18+
  • Развлечения
  • Искусство
Искусство

Дейнека vs Cамохвалов: гид «Собака.ru» по выставке-футбольному матчу двух гигантов советского искусства

На этой неделе в Манеже для широкой публики открылась выставка-визуальное исследование наследия Александра Дейнеки и Александра Самохвалова — возможно, самых известных советских художников 30–50-х годов. Куратор Семен Михайловский собрал около 300 работ со всей страны: от Архангельска до Нижнего Тагила. «Собака.ru» вместе с историком искусства Надеждой Плунгян подготовила гид по выставке, структурированной как футбольный матч.

Александр Дейнека «Автопортрет в панаме», 1920-е годы

Александр Дейнека «Автопортрет в панаме», 1920-е годы

Александр Дейнека «Оборона Петрограда», 1928 год

Александр Дейнека «Оборона Петрограда», 1928 год

Александр Дейнека «У финиша» (из №9 журнала «Безбожник у станка»), 1927 год

Александр Дейнека «У финиша» (из №9 журнала «Безбожник у станка»), 1927 год

Что важно знать про Дейнеку и Самохвалова?

Где и у кого учились художники?
В родном Курске юный Дейнека переболел «-измами» — на выставке есть его женский портрет, где фиолетовое лицо дамы искажено так, что позавидовал бы экспрессионист Отто Дикс, а «Портрет художника К.А. Вялова» 1923 года написан под явным влиянием кубистов. В начале 20-х Дейнека учился графике в московском ВХУТЕМАСе у мастера ксилографии Владимира Фаворского, известного иллюстрациями к произведениям Пушкина и Данте, а также хрестоматийным портретом Достоевского. После выпуска Дейнека с энтузиазмом берется за работу в изданиях «Безбожник у станка», «Даешь», «Красная нива» — чихвостит золотую молодежь, модниц и церковников. В иронии над развлечениями юных прожигателей жизни, однако, нет ничего специфически советского — так в США эмансипированных модниц называли флэпперами и публиковали карикатуры на них в журналах. Язык гравюры и агитационных плакатов повлиял на живопись Дейнеки: вместо пастозности и широких мазков у него — графически очерченные мускулы, контраст фона и силуэта, а также четкое разделение красок. Жесткие ракурсы Родченко и конструктивистский принцип Дейнека приспособил под нужды фигуративной живописи — ее интересы он отстаивал в объединении станковистов ОСТ. Классический пример — холст «Оборона Петрограда», который композиционно напоминает фреску «Выступление Йенских студентов в 1813 году» символиста эпохи ар-нуво Фердинанда Ходлера.

Александр Самохвалов «Работница», 1924 год

Александр Самохвалов «Работница», 1924 год

Александр Самохвалов «Мальчик с самолетиком», 1920–30-е годы

Александр Самохвалов «Мальчик с самолетиком», 1920–30-е годы

Александр Самохвалов «Метательница диска», 1930-е годы

Александр Самохвалов «Метательница диска», 1930-е годы

Самохвалов приехал в Петроград также из провинции: до революции он изучал архитектуру в Академии Художеств, а затем — живопись у Кузьмы Петрова-Водкина. Знание принципа трехцветия и сферической перспективы Самохвалов продемонстрировал сполна в работе «Головомойка», где пространство искажено, похлеще, чем у учителя, который в шутку прозвал работу «Головоломка». Влияние Петрова-Водкин видно и в картине «Работница» 1924 года, построенной на контрасте синего и красного. Вместе с преподавателем Самохвалов в самом начале 20-х отправляется в экспедицию Самарканд, откуда привозит трогательные зарисовки новой жизни на востоке, например, акварель «Празднование 1 Мая». Еще одни «университеты» художника — работа по восстановлению фресок Георгиевского собора в Старой Ладоге. Его «Спартаковка» 1928 года, написанная темперой, — практически религиозный образ усредненной спортсменки, икона ведь не предполагает портретного сходства. Живопись Самохвалова куда «живописней» дейнековской — без жестких цветовых контрастов. Как и Дейнека, Самохвалов рисовал конструктивисткие плакаты, прославляющие Ленина и электрификацию, а также иллюстрировал книги. На обложку книжки 1927 года «В лагерь» с марширующими пионерами сейчас, конечно, сложно смотреть без горькой иронии.

Александр Самохвалов «Хлопок», 1939 год

Александр Самохвалов «Хлопок», 1939 год

Александр Дейнека «Будущие летчики», 1938 год

Александр Дейнека «Будущие летчики», 1938 год

Александр Дейнека «Пионер», 1934 год

Александр Дейнека «Пионер», 1934 год

Дейнека и Самохвалов — соцреалисты?

Термин «социалистический реализм» еще не появился, а Дейнека и Самохвалов уже создали работы, которые потом подверстают в шедевры жанра: их спартаковки, футболисты, текстильщицы были компромиссом между индивидуальностью и идеологемой. К середине 30-х понятие вошло в художественный обиход и просуществовало до конца советского периода. Надежда Плунгян отмечает, что «чисто терминологически соцреализм был репрессивной конструкцией, а не самоопределением художников, которые были подвешены в бесконечном конфликте между ярлыками «реализма» и «формализма». В представлении широкой публики сейчас соцреализм — это фигуративные работы, где сюжеты крутятся вокруг тем труда, социалистического строительства, спорта и встреч с вождями. При этом вполне себе европейские модернисты и даже формалисты Дейнека и Самохвалов (но в первую очередь — просто хорошие живописцы и графики) ассоциируются с социалистическим реализмом куда прочнее, чем Исаак Бродский и Александр Герасимов. Возможно, дело в том, что Дейнека и Самохвалов на пару талантливо визуализировали миф о «солнечных 30-х»: крымские здравницы, мальчишки, которые мечтают быть летчиками, девочки, любящие теннис и простых романтиков. Такой «соцреализм» косплеили «новоакадемист» Георгий Гурьянов, барабанщик группы «Кино», и Doping-Pong — авторы культовой в 2000-х салютующей пионерки. Дейнеке и Самохвалову удалось нащупать «новый реализм», непохожий на передвижнический, в котором все-таки были синтезированы формальные приемы авангарда. Стандартный соцреализм, как пишет искусствовед Андрей Ковалев, состоял из «невнятной и маловразумительной живописной каши, набитой ошметками стилей эпохи раннего модернизма, особенно сезаннизма и импрессионизма». Таким же стал поздний Самохвалов, перешедший от лиричных спортсменок к масштабному и композиционно рыхлому «Появлению Ленина на II Всероссийском съезде советов». Нам нравится молодой Дейнека — создатель «Бега» и «Вратаря», а не поздний, писавший картины, унылые даже по меркам кондового соцреализма.

фото: Михаил Вильчук

фото: Михаил Вильчук

Александр Дейнека, «После боя», 1943 год

Александр Дейнека, «После боя», 1943 год

Фото: Михаил Вильчук

Фото: Михаил Вильчук

Александр Самохвалов «Портрет М.А.Клещар-Самохваловой, жены художника», 1957 год

Александр Самохвалов «Портрет М.А.Клещар-Самохваловой, жены художника», 1957 год

Мужчина и женщина

Самохваловскую «Девушку в футболке» (из разных вариантов которой на выставке сложился целый «иконостас») прозвали «советской Джокондой», «Мать» Дейнеки — «советской Мадонной». Сравнения с Возрождением не притянуты за уши. Дейнека не скрывал интереса к Пьеро делла Франческа, Тинторетто и Микеланджело. Самохвалов писал, что «Микеланджело нашел те деформации, которые, выявляя трагический героизм образов, освобождали их от всякого быта и обывательщины». В серии о метростроевках Самохвалов вывел образ девушки в обтягивающей грудь майке, орудующей отбойным молотком — мощной, как античная богиня, и эротичной в духе живописи ар-деко. В 2000-е его возьмет на вооружение (и опошлит) режиссер клипа Satisfaction диджея Бенни Бенасси. Если Самохвалов условно отвечает на выставке-«соревновании» за женственность, то Дейнека — за мужественность.  Дейнековское полотно «После боя», вдохновленное фотографией Бориса Игнатовича «Душ», — самое мощное на выставке высказывание о красоте мужского тела. Изначально художник изобразил спортсменов после тренировки по боксу, в просторной душевой, напоминающей интерьеры фильма «Строгий Юноша» Абрама Роома. Однако в 1943 году, когда картина была представлена публике, название «После боя» приобрело совсем другую коннотацию. В период «расцвета» обоих художников интересовала женщина-работница, женщина-спортсменка, но ближе к «закату», в 50–60-е, они начали создавать портреты вполне салонные как по форме, так и по содержанию — например, портрет жены Самохвалова 1957 года.

Александр Самохвалов «Советская физкультура», 1935 год

Александр Самохвалов «Советская физкультура», 1935 год

фото: Михаил Вильчук

фото: Михаил Вильчук

Дейнека и Самохвалов когда-нибудь работали вместе?

Дейнеку показывали на выставках в США и Италии, о нем писали в New York Times, а его «Женский кросс» хранится в Национальной галерее современного искусства в Риме. Самый известный вояж Самохвалова — все-таки экспедиция в Самарканд вместе с Петровым-Водкиным. Но однажды им удалось «встретиться» за границей, хоть и не лично. Оба художника создали полотна для павильона СССР на Всемирной выставке 1937 года в Париже — того самого, с «Рабочим и колхозницей» Веры Мухиной на крыше. Макет этого павильона как раз представлен на выставке. Дейнека отвечал за центральное 12-метровое панно «Знатные люди Страны Советов» («Стахановцы»): улыбающиеся схематичные герои труда в белоснежных одеждах на фоне модели так и не построенного Дворца Советов — точь-в-точь как из финала фильма «Цирк» с Любовью Орловой. Кстати, на полотне Дейнеки «Герои первой Пятилетки» 1936 года рабочие одеты попроще — в телогрейки и кирзовые сапоги, и изображены на фоне завода и скульптуры «Дискобол». Самохвалов создал боковое панно «Советская физкультура»: максимально нарядные спортсмены — чего стоит белое бикини черноволосой гимнастки! Организаторы поставили советский павильон, увенчанный «Рабочим и колхозницей», напротив мощной глыбы германской конструкции авторства гитлеровского любимца Альберта Шпеера. В «битве павильонов» враждовавших тогда систем победили Советы, собрав урожай из почти 270 медалей и дипломов. В том числе и за самохваловскую «Девушку в футболке».

фото: Михаил Вильчук

фото: Михаил Вильчук

фото: Михаил Вильчук

фото: Михаил Вильчук

фото: Михаил Вильчук

фото: Михаил Вильчук

Как устроена выставка?

Архитектура и структура
«Дейнека/Самохвалов» в Манеже — тот случай, когда архитектурная концепция выставки не менее важна, чем кураторская идея, а точнее — они идут рука об руку. Куратор Семен Михайловский придумал столкнуть ленинградца Самохвалова и москвича Дейнеку на воображаемом футбольном матче — архитектор Антон Горланов построил в стенах ЦВЗ «Манеж» стадион с трибунами и футбольным полем. Ранее Горланов уже работал в паре с ректором Академии Художеств над выставкой «Христос в темнице», а также над внутренностями российского павильона на Венецианской биеннале этого года

Начало осмотра начинается со входа на стадион, вход украшен дейнековской чеканкой «Футболисты». Пройдя сквозь трибуны, зритель оказывается в полутемных залах, оформленных в духе советского учреждения 30-х годов. На втором этаже — зеленое покрытие поля и ворота — тоже в полумраке, что создает определенную трудность для желающих сделать качественное «селфи». Однако самый главный элемент оформления и одновременно структуры — это цветовой код, который делит выставку на тематические блоки: война и мир, труд и спорт, герои и тело/дети. Эта «маркировка» — первый уровень сопоставления двух художников, внутри которого спрятан еще один — сопоставления буквально покартинного. Например, дейнековская «Парижанка» в красном соседствует с близким по колориту и настроению самохваловским «Портретом М.А.Клещар-Самохваловой, жены художника». «Текстильщицы» «москвича» входят в диалог (или противоборство) с похожей по сюжету, но не формальному решению, работой «ленинградца». 

фото: Михаил Вильчук

фото: Михаил Вильчук

фото: Михаил Вильчук

фото: Михаил Вильчук

фото: Михаил Вильчук

фото: Михаил Вильчук

Без внятной структуры такой выставке не обойтись — почти 300 произведений живописи, графики, структуры, фарфора из 37 музеев и 9 частных собраний. Сама титаническая работа сотрудников Манежа под руководством Михайловского по организации привоза работ в Петербург могла бы стать темой отдельной публикации. Для примера: самохваловский эскиз панно советского павильона Международной выставке в Париже привезен из музея искусств Нижнего Тагила, а монументальная работа «В женском собрании» Дейнеки в результате советского распределения оказалась в Челябинске.

