Почему единственный шанс спасти исторический центр Петербурга — строить город вниз. Что? ДА!

В свое время Лев Толстой в романе «Война и мир» так описывал подлинную причину московского пожара 1812 года: «Москва должна была сгореть, как должна сгореть каждая деревня, фабрика, всякий дом, из которого выйдут хозяева и в который пустят хозяйничать и варить себе кашу чужих людей». Та же судьба ждет и всякий памятник архитектуры, который выключен из эксплуатации и вследствие этого рано или поздно становится обиталищем бездомных. Прекращение эксплуатации часто происходит из-за того, что старый дом перестает соответствовать требованиям современной жизни. Как принято говорить, устаревает морально, что, чаще всего, сопровождается и физическим износом конструкций.

Единственный вектор, который дает нам возможность развития исторических построек без их разрушения или серьезной реконструкции — это направление вниз, под землю. Примеры таких проектов есть уже сейчас. Каменноостровский деревянный театр, который уже через полвека после постройки оказался неудобным для своей прямой функции — показа спектаклей. Не было фойе, гардероба, склада для декораций. В XXI веке было сделано подземное пространство, которое вчетверо превышало размеры самого театра и вместило все необходимое. Памятник вновь обрел свою изначальную роль.

Другой пример — одноэтажный павильон кузни на острове Новая Голландия. Сложно было бы найти для него применение, если бы не создание подземного пространства, где разместились технические помещения. Теперь в кузне уютный ресторан.

Все мы знаем подземный вестибюль Лувра, соединивший три корпуса дворца. Там есть не только место для гардеробов и фойе, но и для парковки. А где у нас паркуются автобусы, которые привезли туристов в Эрмитаж? У Певческого моста, где из-за автомобильных выхлопов теперь без противогаза не пройдешь.

Наконец, Петербург — важный транспортный узел. Сегодня серьезное развитие Московского вокзала вширь затруднено, территория застроена со всех сторон. Остается только развитие вниз — строительство нескольких уровней, куда могли бы прибывать поезда, в том числе те, которые поедут по новой высокоскоростной дороге между Петербургом и Москвой. Почему для Антверпена такой вариант возможен, а для Петербурга нет?

Все это касается не только памятников, но и исторической застройки вообще. Если мы не будем развивать инфраструктуру центра Петербурга, то он просто перестанет быть пригодным для жизни. Уже сейчас по нашему самому красивому на Земле городу местами неприятно гулять — он заставлен машинами и задыхается в пробках. Конечно, можно просто запретить въезд в определенные районы, но это кажется не самым цивилизованным вариантом. Нужно создавать подземные паркинги, точно так же как подземные общественные пространства и магазины. Это позволит сохранить внешний вид ценных исторических построек: их декор и архитектурные формы, вписав эти здания в требования современной жизни.

Актуально это и для тех исторических построек, которые не являются памятниками архитектуры, — дворовых корпусов, зачастую морально устаревших и не способных обеспечить жителям нужный уровень комфорта. Вынос современных коммуникаций, технических приспособлений под землю мог бы помочь модернизировать их, не меняя серьезно их внешний облик, сохраняя историческую среду, позволяя обойтись внутренней перестройкой.

Конечно, есть проблемы. Некоторые говорят о слабых грунтах. Однако уже давно существуют методы и технологии, которые позволяют создавать подземные сооружения без угрозы для наземных конструкций. Выше приведенные примеры Каменноостровского театра и Новой Голландии тому доказательства. Ущерб постройкам идет не от нехватки технологий, а от недобросовестных или некомпетентных подрядчиков и проектировщиков. Кроме того, строительство подземной части — это дорого. Это большие вложения, которые не окупить только строительством под землей.

И здесь есть еще один вопрос — законодательный. Сейчас в городе охраняются любые постройки старше 1917 года. В том числе сараи и конюшни. Как-то я зашел на Английском проспекте во двор, где до революции жила моя прабабушка. Там до сих пор стоит ее одноэтажный кирпичный дровяной сарай. По закону теперь он будет стоять там вечно, хотя моя прабабушка сильно удивилась бы этому. Вместо этой технической постройки можно было бы корректно вписать корпус со входом в подземные уровни, которые бы дали инвестору дополнительную мотивацию к развитию этой территории. Пока же вместо этого мы видим некрасивые истории с изменением дат постройки в документах и сносом якобы аварийных построек.

Конечно, хотелось бы сказать, что развитие подземных территорий решит все проблемы исторического центра Петербурга, приведет к росту инвестиций, реализации интересных проектов. Увы, это не так. И все же безусловно одно — освоение подземного пространства нужно для любой концепции развития Петербурга.

Поэтому ключевым требованием для современного развития города должен стать трехмерный генеральный план. В нем необходимо резервировать территории под землей для общегородских нужд, как это было сделано в Хельсинки, где еще в 1970-х был принят подземный план города, который на сегодня почти полностью выполнен.