18+
  • Мода
  • Герои
Герои

алиса гагарина

Мой биологический отец — военный, мама — театральный режиссер. Большую часть детства я провела с ней в театре в Симферополе. Даже играла в спектаклях, когда мне было лет 7, в том числе по роману Габриэля Гарсиа Маркеса «Сто лет одиночества». Моя мама также вела детскую театральную студию, и, чтобы другие ребята не обижались, старалась меня не выделять. Поэтому я выросла с чувством, что не талантливая, и оно усилилось, когда я провалила поступление на факультет режиссуры. После этого решила пойти в юридическую академию, хотя быстро поняла, что никогда не буду заниматься юриспруденцией. Забрала документы, никому не сказав, и отправилась в ПТУ на парикмахера — единственное место, где от родителей не нужны ни деньги, ни благословение.


 Меня никто не понимал — 2003 год, кудри на «Пепси-колу» накручивали!

Почему на парикмахера? Я подумала, что если уж и идти в ПТУ, то на самую престижную специальность. Но уже через полгода думала: «Господи, скорее бы все закончилось». Мне не нравились ни сокурсники, ни преподаватели, на сам процесс стрижки. Я проболела семестр вечерних причесок, а когда выздоровела, попала на зачетную неделю — нужно было привести модель и сделать ей классную укладку. Выхода не было: открыла журнал «Долорес» с работой Сергея Зверева на Чемпионате мира по парикмахерскому искусству и в точности ее повторила. Тогда-то и поняла, что могу работать руками с любым материалом: перьями, нитками, цветами. Меня никто не понимал — 2003 год, кудри на «Пепси-колу» накручивали!

Преподавательница увидела во мне потенциал, а вместе с ним — соперника. На парикмахерском конкурсе в Киеве она запретила мне показывать что-то эксцентричное, сказала делать отработанную прическу. Понятное дело, что я не заняла призовое место, а на выпускных экзаменах меня завалили. Педагог подошла ко мне и сказала: «Впредь имей достойный вид, даже если ты проиграла». Это проблема преподавания в Советском Союзе — все делали для того, чтобы задавить талант, а не вырастить. Выскочек не любили.

Избавиться от комплексов, накопленных за время взросления, мне помогла работа на радио. Я оставила расчески, бигуди и ножницы и ушла вести программы — с 18 до 22 лет. За это время успела выйти замуж и снова пойти учиться — туда же, в ПТУ, но в этот раз на швейное. Мне, наконец, попалась отличная преподавательница, от которой я не слышала «это невозможно». На все мои безумные идеи она отвечала: «Класс, сейчас все сделаем!».

Окончив через два года ПТУ во второй раз, я не сразу взялась за нитки и иголки — попробовала работать на съемках стилистом и визажистом. В свой первый день накрасила девочку, которой оказалась певица Надя Дорофеева. Несмотря на то, что макияж я ей делала подручными домашними средствами, а одевала в костюмы, похожие на клоунские, она сказала: «Почему ты здесь, в Симферополе? Ты не хуже стилистов в Киеве! Поверь, наконец, в себя и уезжай». Так я впервые оказалась на украинской Неделе моды, где посмотрела на все происходящее и подумала: «А я ведь действительно могу сделать лучше». 

Первый показ мне помогали делать друзья-музыканты, в том числе Надя Дорофеева. Все происходило в ночном клубе, где ребята раскидывали журналы и дефилировали в яркой смешной одежде: комбинезонах, платьях и брюках. Организовывала все сама, ведь периодически подрабатывала ивентщиком и благодаря этой профессии заработала свои первые гонорары. На накопленные деньги укатила в Москву, где в тот момент уже жила и работала Надя. Накрасила и стилизовала ее для одной съемки, а продюсер увидел результат и предложил мне постоянную работу.

Муж остался в Симферополе — он воспринимал мои творческие порывы как хобби, которое отвлекает меня от чего-то действительно важного. Я постоянно ему говорила: «Ваня, давай переедем в город побольше, ты же айтишник, можешь работать хоть на Бали!». А он, абсолютно не веря в свои слова и меня, ответил: «Переедем, если тебе сделают серьезное предложение по работе». Этот разговор состоялся ровно за месяц до моей поездки в Москву и, когда я вернулась в Симферополь с новостями, он сказал: «Я перееду к тебе чуть позже». Не переехал.


Самоубийство Александра Маккуина я восприняла как личную трагедию. Он видел мир так же, как и я: театрально, поэтично, чувственно

Продюсерский центр дал мне зарплату и снял квартиру, но мне все равно не нравилось в нем работать. И тут снова судьба: одна девушка-фотограф попросила оформить ее свадьбу, а позже мы подружились и стали вместе ездить на съемки. Я красила Билана, Меладзе, Водонаеву, Брежневу, Топалова, Седокову, Утяшеву, Толкалину, множество звезд! Но работать с ними тяжело — постоянно зависишь от чужого графика и настроения. Последней каплей для меня стала Ирина Дубцова, которая опоздала на съемку на 4 часа, а, когда прихала на площадку, всем нахамила. После этого я окончательно и бесповоротно ушла в фэшн-сферу. 

В 2011 году у Леди Гаги вышел сумасшедший клип «Bad Romance», который мы с Надей смотрели с отвисшими челюстями. После него я стала экспериментировать с одеждой еще больше, чем на том симферопольском показе, и фотографии созданных мною образов разошлись по сети. Я поняла, что больше не хочу заниматься коммерцией (красить, стилизовать, оформлять свадьбы) и вместо этого буду делать искусство. В 2013-м поступила в лондонский Central Saint Martins, который когда-то выпустил Александра Маккуина, но не потянула учебу по деньгам. 

Маккуин — единственный человек, у которого мне хотелось бы учиться. Он видел мир так же, как и я: театрально, поэтично, чувственно. Когда он покончил жизнь самоубийством, я восприняла это как личную трагедию и начала делать работы, похожие на его коллекции. Не потому, что у меня не было собственных идей, а потому, что не хотела дать умереть его искусству. И раз уж не получилось выучиться в его альма-матер, стала покорять подмостки российской Недели моды. 

В 2013 году я сделала показ на Mercedes-Benz Fashion Week Russia в рамках проекта авангардной моды Contrfashion. Выпустила на подиум ходулистку, перьевые шлемы и соколов, которые расцарапали в кровь руки модели. Потратила на этот перфоманс все свои сбережения, а друзья, которые раньше ничем подобным не занимались, шили, конструировали, собирали и развозили одежду. Кроме них, в меня не верил никто, даже родная мама всегда говорила: «Ты сама по себе». Поэтому когда после финального выхода все аплодировали и кричали «браво!», я рыдала и не верила, что это происходит со мной. 

Фотографии с показа облетели все СМИ, в том числе британский Vogue, который выложил их в тему «Обсуждения недели» и прозвал меня «Маккуином для бедных» (смеется). А утром я проснулась и не знала, что со всем этим делать: как продвигать, к кому обращаться, где искать деньги на новое шоу. Хотя вскоре спонсоры нашли меня сами, поэтому следующий показ я делала при поддержке ювелирной компании: она полностью мне доверилась, дала деньги и сказала: «Сделай красиво». Это был 2014 год, а потом я пропала — влюбилась. 


Обтянуть зад Ники Минаж золотом не так-то просто, а на работу давался маленький срок

Я переехала за парнем в Петербург и год ничего не делала, наслаждалась «семейной жизнью». Пинок под зад мне дал конкурс молодых дизайнеров «Новые имена в моде», после которого посыпались заказы на костюмы для клипов. Вновь появилось желание что-то творить и самореализовываться. А где еще самореализовываться, если не в Голливуде?

Мы с молодым человеком, Сашей, взяли билет в Лос-Анджелес и встретились там со знакомым фотографом Катей Белинской. Она в свое время снимала Roxette — шведскую группу, которая дружит с Юнасом Окерлундом. Юнас срежессировал клипы Мадонны, Бейонсе, Ферджи, Леди Гаги, образы для которых делала его супруга Би Акерлунд. А у Би есть шоу-рум Residence, откуда звезды берут наряды для клипов и фотосессий. Недавно в нем появились и мои, правда, без официального продвижения. Все-таки для Residence вещи нужно делать специально и по определенным стандартам, а мои костюмы просто приглянулись Би на одной из съемок и она взяла их к себе. Би также делала мне пару заманчивых, но не выполнимых предложений: например, сделать Тайре Бэнкс корсет для фотосессии в журнале Paper или золотое платье для Ники Минаж. Но, простите, обтянуть зад Ники золотом не так-то просто, а на работу давался маленький срок — не получилось. Я уверена, что мы посотрудничаем с Би в мою следующую поездку в Штаты, и я когда-нибудь доберусь до образов Леди Гаги, как в ее культовом клипе Bad Romance. Дорожка проложена. 

С собой в Америку я возьму не только новую коллекцию костюмов, но еще и наряды молодых, никому неизвестных дизайнеров. Специально для этого запустила конкурс #Алисапосмотринаменя, где каждый желающий может выложить и показать свои работы. Я понимаю, что в России сложно раскрутиться с кутюрными арт-проектами, в нашей стране этого попросту не понимают: «Ну, это же на один раз!». У нас нет меценатов, нет аристократии, которая поддерживала бы таланты. К ним относятся как к хреновым российским футболистам, мол, «чего все хотят, это же Россия!». Хотя на самом деле нас видят, слышат, за нами следят, вдохновляются. Мои работы копируют в Америке и Европе, и я не против — это здорово! Я на своем примере показываю, что можно бороться с системой и получать дивиденды: все думают, что дизайн не приносит денег, но это неправда.

Следите за нашими новостями в Telegram

Комментарии (0)