18+
  • Журнал
  • Аперитив
Аперитив

Курортный город Петербург

Сфинкс на Университетской набережной давно уже дышит в спину своему египетскому собрату. Отдыхать в Петербурге модно, а трудиться – не очень. Шашлычные дымят вовсю, сувенирные лавки забиты посетителями, пляжи и серф-станции работают на износ. В городе плодятся заведения фривольного толка, рассчитанные явно не на горожан – варьете и кабаре типа «Хали-Гали» и Golden Dolls. Промоутеры, рестораторы и владельцы клубов уже отчаялись впечатлить балтийских ипохондриков и подстраиваются под туристов, охочих до курортных впечатлений.

Курортный городок, ныне называемый Санкт-Петербургом, начался с маленького пляжа на Заячьем острове, облюбованном молодым и охочим до развлечений Петром Алексеевичем Первым. Юный Петр жил в сохранившемся до сих пор бунгало в Летнем саду. Некоторые недалекие историографы и сейчас считают, что этот пляжный домик предназначался для работы царя на слесарном станке, и приводят пресловутый станок в качестве доказательства. Виной этому заблуждению их неопытность. Бедняги и не подозревают, сколько удивительных вещей может проделать на слесарном станке молодой и сноровистый гуляка, каким был Петр Алексеевич.
С петровских же времен Петербург стал излюбленным курортом интуристов и москвичей. Для их увеселения были построены форты и Петропавловская крепость. Вышеупомянутые историки пытаются приписать этим сооружениям стратегические функции. Но даже дети знают, что пушка в Петропавловской крепости стреляет только холостыми и на потеху гостям города. А вообще-то, укрепления были построены по всем правилам акустической науки. Поэтому из Петропавловской крепости все чаще раздается веселое похрюкивание джаз-фестивалей. Что же касается Фортов, то многие жители Москвы ни разу не были в центре Петербурга, а на Фортах досконально знают каждый выступ.

Культурный эпицентр любого курортного города – это Дом культуры. В ДК горожане могут ознакомиться с последними достижениями местной самодеятельности, а иной раз и послушать заезжего артиста. Первый модный клуб Петербурга тоже имел своим прообразом ДК, поэтому он так и назывался – «ДК Данс». Ныне его место занял ресторан «Москва», в названии которого отражена извечная промосковская ориентация курортных городишек. Ведь там всегда найдется Московский переулок и Московский вокзал. Местные жители, надо сказать, совершенно невинны в музыкальном отношении, но имена московских ди-джеев и европейских поп-ансамблей действуют на них гипнотически. Этим не устают пользоваться петербургские промоутеры, завешивающие уши горожан звуковой лапшой самого сомнительного свойства. При этом местных музыкантов и диск-жокеев, даже относимых к числу «модных», нужда гонит на заработки в настоящую Москву, потому что местные властители не жалуют земляков.

Каждый уикенд несколько сотен петербургских офис-менеджеров надевают шелковые рубахи, расшитые цветочками, лаковые ботинки и штаны со стразами. Затем они все встречаются в полюбившемся им ДК в исторической части города, это и называется «гламурной тусовкой». Если прислушаться к их добродушному урчанию друг с другом, то можно разобрать фразы вроде: «Телку снял, коксу взял, не обломался, чики-пуки…» Как показал семантический анализ, в девяноста пяти процентах случаев речь идет о прошлом уикенде. Петербуржцы – натуры созерцательные, к активной деятельности относящиеся скептически. Поэтому тех немногих, кто открывает в Петербурге модные рестораны и клубы, воспринимают с благоговейным ужасом. Петербуржцы любят смаковать бесперспективность модных заведений и рассуждать, какое заведение в большем минусе, а какое прикроют послезавтра, с видом человека, только что выслушавшего доклад от бухгалтерии. Но именно эти заведения оказываются для многих главной статьей расходов, и есть свидетельства, что несколько человек поседели в течение часа, когда их не пустили в одно из этих заведений на концерт «Уматурман». Интересно, что в Петербурге есть всего один «фэшн продюсер», без которого петербургской модной индустрии вообще бы не было. Но одежда опекаемых им дизайнеров так и остается в сфере чистого искусства, потому что офис-менеджеры, как уже было сказано выше, покупают только рубашки с цветочками и штаны со стразами. Поэтому «фэшн продюсер» помогает открывать рестораны.

