18+
  • Город
  • Город
Город

Плетени: Муршида Хайрутдинова

87-летняя жительница слободы зимой обитает в комнате на шесть квадратных метров, где плазменный телевизор соседствует с самоваром. Живет она в этом доме с детства.

Дом стоит у водоразборной колонки, и он не похож на обычный деревенский - нагромождение построек! Такое ощущение, что люди пользовались любой возможностью увеличить жилую площадь.

Отец Муршиды Тазиевны Хайрутдиновой трудился на ватной фабрике, которая располагалась неподалеку, но в 1937 году был репрессирован. «Вечером пришел с работы, вышел покурить и пропал. Больше мы его не видели. Мама осталась одна с пятью детьми. Ее отправили рыть окопы на двое суток, вернувшись, устроилась на авиационный завод, где работала до конца войны. Кое-как выживали. Старший брат в пятнадцатилетнем возрасте развозил хлеб по магазинам, на своей лошади. Коренастым, невысоким был, и когда ее запрягал, на стул вставал. В 1943 году он умер в одном из госпиталей Ленинграда, а в 1956 году нам, как родственникам погибшего, дали однокомнатную квартиру на Павлюхина, но туда мама с сестренкой переехали, я здесь осталась». Остальные члены семьи тоже разъехались. Сейчас в живых остались только наша героиня и одна из сестер.

Сначала Муршида апа работала поваром в детском саду № 65, после его закрытия была направлена в детсад № 112, принадлежавший Казанскому заводу точного машиностроения. Муж Асхад умер в 1994 году. Сын Альберт с женой и дочерьми живет по соседству, дочь Розалия навещает часто. 

Зимой наша героиня ютится в небольшой комнатке, из дома практически не выходит. Кровать, стол, шкаф, холодильник – все это умещается примерно на шести квадратных метрах. Замечаем контраст – плазменный телевизор соседствует с небольшим самоваром, ставшим своеобразной семейной реликвией. «Регулярно земельный налог плачу, хотя в доме нет ни воды, ни газового отопления. Государство не помогает, да я и не обращаюсь никуда. Может быть и переехала бы, если б квартиру дали, но только в черте города, и на втором или третьем этаже. Возраст ведь уже не юный», - признается Муршида апа. 

На протяжении всего диалога нам не давала покоя лестница, ведущая в полуподвальное помещение. Там расположены две довольно просторные комнаты, они не отапливаются, поэтому пригодны для жилья только в летний период.

Помимо прекративших бег настенных часов, о том, что мы попали в прошлое, говорит орнамент на потолке, люстра постсоветского периода, деревянная мебель, черно-белые фотографии на стенах. Смотрит Муршида апа на изображения родных, называет их имена, с любовью гладит портрет мужа - будто в возвращается в свою далекую молодость. 

Сейчас и в мечеть ходить возможности нет, здоровье не позволяет. Но чтит религиозные праздники, на которые в ее доме, ровеснике Габдуллы Тукая, собираются родственники. 

На прощание она приглашает в мае на день рождения. А мы, уходя, видим, как над деревянным домом возвышается многоэтажка. Так прогресс наступает прошлому на пятки.

Елена Калашникова, Дилянур Ахунжанова, Рузиля Ахматьянова

Комментарии (0)

Купить журнал: