Этот театральный сезон завершился не так, как все привыкли, но шесть творческих месяцев были насыщенными и культурными! Сотрудники Красноярского театра оперы и балета поделились кадрами из личных архивов и составили гид по главным событиям сезона.
Сергей Бобров
заслуженный артист России, художественный руководитель #krasopera
На первом фото я и народный артист РСФСР Сергей Лейферкус – президент премии «Онегин» после церемонии вручения статуэток. На второй – билеты на показ оперы «Груди Терезия» в Москве в рамках программы «Золотой маски», которые я приобрел для себя, своих друзей и партнеров. К сожалению, события Маски были перенесены в связи с пандемией, но спектакли в Москве состоятся в следующем сезоне, чего мы ждем с нетерпением.
Зоя Ржеплянская
солистка оперы
В этом сезоне мне особенно запомнились две работы – роль Иностранки в спектакле «Хворостовский. Возвращение домой» Алексея Сюмака и партия Экскурсоводки в опере «Ночь в музее, или Завещание магистра» Петра Поспелова в лофте «Квадрат».
Роль Иностранки полюбилась сразу: красочность и волшебство музыки заворожили с первых тактов. Ария моей героини романтичная и искренняя, поэтому потребовала много кантилены, чувственности, негромкой динамики в звуке. Сложной задачей было петь вдали от оркестра и дирижёра – они находятся в самом зале, а точка, откуда пою я, – в углублении сцены. Кроме того, зрители рассажены и на сцене, и в зале – сложно донести историю для всех, стоя на одном месте и почти не шевелясь – платье очень габаритное и тяжелое. Но игра стоила свеч – было много положительных отзывов об образе, номер получился ярким и запоминающимся.
Роль Экскурсоводки в опере «Ночь в музее, или Завещание магистра» была одной из самых сложных! Особенно трудным было найти пластику для героини, которая мечтает оживить статую мага - по задумке режиссёра она наделена экстрасенсорными способностями и странностями, видит мир через призму романов. Специфика лофта оказалась непростой: приходилось постоянно передвигаться по всему периметру в активных мизансценах, не имея при этом контакта с концертмейстером и коллегами – роль потребовала огромной концентрации внимания и слуха.
Олеся Алдонина и Демид Зыков
солисты балетной труппы
Пожалуй, самая масштабная работа сорок второго сезона для всего театра – диптих «Ленинградская симфония», посвященный Победе. Мы работали над хореографией вместе с Натальей Бобровой под чутким руководством режиссёра и автора Сергея Боброва.
Погружаясь в постановку, мы просмотрели много фильмов и передач о войне, перечитали произведения Виктора Астафьева. И, конечно, большую роль сыграла сама музыка. Музыкальная основа одной из частей диптиха – легендарная 7-ая симфония Дмитрия Шостаковича. История ее создания и исполнения в дни блокады глубоко потрясает и направляет. Понимаешь, что все кажущиеся важными проблемы в нашей жизни сейчас – пустяк.
Основной сложностью был масштаб: в некоторых сценах задействованы почти 50 человек одновременно! Важно было, чтобы артисты смогли прочувствовать хотя бы малую долю того, что пережили люди тогда. Например, в постановке есть момент, когда ребята пропевают без звука фрагмент песни «Священная война», координируя это с шагом. Для нас было важно, чтобы они именно проговаривали слова, потому что тогда у них совершенно другое состояние, другие глаза в этот момент. Кроме того, в постановке есть сцены, где артисты танцуют в кирзовых сапогах: мы должны были учитывать определённое положение стопы, чтобы сапоги не слетали и не натирали. Это было непросто. И, конечно же, этот опыт очень сплотил коллектив. Это спектакль, в котором не может быть пустоты, в котором каждый отвечает за всех людей рядом.
Георгий Болсуновский
солист балетной труппы
В прошедшем сезоне было два масштабных выезда на гастроли. Осенью – в Астану, зимой - традиционный тур по городам Англии, где очень любят русский балет. Поездка в Нур-Султан была новым опытом. Нам довелось выступить в крупнейшем театре «Астана-опера», который потрясает своим масштабом. Астана встретила гостеприимно – яркое солнце, чистое небо, свежий воздух, ослепительно белый снег, радушные местные жители. Еще запомнилась необычайно вкусная кухня – признаться, многие уехали домой с парой набранных кило.
В Англии я танцевал уже в четвертый раз. Там все города абсолютно разные. Есть мегаполисы, а есть совсем маленькие и уютные населенные пункты в лесах или на холмах, с одним магазином на весь город. Театры в них маленькие, очень старые, с небольшой сценой, крохотным залом и потрепанным оборудованием. Населения немного, но всегда полный зал и очень душевные зрители, которые часто ждут возле служебного входа, чтобы сфотографироваться, взять автограф, пообщаться и выразить благодарность за спектакль. Это очень трогает.
