической информации. В этих условиях требуется принять решение, где бурить и какие исследования проводить, чтобы найти и изучить месторождение, потратив минимум времени и денег. Здесь на помощь приходят цифровые инструменты, которые помогают выявить неочевидные закономерности в имеющихся массивах данных региона и аналогов исследуемого объекта. Они содержат в себе петабайты информации. Это очень большие объемы! Представьте, что один петабайт можно измерить в 200 миллионах фотографий или 500 миллиардах страниц текста.
петрофизик
Кажется, что петрофизика — это что-то невероятно сложное. Это так?
В каком-то смысле так и есть. Профессия действительно не из легких — она требует большой ответственности, но и невероятно увлекательна! Само название пришло от греческого слова «петрос», что означает «камень». Большая часть моей работы — это разбор результатов анализа керна, то есть образцов горных пород, которые извлекают из скважин во время бурения. Моя задача — понять, относится ли образец к тем слоям, где могут быть нефть или газ.
Иногда мне попадались породы возрастом более 200 миллионов лет с отпечатками доисторических моллюсков. Забавно, но окаменелости их «родственников» — аммонитов — можно встретить прямо на фасаде новой сцены Мариинского театра.
Как цифровые инструменты помогают вам в работе?
Например, с помощью машинного зрения можно «читать» образцы керна, не беря их в руки. А еще мы используем томографы — они создают цифровую 3D-модель керна, почти как МРТ в медицине. Это заметно ускоряет процесс исследования. На основе этих данных я строю физическую модель пласта — и уже по ней делаю предположение о том, сколько нефти и газа может быть на участке. Искусственный интеллект тоже участвует: он помогает понять, какие зоны самые перспективные. Причем часто его прогнозы оказываются точнее, чем мы ожидали. Благодаря ИИ анализ и построение гипотез идут куда быстрее. Сейчас в рамках своей научной работы я исследую, как компьютерное зрение поможет выявить искажения при анализе пород с застывшими внутри фрагментами магмы.
Но зачем вообще петрофизику разбираться в IT, если есть специалисты?
Чтобы стать мостом между наукой и технологиями, надо выучить оба языка. Я понял это в 2017 году. Мы участвовали в хакатонах и тренингах, решали задачи с помощью новых цифровых инструментов. Тогда я почти ничего не знал о программировании. Работал в команде с ребятами из IT — они отлично разбирались в коде, но совершенно не понимали, что происходит в геологии. Мы вроде бы говорили об одном и том же, но словно на разных языках. Тогда я понял, что нужно осваивать это направление. Начал с онлайн-курсов, а потом поступил в ИТМО — один из сильнейших вузов в области IT. Там я получил хорошую базу и применяю эти знания в своей повседневной работе.
Теперь для меня петрофизика — не просто профессия, а способ заглянуть в прошлое Земли и сделать шаг в будущее технологий.
Над проектом работали:
Интервью, рисунки: Елизавета Крылова. Редактор: Юлия Суслова. Дизайнер: Юрий Мячин
Фотограф: Константин Рассохин. Стилист: Олег Ульянов. Визаж: Лия Кибисова
Продюсер: Юлия Мачалова. Свет: Skypoint. Ретушь: Жанна Галай
Образы героев на фото:
Рушания Хайдарова: 1. IDOL 2. IDOL, Selfmade. 3. Love Republic, IDOL
Анатолий Дроздов: 1,2. Boggi Milano
Алина Исхакова: 1,2: Selfmade, IDOL, Love Republic 3. Selfmade
Роман Ошмарин: 2. Boggi Milano
Ильдар Зайруллин: 1, 2, 3. IDOL
Комментарии (0)