Как и во всяком курортном городе, в Петербурге есть один старожил, который знает все и воплощает петербургскую духовность. Его зовут Александр Друзь. Хотя ему чуть за пятьдесят, он рассказывает по всем каналам о событиях двухсотлетней давности с видом очевидца. За это петербуржцы воздают ему хвалу – на многих зданиях можно увидеть надпись «Друзь наш друг». Сказать, что Друзя здесь очень любят, было бы сильным преувеличением. Но петербуржцы испытывают такую острую ненависть к знатоку из Одессы Борису Бурде, что Друзь на его фоне предстает в очень выгодном свете, особенно если надирает Бурде задницу в передаче «Своя игра».

В Петербурге есть еще один знаток, только в интимной сфере, которую Друзю все-таки не доверили. Его зовут доктор Щеглов. Он рассказывает по телевизору факты, которые содержатся в любом учебнике биологии для девятого класса, но с такими плутовскими интонациями и мефистофельской усмешкой, что петербуржцы ощущают себя участниками сексуальной революции.

Целью большинства курортников является курортный роман. Неудивительно поэтому, что конечной точкой большинства секс-туров оказывается город на Неве. Это стало особенно ощутимо, когда начался процесс сращивания властных структур и секс-индустрии: петербургский Ларри Флинт господин Прянишников чуть не стал губернатором, а госпожа Чугунова выпустила удивительную книгу под названием «Фаллос как член общества». Моя подруга Наташа, услышав название, заметила, что это очень важный член общества.

Как известно, во всех курортных городах туристы подвергаются так называемой разводке со стороны местных жителей. В советский период партия поставила перед городскими властями задачу увеличить разводку, «разводить по-ленински, ударными темпами». Ленсовет понял задачу буквально – еще одной туристской диковинкой стала разводка мостов. Жителей уверили, что мосты разводят для того, чтобы в Ладогу шли суда с важными грузами. Никто, однако, не объяснил, что за ненасытное племя обитает на берегах Ладожского озера, – для его пропитания не хватает спокойно проплывающих под мостами барж, наземного транспорта и самолетов. Но петербуржцы терпят все неудобства, связанные с этим нововведением, так как разводка действительно оказалась экономически эффективной: туристы со всего света повалили на летнюю разводку, как мухи на варенье, и город окончательно укрепился в звании курортно-разводной столицы России.
Петербургский шоу-бизнес тоже имеет свою специфику. Например, питерский поп-певец Александр Каштанов любит выступать в морской тельняшке, и чаще всего его можно услышать и увидеть на открытых площадках Крыма и Петербурга. Его хитовый альбом «Девчонка красивая» - это хрестоматия пляжной попсы. Необъяснимым даже для своих соплеменников успехом в последнее время пользуются цыганский певец Александр Марцинкевич и его группа «Кабриолет», чей кочевой ареал также простирается от Петербурга до Коктебеля.

В апреле губернатор Петербурга Валентина Матвиенко встретилась с городской администрацией и изрекла следующую фразу: «Стряхните нафталин, а то я вас дустом посыплю!» На повестке дня была программа развития Петербурга как туристического центра. За пять лет фирма The Boston Consulting Group пообещала сделать Петербург пятым крупнейшим турцентром Европы, принимающим в год пять миллионов гостей. Фирма уже разработала городской брэнд: слоганы «Гений чистой красоты» и «Дружеская теплота». Интересно, их гонорар за план «5 х 5 х 5» тоже будет пятикратным? И при чем здесь нафталин?

Материал из номера:
COLOR

Комментарии (0)

Купить журнал:

Выберите проект: