Уличный художник преображает фасады городов. Только в этом году Тимур и его команда нарисовали на стене пострадавшего при взрыве газа дома в Магнитогорске 39 взмывающих в небо птиц, по количеству погибших в декабрьской трагедии. Огромный тридцатиметровый кит их стараниями появился около ТРК «Родник», а на арене «Трактор» - лица болельщиков. Граффитист участвует в социальных и благотворительных акциях – расписывает стены больниц, детских центров и исправительных учреждений. Жанровый диапазон – от эпичной панорамы в Саду Победы до мимими-росписи на фасаде дома по Воровского.
Стрит-арт на пике популярности. Приходят ли к тебе с просьбой научить?
Изобразительное искусство всегда было на пике. (Улыбается.) Да, приходят, пишут, интересуются. В основном, это художники, которые хотят попробовать рисовать аэрозольными красками, и дети, которые только начинают рисовать граффити. Конечно, беру. Во время совместных проектов я передаю свой опыт и обучаю.
А сам пошел бы к кому-то в ученики?
Да, я очень хочу научиться так же легко владеть аэрографией. Пока не знаю, к кому конкретно идти.
Насколько важен бэкграунд для стрит-художника?
Мне кажется, что это очень важно, от этого и формируется индивидуальный стиль и способ подачи изображения у художника. На качество исполнения картины напрямую влияет образование и опыт работы с материалами. На сюжет и идею – его жизненный опыт.
Ты ощущаешь себя художником или ремесленником? Как отделить одно от другого и не потерять творческий запал?
Эту тему мы поднимаем с коллегами очень часто. У меня есть множество работ, созданных чисто из головы, но также много репродукций и перерисовок с фотографий. В начале пути был конфликт между художником и ремесленником, «воевал» с заказчиками по поводу копирайтинга, «воевал» с коллегами-художниками по поводу репродукций или заезженных сюжетов. Чувствую себя больше ремесленником. Творческий запал приходит от реакции людей, зрителей, отзывов и новых проектов.
Уличный арт изначально тема вне цензуры, правил и компромиссов. Насколько тебе близко протестное искусство?
Очень интересно наблюдать за такими темами. Но я, скорее, за благоустройство и доброту в рисунках.
Твое отношение к недавнему скандалу с росписью Покраса Лампаса в Екатеринбурге: это был продуманный хайп или, наоборот, непродуманная акция, вылившаяся в скандал?
То, что художник пошел на компромисс с православной общественностью – вынужденная, но неправильная с точки зрения творческой свободы мера, или зрелое решение, потому что творчество не должно оскорблять и провоцировать?
То, что произошло в Екатеринбурге - очень яркое проявление того, что при желании группа людей может отстоять свои интересы и добиться результата. Как человек, я думаю, что ему не стоило подливать масла в огонь. Как художник, который хочет заявлять о своем отношении к проблеме, он поступил как посчитал нужным.
Есть ли у художника границы свободы творчества? У тебя они какие?
Живем в такое время, когда все материалы доступны, и идеи можно черпать отовсюду. Границ нет. Вот наши картины очень большие по размерам, а единственные границы - это предел физических возможностей и усталость.
Психологи говорят, что в любом творчестве автор пишет себя. Согласен?
Есть такое! Особенно в портретах, так как часто видишь себя в зеркале. Когда рисуешь портреты, случайно получаются черты собственного лица.
Есть давняя и пока нереализованная мечта арт-проекта?
Очень хочу расписать самолёт. Найти бы того, кто отдал бы для этого свой. (Смеется.)
У тебя целый ряд социальных проектов – роспись в колониях, больницах, детских учреждениях. В основном, инициаторы таких акций - благотворительные фонды и активисты на местах. Какой мне от этого профит?
Конечно, главный «приз» - это энергия, знакомства и радость реализованного проекта. От коллег тоже важна поддержка!
Если вдруг завтра граффити перестанет быть модным, чем займешься?
Удалением граффити. (Смеется.) Шутка. На самом деле, не представляю свою жизнь без этого.
Текст: Надежда Пулкина
Фото: Екатерина Демидко
Электронную версию журнала Вы можете посмотреть здесь.
Комментарии (0)