Затеяв разговор о формировании среды и образа современной Самары, мы не могли не поговорить с автором самого обсуждаемого городского объекта последних двух лет - главным архитектором ООО «Волгатрансстрой-проект» Дмитрием Орловым.
Наш город – очень сложная структура. Его не получится объехать за день, его не увидишь целиком даже с высоты птичьего полета. Это сложный кусок цивилизации, у которого много лиц: шикарный старый город, сталинский и советский Куйбышев, постперестроечная Самара. Можно сказать, что это разные города, которые уложить в единую картину сложно. Они по–разному живут, их нужно по-разному воспринимать и каждый из них требует особого подхода в работе. И это нормально - единое восприятие можно представить только у таких маленьких городков, как, например, Твин Пикс. Но даже там можно выделить окраину и деловой центр.
Архитектору всегда приходится работать не так, как хочется, а так, как позволяют сложившиеся условия. Это всегда происходит на стыке интересов бизнеса, власти и жителей. Но реальное влияние оказывают только две силы: бизнес и власть - только они могут что-то построить в городе. Общественное мнение может влиять, но оно же не платит. А сегодня все просто: кто платит, тот и строит.
В основном интересы заказчиков просты: прибыль, влияние на массы или галочка в отчетности о проделанной работе. Иногда это комбинация этих интересов. Как быть со своими желаниями, видением и мечтой? Приходится или договариваться, или тихонечко проносить свои мечты «под полой». Хотите получать результат в «чистом» виде? Это возможно только на бумаге в виде графики и текстов.
Архитектуры как искусства внешнего вида давно не существует. Сегодня есть понимание, что нужно строить, а как это должно выглядеть никто особо не озадачивается. Даже Виталий Стадников (бывший главный архитектор Самары - прим. ред.) прекрасно понимал, что внешним видом он управлять не может - сейчас это категория из области дизайна и брендинга. О внешнем виде можно вести речь в частных заказах, но когда речь идет о большом строительстве, это отходит на второй план. Мало у кого есть возможность и желание влиять на внешний вид: у нашего губернатора, например, есть такое желание, у Баранникова, главного архитектора области, тоже. А вот у Самарцева, главного архитектора города, нет ни желания, ни возможности.
Сочетаемость, соразмерность и гармония – это слова, которые отсутствуют в современной культуре. И это не просто катастрофа, а самый настоящий культурный апокалипсис. При этом самарскую ситуацию не назовешь типовой – она бешеная и дикая. Конечно, нельзя сказать, что все зарубежные города лучатся гармонией, но все-таки в мировой практике принято отслеживать квартальную сочетаемость и такой кич, как у нас, редко встречается.
Все начинается с культуры. Наш потребитель не готов переплачивать за то, что дом красивый, гармоничный и органично вписан в среду, а значит рынок не будет ориентироваться на эти ценности. Сегодня всем плевать на среду по большому счету: и застройщикам, и покупателям.
Сегодня принято ругать «Кошелев-проект», но это еще не самый ужасный вариант. Я помню проект, который собирался реализовать господин Шаповалов: там с такими же расстояниями между домами собирались воздвигать восемнадцатиэтажки. И школу шириной восемь метров между ними пристроить. А кошелевские дворы, честно говоря, мало отличаются от типичного голландского дворика. Не хватает только свободной от машин зеленой зоны между домами, нормальной парковки, пары-тройки метров расстояния между домами, пары-тройки «квадратов» квартиры. Вроде бы всего по чуть-чуть, но дьявол тут не в деталях, а в жадности. Чтобы обеспечить все эти «чуть-чуть» нужно отказаться от двух-трех процентов прибыли, на что никто не пойдет — начальный этап капиталистической экономики, ничего личного.
Ужас кошелевского проекта не имеет отношения к архитектуре. Следите за мыслью: при советской власти дома строили по схеме «25% однокомнатных + 50% двухкомнатных + 25% трехкомнатных» - не будем учитывать четырехкомнатные квартиры, считая их уникальным предложением. Это соотношение базировалось на социологии. В наше время однушки стали ликвидным товаром, поэтому в «Кошелеве» примерно 60% однокомнатных квартир. А что такое однокомнатная квартира? Это или начальный этап, или молодая семья, или одиночка. Как только появятся дети или изменятся ценности, люди начнут искать варианты для расширения площади. В итоге, все эти 60% однушек через какое-то время потребуют следующий шаг и большая часть этих квартир окажется на вторичном рынке. А там уже в прошлом году было около двух тысяч непроданных объектов. Значит, цена на вторичном рынке будет падать, чему способствует еще и снижение покупательского спроса, которому способствует кризис в других отраслях. А как только цены на вторичном рынке «встретятся» с ценами «первички», строительство потеряет смысл, как бизнес. А финальным аккордом станет то, что в кошелевских однушках останутся те, кто не смог или не захотел улучшить жилищные условия. Проще говоря, в районе произойдет концентрация лузеров и малообеспеченных и он превратится в гетто, о чем все специалисты и предупреждают последние пару лет.
