Антропологическое расследование Марии Беляевой: кто такие «городские аборигены»?

О пользе чтения глянцевых журналов.

Обязательной частью моего ритуала посещения парикмахерской является попутное чтение толстого глянцевого журнала. И приходится немного расстроиться, если салон не предлагает ничего, кроме профессиональных изданий о парикмахерском искусстве. Это слишком узко, когда есть желание узнать что-то новое о жизни людей, а не волос. Хотя и в рекламных изданиях неожиданно обнаруживаются идеи, которые выходят далеко за рамки индустрии красоты. Например, Wella в прошлом году продвигала свою коллекцию «Непринужденность» (Undone) как воплощение тренда «городские аборигены» (Urbannativ). В текущем сезоне у компании другие слоганы в рекламе своих коллекций. Но то, что уже не ново для парикмахера, может оказаться любопытной находкой для антрополога, культуролога и всех прочих, кому интересна повседневность больших городов и его жителей.

Есть ли в понятии «городские аборигены» какой-то смысл, помимо небрежной прически из «свободно струящихся волос»?

Абориген – значит «местный житель», и это вполне узнаваемое понятие, когда речь идет об аборигенах Аляски или аборигенах Папуа–Новая Гвинея, например. Но в сочетании слов – «городские аборигены» нет географической и национальной привязки. Вероятно, так можно назвать горожан во втором и последующих поколениях, которые выросли «на асфальте» и хорошо адаптированы к «городским джунглям». Однако, их исконная городская прописка еще не суть этого тренда.

«Городские аборигены – это новый тип людей: они умело пользуются современными технологиями, но сохраняют близость к природе.
Это не просто тренд – это стиль жизни. Городские аборигены готовы замедлить темп и прислушаться к голосу своего сердца. Самое главное для них – это выбор пути, которые ведет к счастью и чувству полной удовлетворенности»¹. Стремление к счастью – это универсальная потребность человека, которая не может быть основанием для выделения каких-либо локальных групп. Другой вопрос: в чем состоит желаемое «счастье»?

Из разрозненных рекламных текстов² постепенно проступают основные смысловые ориентиры представителей этого «типа людей», или скажем – поколения: притормозить (slowdown), поддерживать связь с природой (nature-connected), черпая в ней энергию релаксации, быть свободным, естественным и непринужденным (naturalandundone), носить комфортную одежду (worn-incomfort), быть продвинутым в технологиях (technosavvy), стремиться избавляться от ненужных вещей (declutter), избегать подделок (un-faked), и все это – без усилий (effortless!). Предложенный образ городских аборигенов начинает обретать некоторые очертания, но пока – это только «верхушка айсберга».

Что значит призыв «назад к природе»?

В качестве символической иллюстрации к теме «городские аборигены» я бы выбрала известную работу американского скульптора (точнее, «скульпторши») – П. Бредли (Bradley) – «Расширение» (Expansion)³. Скульптура представляет собой женщину, медитирующую в позе «лотоса», тело которой пронизано светом, вырывающимся изнутри. Женщина полна спокойствия и как-бы парит над водой городского пруда на фоне суровых нью-йоркских небоскребов. Обнаженность выглядит естественной и подчеркивает свободу личности и ее связь с природой. Но самое главное, городской ландшафт не выглядит здесь чужим, не мешает восприятию человека как дитя природы и как дитя городской жизни. Легко представить эту диву и в антураже екатеринбургской плотинки, и на фоне знаменитых видов питерской Невы или других знаковых мест больших городов.

В реальной жизни нудизм в наших широтах не возможен по климатическим и многим другим соображениям, поэтому потребность поддерживать связь с природой выражается в стремлении к естественному внешнему облику. «Непринужденную» прическу, естественный макияж, выбор тканей особых приглушенных цветов и фактур, приятных телу, обеспечивающих полный комфорт и раскрепощенность, вероятно, можно считать визуальным маркером городских аборигенов. Помимо этого существует и ряд других стилевых особенностей их поведения и мировоззрения.

Полагаю, что стремление к новым отношениям с природой должно проявляться не только в стремлении к природе как среде обитания (это внешний вектор), но и в построении новых отношений с природой своего тела (внутренний вектор). Человеческая телесность требует искать больше смысла во всем, что делаем, иначе старение и болезни настигнут нас раньше положенного срока.

Среди моих знакомых есть люди, которые из года в год напряженно строили свою карьеру, и по большей части занимались неинтересными для себя делами, а теперь они не желают тратить свое время на то, чтобы бежать за призрачными целями, а хотят жить настоящим и пересматривают свои приоритеты. Поэтому две ключевые идеи, определяющие суть образа жизни городских аборигенов, – притормозить и быть ближе к природе, становятся для них актуальными.

Стремление к гармонии с природой воплощается в поиске экологически чистых продуктов, приверженности особым системам питания, где главенствуют принципы полезности и сбалансированности. Забота о здоровье диктует стремление скорректировать выполнение социальных задач согласно своему внутреннему «будильнику», урегулировав суточный ритм жизни («сова»/«жаворонок») и выполнение семейных, профессиональных и прочих обязанностей. Именно у городских аборигенов находит понимание идея сортировки мусора; присутствует интерес к альтернативным источникам энергии, а в размышлениях о городе и его будущем обязательно фигурирует мечта о чистоте улиц. Но даже не слишком чистые улицы хорошо освоены людьми этого типа; их можно видеть на пробежках или продолжительных пеших прогулках, особенно в зеленых зонах города.

Призыв «назад к природе» реализуется и в буквальном смысле – в популярности загородного жилья; стремлении озеленения городских публичных и частных пространств. Помимо традиционных форм здесь есть свои новации. Кто еще не видел плодов творчества Патрика Бланка⁴, того ждет восхищение от его вертикальных садов, растущих на фасадах городских многоэтажек, от «живых стен (картин)», которые обосновались в отелях и офисных зданиях, создавая особую атмосферу уюта и доверия.

В популярной тенденции проведения праздничных фестивальных программ на открытых городских пространствах или в пригороде также можно усмотреть тягу к природе, хотя климатические особенности Екатеринбурга, с его коротким и непредсказуемым летом, не дают организаторам «опен-эйров» развернуться в полную силу.

Самый радикальный прорыв в стремлении приблизиться к природе, оставаясь в пределах городского пространства, воплощается в создании высоко технологичных городских ферм. Такие примеры есть в Лондоне⁵, Берлине⁶ и других мегаполисах Европы От тепличных хозяйств, которые простираются и на наших городских окраинах, «городские фермы» отличаются открытостью для жителей, как места общения с природой в ходе экскурсий или через участие в волонтерской деятельности на определенных этапах тепличного производства. Такого рода проекты нацелены на сочетание бизнес-целей с просветительскими и рекреационными задачами.

Как стать свободным и естественным?

Идеи свободы, естественности и непринужденности, присущие мировоззрению городских аборигенов, диктуют необходимость освобождения от лишнего, начиная с освобождения жилого пространства от лишних вещей, и заканчивая освобождением сознания от лишних потребностей и целей.

Свобода, как состояние души, невозможна без творчества. Городских аборигенов, например, можно опознать по увлечению ханд-мейком, и не только в качестве потребителя, но и создателя одежды и сопутствующих аксессуаров, посуды, мебели и др., причем в качестве исходных материалов для творчества может использоваться хлам, обнаруженный в собственном доме.

Естественное значит природное и натуральное. «Все без подделок!» – этот девиз предполагает не только скепсис по отношению к дешевой китайской продукции или к силикону в любых точках на теле, но и распространяется на отношения с людьми, которые должны строиться не на усилиях воли, а на искренности и открытости. Городских аборигенов отличает стремление к расширению неформальных дружеских отношений, основанных на уважении самобытности Другого, поиске общих интересов, стремлении к совместному творчеству, в котором растворяются национальные, конфессиональные и иные барьеры.

«Без подделок» должны быть и брачные отношения. Насколько органичен поиск брачного партнера, родственного по духу и экологии тела, через интернет? Это особый вопрос, требующий отдельных размышлений. Но виртуальный путь к созданию пары, видимо, не противоречит стилю жизни городских аборигенов, которые в Интернет-пространстве родного города укоренились также глубоко, как и в его реальной географии.

Что касается профессиональной ниши, городским аборигенам важно получать удовольствие от процесса, а не только от заработанных денег. Представление о работе, как форме самореализации, где результат достигается за счет интереса к делу, мастерства, таланта, причем достигается без особых усилий и напряга, характерен для этого поколения.

Самым сакральным проявлением стремления ко всему естественному следует признать вопрос рождения детей. Ориентация на естественные роды, естественное (грудное) вскармливание формирует интерес к соответствующим образовательным программам подготовки к беременности и родам. Вспомогательные репродуктивные технологии («ЭКО» и проч.), парадоксально сочетаются с идеями естественности и непринужденности, так как отвечают другой стороне жизни городских аборигенов, которые должны быть «продвинутыми в технологиях».

В воспитании детей идеи свободы и естественности воплощаются в либеральную систему отношений родителей и детей, основанную в том числе и на природосообразности. Данный педагогический принцип предполагает изучение природных задатков ребенка и их реализацию для развития его личности.

Зачем конструировать коллективный портрет современных городских аборигенов?

«Назад к природе!» – в этой лаконичной формуле кроется очередной культурный сдвиг, смена ценностных ориентиров жителей мегаполисов, по крайней мере, какой-то его части.Кто-то, возможно, узнал в себе городского аборигена, если нет, значит Вы – представитель другого «племени», обитающего в пространстве большого города с его разнообразным культурным ландшафтом.

Понимание себя, понимание Другого, как представителя данного поколения и носителя определенного стиля жизни, делает нас «зрячими», способными видеть не только то, что лежит на поверхности. В прагматическом измерении анализ потребностей горожан с разными ориентирами способствует появлению продуктивных идей для творчества и бизнеса. Некоторые из них уже нашли свое воплощение. Например, в Екатеринбурге на прилавках магазинов расширяется ассортимент эко-продуктов; появляются камерные клубные объединения по интересам и разным поводам; идет процесс возрождения ремесел как сферы досуга. Особенно символично использование в качестве исходного сырья «вторичных» материалов (старой одежды, пластмассовых изделий и проч.) во имя бережного отношения к природе.

Где-то на пороге текущей действительности находятся и другие бизнес-инициативы, созвучные умонастроениям городских аборигенов, – это городские фермы, биодизайн внутренних интерьеров и фасадов, а для особо оригинальных случаев – биодизайн ювелирных украшений. Перспективными могут оказаться услуги по организации пространства через избавление от лишнего. Так называемый «деклюттеринг» позволяет очистить дом или офис от последствий шопоголизма. В отличии от помощи стилиста по созданию нового образа через покупку новых вещей, или помощи дизайнера, заполняюшего доверенные ему метры стильными предметами, здесь все наоборот. Под девизом: «чистый дом – чистый ум» барахольщикам помогут избавиться от ненужных предметов одежды, мебели и т.д., выручив некоторые средства от их продажи или получив моральное удовлетворение от того, что кому-то эти вещи помогут в трудных обстоятельствах.

Разные стили жизни дают разные плоды…

Городские аборигены стремятся овладеть «искусством бытия в гармонии с природой» и поделиться этим с другими. Кто-то пропагандируют свои убеждения неформально, а кто-то за деньги, выступая в роли фитнесс-тренеров, коучеров, бизнес-тренеров. Хотя среди последних много представителей горожан другого типа – «саксесс-манов» (success-mania), одержимых идеей успеха, т.е. разного рода достижениями, общественным признанием, результатом.

В отличие от них городским аборигенам не подходит олимпийский девиз: «Быстрее, выше, сильнее» («Citius, Altius, Fortius!»). Придуманный более 100 лет назад (1913 г.) и ставший, по сути, глобальным концептом развития общества в ХХ в. этот призыв позволил достичь многих благ и одновременно породил многие риски. Для профессионального спорта он был и будет актуален, но в городской среде бег за символами успеха превращается в постоянную суету, хронический стресс, бытовую агрессию и недовольство собой. Городской абориген не претендует быть выше и сильнее других, чтобы взять от жизни все. Его цель состоит в том, чтобы от достижений перейти к постижению, от заинтересованности в результате к удовлетворению от процесса, чтобы в итоге понять, принять и реализовать свою природу – быть самим собой.

«Ты, кто такой...»

Поиск себя, своих идеалов, своих принципов жизни, т.е. собственной идентичности, сегодня модная тема на всех уровнях: от идентичности страны до идентичности локальных сообществ и конкретной личности. Попытки сконструировать коллективный портрет определенной категории населения часто встречаются и в рекламных кампаниях.

Однако, стиль жизни, характерный для городских аборигенов, это не искусственно созданный одноразовый рекламный тренд, а самобытное явление, возникающее в мегаполисах, где люди хотят снизить темп жизни, понять свое предназначенье, в идеале соединяя природу и достижения городской культуры.

Не смотря на стремление к некоторому самоограничению, в мировоззрении городских аборигенов нет отрицания потребительских смыслов современной цивилизации. Но это иной, более продвинутый уровень потребления, когда рефлексия собственных потребностей приводит к их частичной редукции во имя гармонии с природой, в том числе с природой своего тела. Городской абориген пропитан индивидуализмом, гедонизмом и консюмеризмом, но они основаны на чувстве меры и ответственности, за пределами которых индивидуализм, гедонизм и потребление ведут к личному страданию и разрушению окружающей среды (в единстве природного и социального).

В основании философии городских аборигенов видны отголоски язычества с его поклонением природным стихиям; явно присутствуют идеи буддизма (стремление к самопознанию и самоограничению); заметно влияние «хиппи» (абсолютная ценность свободы как внутреннего состояния души); а если от личных смыслов перейти к общественным, то увидим эклектичное сочетание европейского энвайронментализма ирусского космизма. Первое выражается в усилении мер по защите природы, поиске баланса между экономическим развитием и сохранением биосферы; второе – в осознании всеобщей взаимообусловленности земных и космических процессов, необходимости объединении человечества перед лицом экологических проблем и кризисных явлений культуры.

Конечно, за «непринужденной» прической конкретного прохожего не всегда кроются столь глубокие основания, но если анализировать «городских аборигенов» как стиль жизни, то истина окажется где-то рядом, а все желающие могут продолжить это антропологическое расследование…