«Красивый, обладавший безупречными манерами, великолепный танцор (партийная кличка «Балерина»)»… – это всё про Николая Баумана, именем которого названа центральная улица Казани. Ему бы женщинами увлекаться, но у него была одна любовь – Революция! Кончил он плохо: дали ржавой трубой по голове.
 |
Находясь в здравом уме и трезвой памяти, а также в состоянии безмерной любви к журналу «Собака.ru», краевед, историк, писатель и журналист Адель Хаиров сочинил этот остроумный и почти серьезный путеводитель, который непременно откроет Казань с новой стороны даже тем, кто здесь родился и вырос. Пользуйтесь! |
Маршрут третий – вечерний и мистический
Недавно, кстати, улицу Баумана пытались переименовать. Кто-то из историков вспомнил, что здесь проходила древняя Ногайская дорога. У молодёжи такое название больше ассоциировалось бы с ногами, нежели с кочевниками.
Мистика в Казани начинается с её герба – Змея. Откуда же взялась эта змеюка? Если бы её придумали москали в далёкие времена противостояния с басурманами, тогда понятно… Но Змей (Джилан) – местное изобретение. Русский монах-миссионер Илия Тербунов описывал свои встречи с огромным (12 шагов взрослого мужчины!) лесным гадом, который терроризировал татарские деревни, вползая по ночам в жилища и заглатывая спящих. Змея сгубила жадность. Однажды он проглотил не выпряженною из телеги лошадь. Оглобли проткнули шею. Настоящее змеиное гнездо находилось на горе вблизи Казани, позднее на этом месте был построен Зилантов монастырь. Существует предание, что последний детёныш гада долгое время обитал за алтарём, оплетая во время всенощной распятие. К нему привыкли, он ловил в храме мышей и любил плескаться в купели.
Бургомистром Казанского магистрата одно время был масон, купец первой гильдии, который писал стихи, а к скучным бумагам с цифрами – не прикасался. Имя его – Гавриил Каменев. Безответная любовь и женитьба на нелюбимой привели поэта к душевному надлому: он предаётся кутежам, рассыпая «полной горстью нажитое отцом».
Таджики, которые проводили ремонт в здании, жаловались бригадиру о каком-то странном бомже с чёрным ведром на голове, который появлялся прямо из стен и царапает нехорошие слова гвоздиком по свежей штукатурке. Мне кажется, то были стихи!
Именно в номере этой гостиницы Маяковский написал: «Стара, коса стоит Казань. Шурум-бурум…»
С углового балкона, поддерживаемого атлантами, к рабочему классу города обращался с речью сам Лев Троцкий. Из соседнего окна на всякий случай торчал пулемёт «Максим».
В 1890-х годах здесь стали исчезать постояльцы. «Казанское Эхо» писало о трёх дочерях тульского купца Свиридова. Как сквозь землю! И только в советские годы, строители наткнулись на полуобвалившийся подвал, проходящий внизу под улицей Баумана. В разных его концах были обнаружены три скелета.
Мне эта история напомнила мистический фильм Питера Уира «Пикник у Висячей скалы». Только там девушки пропали, поднимаясь на скалу, а здесь несчастные «испарились» спустившись в подземелье.
На тротуаре, напротив гостиницы, теперь установлена решётка, сквозь которую проглядывает подземная дорога. Диггеры уже дали ей название – улица «Трёх скелетов».
К известной истории про Котов Казанских добавим, что в Зимнем дворце, куда по приказу Екатерины они были доставлены в количестве 300 штук для ловли крыс, рыжие усачи стали сачковать. Всё дело в том, что коты были приписаны к Преображенскому полку и поставлены на довольствие, как сейчас служебные собаки в спецподразделениях. Неудивительно, что они быстро охладели к крысам, а на лубках их стали рисовать зажравшимися и сопровождать такими обидными стишками: «Вкусно ел и сладко бздел».
Перед русским театром имени Качалова увязла посреди дороги карета Екатерины II, в которой императрица разъезжала по Казани. Оригинал хранится в Госмузее на Кремлёвской. Роскошную карету высотой почти в три метра казанские власти выписали из Парижа. Изюминкой был замаскированный походный клозет, который по мере надобности выдвигался из-под кресла. Как только музейные работники начинают видеть в карете саму императрицу, их тут же отправляют на пенсию. Говорят, она грозит белым пальчиком и ругается матерными словами.
Утверждают, что с высоты птичьего полёта здание Дома печати напоминает трактор. Полукруглый балкон – это колесо. Странно, что автора этого проекта архитектора Семёна Пэна, вскоре задавил пьяный тракторист!
Во время войны сюда с вокзала направлялись эвакуированные советские литераторы. Дочь Корнея Чуковского Лидия вспоминала:
«Огромный зал Дома печати набит беженцами из Москвы. Спят на стульях, которые стоят спинками друг к другу. Мы уложили Анну Ахматову на стол, а сами сели на подоконник. Когда рассвело, оказалось, что бок о бок со мной, спит Фадеев».
В 1918 году в подвалах Нац. банка хранился золотой запас Российской империи, спешно вывезенный из захваченной большевиками Москвы. Когда к Казани подошли красные, генерал Каппель отдал распоряжение спешно вывозить золото на пароходах к Колчаку. Но часть ценностей была отправлена на девяти подводах в сторону Лаишево и потерялась в районе деревни Сокуры. По свидетельству старожил «один белый офицер приезжал на груженой ящиками подводе, заночевал здесь, а утром убыл налегке». Вот где золотишко надо искать! А-то Кабан, Кабан…
В одном советском путеводителе с гордостью сообщалось: «Колокольня на пять метров выше Notre-dame de Paris». В советские времена она служила смотровой площадкой, но после того, как с неё начали прыгать от безответной любви комсомолки, на двери появился амбарный замок. В феврале 1873 года в Богоявленской церкви, что спряталась за колокольней, крестили Фёдора Шаляпина, по ошибке записав в метрической книге «Шляпкиным».
Это старая аптека, куда ещё наши бабушки за пиявками ходили. Открыл её в Казани немец Иоханнес Бренинг. Служил у него аптекарем некий Якобсон, который всю жизнь искал эликсир молодости, смешивая разные порошки и пробуя их на своей жене Эльзе. Говорят, это ему удалось. 60-летняя Эльза стала юной и сбежала с сыном хозяина, прихватив с собой листочек того самого сложного рецепта.
«Восточные» часы с аргамаками и фонтаны на улице Баумана сделаны скульптором Башмаковым. Его «Русалочка» в отличие от своей сестры в Стокгольме вышла кривоватая, но казанцы к ней уже привыкли. Кстати, к русалкам татары во времена Казанского ханства относились также как сейчас рыбаки к большим сомам. Путешественник Адам Олеарий, корабль которого сел на мель напротив нынешнего села Теньки, выгрузился с командой на берег. Они хотели развести костёр у старой ивы, однако вскоре спешно покинули это место. Причина «речные девы в рыбьей чешуе вонявшие отменно», которые набросились на них и напугали до смерти. Олеарий, после этого случая, до конца жизни боялся не то что купаться, но и принимать ванную. Во всех женщинах ему мерещились русалки, он так и умер холостяком.
Комментарии (0)