В поездках большую часть времени занимает работа, но мы стараемся всегда найти время, чтобы посетить достопримечательности, экскурсии и попробовать что-то из кухни. Всегда забираем частичку домой – привозим новый магнитик, что-то из вкусного для готовки и сладкое.
Андрей Колобов
солист оперы
Одна из моих любимых ролей в сезоне – Питер Пэн в одноименной детской опере молодого композитора Андрея Рубцова. «Питер» стал настоящим событием для города, да и для страны, ведь до этого такой оперы никогда в мире не было. Да и вообще детские оперы создаются редко.
Эта роль меня поистине раззадорила и окрылила, даже в тот момент, когда я болел. Мысленно себя настраивал: «Ты же Питер Пэн, ты сможешь, полетишь!» Дело в том, что накануне премьеры у меня обострился трахеобронхит, и голос начал пропадать. Мог и не исполнить роль, хотя изначально ее ставили именно по мне. Когда то, что задумал, может оборваться, появляется ощущение, что конец всему. Но я выполнял рекомендации врачей, и все получилось. Например, на самой премьере между выходами на сцену приходилось полоскать горло физраствором и глотать оливковое масло.
Главная сложность этой партии в ритме. Нужно было вспомнить детство, чтобы зарядиться «пацанячей» прыткостью героя. Я постарался добавить еще и акробатические элементы, много тренировался, поддерживал атлетическую форму. Конечно, не каждый солист оперы согласиться так прыгать на сцене: от этого сильно сбивается дыхание, приходится заскакивать за кулисы и чуть ли не целовать пол, чтобы его восстановить. На сцене все отлично и красиво, а вот за кулисами… Был случай, я запнулся и покатился кубарем! Экстремальный, конечно, спектакль, эмоции бурные.
Ксения Перцева
заведующая реквизиторским цехом
Наш театр осваивает необычное пространство лофта «Квадрат», которое находится в помещениях бывшего завода. В этом сезоне там шли сразу три современные оперы. Конечно, работа в этом месте несет свои особенности. Например, нет привычного понимания «закулисье», где обитает реквизитор и реквизит. Порой приходится подавать предметы во время спектакля артистам прямо в руки.
Еще интересный нюанс – зритель находится максимально близко к действию, поэтому важно подобрать настоящие вещи. Бутафория в основном крупная и вблизи видно, что это краска, папье-маше, роспись и художественные ухищрения, поэтому в лофт такое не годится. Например, режиссер спектакля «Ночь в музее или завещание магистра» хотела, чтобы «музейные» ящики, были наполнены настоящими вещами. Мы перевернули все склады в поиске! Особенно необычно было работать с элементами химической лаборатории – это множество разных стеклянных баночек, пипетки, пробирки, все их названия мне нужно было знать, чтобы вести подотчет.
Мне важно знать, что я сделала все, чтобы воплотить общую идею. Бывает, режиссер спрашивает: «Нет ли у вас чего-нибудь этакого?», а ты: «Есть этакое вот разэтакое!», и он: «Это даже лучше!» Так и складывается спектакль. И костюмеры, и обувщики, и осветители – все вносят творческую лепту. В лофте мы особенно ощущаем, как значима командная работа, каждый является частью происходящего на сцене.
Полина Кратасюк
артистка хора
В самом конце 41-ого сезона мы представили публике мировую премьеру – оперу «Ермак» Александра Чайковского, и в этом сезоне спектакль шел почти каждый месяц. Постановка интересна многими моментами, в том числе тем, какая задача стоит у хора.
Необычным было решение режиссера Георгия Исаакяна во втором акте. Вот выставка, вот Суриков, но он будто видит сон – темные фигуры плавно движутся по сцене и растекаются по краям. И это переходит в сцену боя между Ермаком и ханом Кучумом. Потом все воины застывают, и хор идет через сцену, будто по музею. Получаются такие флешбеки и переходы, которые можно сделать только в кино с помощью монтажа. Еще в этой опере много звукоизобразительности – артисты хора изображают свист стрел, условные сигналы разведчиков, звуки битвы.
Зрители отмечают, что заключительный хор первого акта пробирает и западает в душу. Это сцена, когда Ермак и казаки решаются идти на Сибирь. Сам мотив запоминающийся, зрители в антракте поют его. Это, конечно, заслуга композитора, но и мы стараемся донести актерски. Я сама еле сдерживаю слезы, представляя, что мой «муж» уезжает в далекую Сибирь и скорее всего не вернётся.
Благодарим за помощь в подготовке материала Владу Настенко и Диану Кох, фото – из личных архивов артистов и сотрудников театра.
Комментарии (0)