Самый печатаемый фотограф мира впервые после многолетней эмиграции приехал в родной город с фотовыставкой. Две экспозиции - в Казанском Кремле и Свияжске – стали «фотоотчетом о проделанной работе» с 1980 года, когда выпускник КАИ эмигрировал во Францию.
Почему ваша выставка Bonjour, Paris!..начинается с портрета казанского художника Алексея Аникеенка?
Это был первый художник, с которым я познакомился и дружил много лет. Он научил меня композиции, показал, как работать с фотографией. Благодаря ему, я и полюбил художников. С тех пор многие мои друзья были и остаются художниками. А сами не пробовали рисовать? Да нет, вы что! Я фотограф улицы.
Но при этом снимали множество знаменитостей. С кем интереснее было работать?
Мне никакая работа не кажется скучной. Только когда снимаешь Карла Лагерфельда или Ив-Сен Лорана, надо знать, что следующего шанса может не представиться. Такие люди, если пускают фотографа, то отрабатывают на сто процентов. Я был у Лагерфельда в трех квартирах - в Париже, Монте-Карло и в Риме, и мы с ним очень хорошо поработали в каждую из встреч.
Однажды вы сказали, что мечтаете «сделать «Книгу перемен».
Эта известная вещь была написана не про Китай, а про мистику души. А я физические перемены имею в виду - те, через которые проходит Китай в своей истории: от коммунизма к капитализму. Я считаю, что эта страна встала на правильный путь, а Россия - на неправильный. То же и Горбачеву сказал, когда снимал его после свержения. На что он ответил: «Молодой человек, у Китая - китайский путь, у России - российский». В начале девяностых я стал ездить в Советский Союз в связи с заказами по работе. И жил происходящими переменами, видел, куда все это идет. Главную ошибку совершили тогда, когда разрешили хранить деньги в иностранных банках. Это запрещено везде, кроме России!
Кем бы вы стали, если не фотографом?
Моя жизнь могла пойти совершенно по другому пути. Однажды я пошел на Арбат и увидел на прилавке лежит тот самый Кастанеда, про которого мне талдычили, но я нигде не мог его найти. Мне дико повезло, как везло много раз по жизни: не было первых двух книг. Я скупил все и залпом, без остановки прочитал по два раза. Если бы начал читать с первой книги, то закрыл уже после десяти страниц. Прочти я эти книги в восемнадцать, моя жизнь пошла бы совсем по-другому. Не говорю о том, кем бы я был, я - о том, какими вещами не стал бы заниматься. Например, не женился бы. Я свои лучшие фотографии сделал, когда был «между» женами.
Вы верите в мистику?
Мистика есть во Вселенной, только не все обращают на это внимание. С Жаком Шираком я объездил полмира. Когда его избрали президентом в 1991году, в октябре мы поехали в Тунис. У Ширака есть традиция: в конце путешествия за границей он дает интервью журналистам в форме пресс-конференции off - без фотоаппаратов и камер. Мы поехали на автобусе за двести пятьдесят километров от столицы на встречу в лицей, и после которой пресс-атташе попросила нас сесть в автобус с полицейским и уехать, так как на интервью нас все равно не пустили бы. Говорю: «Нет-нет, я останусь, на улице посижу». Я остался, все закончилось, приезжаем мы в гостиницу, встречаем бледную пресс-атташе: у автобуса колесо взорвалось, все погибли. Мистика? Я истерически антирелигиозный, но не атеист в том смысле, что ничего нет. Есть создатель Вселенной, но это не дедушка с бородой, а силы, которые правят нашим миром. Об этом всем написано у Кастанеды. Говорю же, прочитай я его раньше, не рожал бы детей и не женился никогда.
Досье
Уроженец Казани, выпускник авиационного института уехал из СССР во Францию в 1980 году. Сотрудничал с Paris Match и Vogue, дружил с легендарными дизайнерами и топ-моделями, а с 1980 по 2010 год как корреспондент агентства SipaPress снимал в основном международную хронику: падение Берлинской стены, свержение Чаушеску, путч в Москве, сопровождал в рабочих поездках президентов Франции - Валери Жискар Д`Эстена, Франсуа Миттерана, Жака Ширака, Николя Саркози, делал репортажи с Олимпийских игр, чемпионатов мира по футболу.Гражданин Франции, живет в Берлине.
Комментарии (0)