Одно из самых изящных экспозиционных решений — экспликации с крупными буквами «Д» или «С», по которым неопытный зритель еще издалека понимает, кто автор работы. За графический дизайн отвечает тандем Андрея Шелютто и Ирины Чекмаревой, которые приложили руку почти к каждой громкой выставочной истории в городе: от биеннале Манифеста 10 до эпохальной выставки Пьеро делла Франческа в Эрмитаже. 

Выставка «Дейнека/Самохвалов», нашпигованная крючками и подсказками, кажется идеальным примером не только выставочного дизайна (хотя, к сожалению, недостаточное освещение портит впечатление), но и сторителлинга. Те, кто с oeuvre художников знаком поверхностно — получат о нем представление куда более полное, чем в Русском музее. В голове более искушенного зрителя сложится стройное повествование о том, как два модерниста прошли путь от «-измов» начала 20 века через поиски своего стиля в условиях 30-х годов к тяжелому «социалистическому» похмелью в конце 50-х.

фото: Михаил Вильчук

фото: Михаил Вильчук

фото: Михаил Вильчук

фото: Михаил Вильчук

фото: Михаил Вильчук

фото: Михаил Вильчук

А поконкретнее?

«Собака.ru» попросила историка искусства и преподавателя ВШЭ Надежду Плунгян рассказать о 7 важных работах, представленных на выставке.

Александр Самохвалов «Головомойка», 1922–23 годы

«Головомойка» — дипломная работа Самохвалова. В ней, как в капле воды, отразилась учебная программа Кузьмы Петрова-Водкина: студенты делали зарисовки с покачивающихся предметов, получали задания отобразить «комнату лежащего», «пейзаж падающего», представляли образ в двугранной, трехгранной или сферической плоскости. Системой «двуглазого видения» Самохвалов увлекся так сильно, что нагромоздил друг на друга сразу несколько неэвклидовых пространств: ребенок с запрокинутой намыленной головой вцепился в подол матери – падает и скользит таз на круглом полированном столе, винтом уходит в потолок белая лестница. Голова кружится еще и от дополнительного движения – мимо матери с ребенком в дверь проскакивает женская фигура, и глаз невольно за ней следует. В мемуарах Самохвалов рассказывал, что Петров-Водкин во время вручения дипломов был в Париже, и комиссии без него было непросто «разобраться» в картине: когда учитель вернулся, он и сам был озадачен сложностью композиции и назвал ее «Головоломка».

Александр Самохвалов «Молодая работница», 1928 год

Визитной карточкой Самохвалова стала его галерея романтических типажей 1920-х годов, построенных на синтезе впечатлений от ренессансной, античной и древнерусской живописи. Обобщенные образы окутаны светлой дымкой, «фресковость» живописи (к маслу подмешана темпера) дает монументальный эффект, как и строго центрированная композиция. Моделью этой картины послужила девушка, которая приехала в Ленинград, потеряв свою семью в Гражданской войне. Если сравнить «Молодую работницу» с автопортретом художника, написанным в том же году, они кажутся братом и сестрой – тут еще ощущается одухотворенная тема «новых людей» и риторика раннесоветского феминизма. В тридцатых годах мужское и женское пойдет разными дорогами, а идеальной работницей станет, например, метростроевка.

фото: Михаил Вильчук

фото: Михаил Вильчук

Александр Самохвалов. Серия «Девушки метростроя»

После запрета абортов в середине тридцатых серьезные юные героини окончательно сошли со сцены, уступив место пышущему здоровьем и уверенностью материнскому типажу. При этом милитаристская риторика власти только нарастала. Счастливая и равноправная советская женщина и будущая мать прекрасно стреляла, работала на заводе и на стройке, не боясь тяжелых нагрузок, готовилась служить в армии и авиации. «Метростроевки» Самохвалова — лучшая иллюстрация к этому эклектичному образу: их мощные тела облеплены комбинезонами, как тонким шелком, грудь вздымается в огромных вырезах, и они играючи перевыполняют план. Воспоминания участниц женских строительных бригад совсем не радужные: чтобы избежать насмешек в стиле «работенка не для дам» и добиться минимального уважения, они брали самые тяжелые участки работы.

фото: Михаил Вильчук

фото: Михаил Вильчук

Александр Самовалов «Аппассионата (Строители коммунизма)», 1967 год

Поздний Самохвалов никому не нравится, а зря: может, его послевоенные полотна – это такие дорианы греи, которые остались цветущими в жизни, а вовсе не на холстах. Последняя его большая работа, Apassionata (или «Строители коммунизма») — коллаж, многотомное собрание советских идеальных типажей, взятых из картин разных лет, в том числе знаменитой «Девушки в футболке». Несколько наспех склеенная огромная композиция напоминает общее фото для доски почета. Выстроившись у бюста Ленина, герои слушают любимое произведение вождя (исполняет взъерошенный шестидесятник). Вся сцена залита солнцем, но свет перекрывает громоздящийся за окном символ стройки – подъемный кран. Допустим, советская молодежь всех пяти поколений так и осталась молодой, но даже если бы персонажи не перессорились на концерте, Ленин на их фоне в своем – увы, дореволюционном! – костюме-тройке выглядел бы явным анахронизмом. Поэтому на всякий случай он остался гипсовым. Слушали и постановили: продолжать считать знаменитую сонату Бетховена «нечеловеческой музыкой».

фото: Михаил Вильчук

фото: Михаил Вильчук

Александр Дейнека «Утренняя зарядка», 1932 год

Одна из самых странных картин Дейнеки, которая постоянно вызывает вопросы у зрителей, но лучше всего иллюстрирует советское равноправие начало тридцатых. Мужчина и женщина занимаются на одном коврике, выполняют одно и то же упражнение с черным резиновым мячом, только вот мужчина одет в спортивные трусы и майку, а женщина почему-то полностью обнажена. Прямолинейный и несколько дубовый спортивный эротизм эпохи 12-метровой «Девушки с веслом» и открытых нудистских пляжей, которые так будоражили Даниила Хармса, превращается здесь в аллегорию молодой советской семьи: в правый угол полотна закатилась деревянная игрушечная повозка. Кстати, двойная интимность сюжета подразумевает, что пара занимается не в общественном пространстве, а у себя дома, и вряд ли это коммуналка или барак. Так что перед нами – еще и поэма вполне мещанского благополучия «знатных людей страны Советов».

Александр Дейнека «Сухие листья», 1933 год

Одна из лучших, хотя и не самых известных картин Дейнеки – часть небольшой серии 1933 года со сквозным мотивом букета из сухих листьев в глиняной вазе. Вещь «чисто лирическая» и «безыдейная», но все-таки связана с большими спортивными и военными полотнами своей сухостью, напряжением композиции и монументальностью, близкой плакату. Скорость и остановка, живая и мертвая природа. Откинутая штора, как театральный занавес, открывает стальное небо, в которое прочно вмонтирован силуэт птицы и осиновый лист. Главное здесь – плоскости и фактуры: следы жесткой кисти, процарапанные элементы, сочетания плотных и незаписанных частей объединяет приглушенно-земная фресковая гамма, близкая, скажем, полотнам британского живописца 1930-х Пола Нэша. Аскетичная и совершенно декоративная, в 1933 картина украсила бы любой кабинет, а вот уже через несколько лет считалась бы формализмом, пусть и не очень опасным. 

Александр Дейнека «Бой амазонок», 1947 год

Одна из самых тяжеловесных и неудачных работ Дейнеки, где почти все завоевания довоенного искусства проваливаются в глубокую яму. Герои «Строгого юноши» заплакали бы от горя, а революционерки от ярости. Античный сюжет – но ходульный и недостоверный. Экспрессионизм – но уже уставший сам от себя, хотя солдат на первом плане честно пытается изобразить ужас. Вдобавок откровенным фарсом смотрится диспропорция сил. С одной стороны – гоплиты в новеньких шлемах, скрытые щитами, с другой – голые девушки в сползающих розовых ночных сорочках, размахивающие каменными топорами. Одну героиню воин обхватил поперек и готовится не то отшлепать, не то разрубить, как колбасу. Участие женщин во Второй мировой войне встревожило не только Дейнеку: именно в сороковых воинственные супергероини в бронелифчиках (начиная с Чудо-Женщины – королевы амазонок) начали занимать места в массовой культуре.


«Дейнека/Самохвалов»
ЦВЗ «Манеж»
до 19 января

Следите за нашими новостями в Telegram
Дата события:
13 - 19 января 2020 года

Комментарии (0)