Хорошие новости: вся эта экономика постепенно заставляет застройщиков думать о качестве жилья и городской среде. В новых проектах, которые начнут строить через пару лет, уже и дворы похожи на дворы, и парковки есть нормальные. Так что лет через двадцать все будет хорошо. Нужно просто смириться с тем, что мы сильно отстаем от всего мира и только сейчас дошли до этапа, который давно пройден цивилизованными странами. Поверьте, в Лондоне 20-х годов было очень много жилья, по сравнению с которым «Кошелев-проект» - это Беверли-Хиллз. Вот небоскребы в центре Самары, которые убивают историческую часть – это страшно, потому что утрата старого города невосполнима. Чуть позже мы это поймем, но будет уже поздно.
Как спасти историческую часть города? Это очень сложно. Частное землевладение в нашей стране исчезло с выстрелом «Авроры» и вся земля стала общей, то есть государственной. В итоге кварталы превратились в огромные коммуналки в несколько дворов с общим коридором через улицу. Земля в старом городе большей частью не приватизирована, а у немногочисленных собственников нет ни денег, чтобы заниматься благоустройством объектов, ни желания делать это. Что делать? С одной стороны, эта среда привлекает бизнес, но если строить жилье, то кто-то просто соберет некую сумму и исчезнет, «убив» пространство. Не очень рациональное решение. Мне кажется, городской власти нужно начать с создания емкого документа, который задавал бы правила игры и обеспечивал защиту среды: с четко прописанной этажностью, стилистикой и прочими ограничениями. Такой документ нужен, чтобы дать возможность бизнесу или государству обновить сети и создать несколько объектов, которые повысят привлекательность всего района. Это могут быть апартаменты для студентов и креативного класса с первыми этажами под ритейл и мелкий бизнес. Это постепенно вернет жизнь старому городу. И чем ближе мы к авторитарному государству, тем выше вероятность, что такой документ все-таки появится.
Как спасти деревянную Самару? Начнем с того, что нет необходимости спасать каждый дом. Даже в эстетическом плане ценность имеют примерно двадцать зданий на сотню. Остальные – давайте честно – сараи. И функционально и внешне. А решение проблемы очень простое: нужно строить деревянные дома. Новое строительство – это совершенно не обязательно урод. Чтобы воспроизвести среду нужно просто придерживаться определенных параметров этажности, подхода к деталям и масштабных характеристик.
Я не спорю с теми, кто сегодня ругает «стену»: сейчас она действительно выглядит несомасштабной склону. Но! В ближайшее время в комплексе появится амфитеатр, большие лестницы, фонтаны и тогда ансамбль будет смотреться совершенно по-другому. Достигнуть отточенного качества восприятия на этой площадке трудно, потому что на решение так или иначе оказывает влияние несколько десятков человек, у каждого из которых есть свое мнение. А любые коллегиальные решения — это средняя температура по больнице. Но функциональная насыщенность и удобство использования уже гарантированно выше, чем у исходного комплекса. Образ, как мне кажется, формируется интересный, в первую очередь, в аспекте пространственном и масштабном. Не сомневаюсь, что понравится не всем. Это обычная история: все, что нам нравится сегодня, рождалось в таких же муках и также выбешивало современников. Помните, как появился «Паниковский», который теперь считается символом города? Его сделали москвичи, проигнорировав итоги местного куйбышевского конкурса, причем качество конкурсных предложений было и лучше и тоньше. И так с любым объектом: если спросить автора, он, скорее всего, будет рвать волосы, рассказывая, как могло бы быть замечательно.
У истории со стеной будет несколько стадий, первую из которых мы уже прошли – это отторжение фрагментарных, внешне случайных изменений в привычном. На второй стадии комплекс площади обретёт целостность. Далее должно произойти ощутимое сопоставление нескольких новых пространств: площади Славы, площадок перед Дворцом спорта и Речным вокзалом. В каждый из этих проектов заложен общий знаменатель — они формируют новые куски общественного пространства, в котором человеку захочется расправить плечи и выпрямить спину. Появившись практически одновременно, эти острова должны сформировать новое ощущение городского центра.
Общественное мнение всегда негативно. Просто потому, что позитивом никто не делится, и мы видим только отрицательные отзывы. Но от шума, который создают недовольные, тоже есть польза - он служит своеобразным фильтром, который не пропускает заведомо слабые решения. Слабый фильтр? Уж, какой есть! Между прочим, критика горожан уже начинает потихонечку формировать чувство вины у застройщиков. Даю наводку: хотите донести свое мнение до Волкова, который управляет «Трансгрузом» - изливайте свой гнев на форуме «Долевка.ру» - он его внимательно читает.
Какой может быть Самара лет через пятьдесят? Обычным европейским городом, каких сейчас много в Польше, например, хотя вся Европа к этому времени уйдет далеко вперед. Сейчас наблюдается взрыв критики нового строительства — многое накопилось, и с развитием медиа стало много возможностей говорить о том, как все плохо. А ведь есть и позитивные моменты, просто не все хотят обратить на них внимание. Да, в краткосрочной перспективе нас, к сожалению, ждет катастрофа, наверное, мы потеряем большую часть старого города, но варварский этап застройки обязательно скоро закончится. И возможно, наши внуки застанут снос этих злосчастных высоток в центре старого города. Нужно просто немного подождать: что такое полвека с точки зрения мировой истории? Песчинка.
Текст: Денис Либстер
Фото: Олеся Ши